Повседневная жизнь языческой Руси - Людмила Алексеевна Черная

светом, с нечистой силой, что под полком или за каменкой живет банник — голый старик с длинными волосами, превращающийся время от времени в кошку, собаку, белого зайца. Он может не просто испугать, но удушить угаром, ошпарить кипятком, обжечь раскаленными камнями. Самую большую пакость банник чинил роженицам, подкладывая вместо новорожденного ребенка уродливого подменыша, превращающегося в какой-то момент в банный веник. Как и в отношении любой другой нечистой силы, живущей рядом с людьми, с банником поступали по-доброму: ему приносили жертву в виде зарытых под порогом новой бани черного петуха или курицы. Ему постоянно делали подарки в виде хлеба и соли, мыла и веника. За это банник мог защитить моющихся в бане от другой нечистой силы — мертвецов, чертей. В некоторых местностях место банника занимала Обдериха, которая брала на себя его функции и появлялась в бане в виде страшной лохматой старухи, пугая до смерти. Такая Обдериха зафиксирована, например, в поверьях жителей Пинеги.

Мыться в бане надо было в правильное время, ни в коем случае не ночью, ведь именно по ночам «тот» свет приближался к «этому», поэтому банник, да и другая нечистая сила могли наказать за несвоевременный приход. Внутри бани нельзя было не то что кричать — громко разговаривать. А вот для того, чтобы гадать или производить какие-то колдовские действия, баня считалась самым подходящим местом. Только опять же надо было соблюсти ряд условий, произнести нужные заговоры: девушки гадали поздним вечером, требуя, чтобы банник им подсказал, какой у них будет жених — бедный или богатый. Для этого девушка поворачивалась к двери задом и задирала юбку, если банник касался ее тела мохнатой рукой, то это был знак, что жених будет богатый, а если голой — то бедный. Еще один способ гадания состоял в том, что брали землю из-под девяти кольев забора, затем бросали эту землю на банную каменку с приговором: «Банничек, девятиугольничек, скажи, за кем мне быть замужем». Могли также накрыть стол с яствами на двоих и «пригласить» суженого: «Суженый-ряженый, приди ко мне ужинать». После этого смотрели в зеркало, не покажется ли в нем суженый. Правда, все эти способы гадания известны по поздним записям этнографов, и гадания различаются в разных регионах страны, однако истоки их общие — языческие.

Мытье в бане было разным: обыкновенным, обрядовым, праздничным. Так, в Древней Руси существовала традиция свадебного мытья, совершавшегося молодоженами порознь после первой брачной ночи. Эта баня была узаконена в «Домострое» XVI века. Причем в баню вели только новобрачного, а новобрачную «в мыльню не водят, а умывают в сеннике»[168]. Мытье молодых в разных мыльнях после брачной ночи отмечено и в описаниях свадеб русских царей и цариц XVII столетия[169].

Рождение новой жизни, как и новой семьи, также связано с баней. Роженицы шли в баню не столько мыться, сколько рожать. Особенно устойчивым этот обычай оставался на Русском Севере. Баню растапливали, на пол набрасывали солому. Далее повитуха гасила четыре раскаленных камешка в воде и бросала их в каждый из четырех углов со словами: «Этот камушек в угол — черту в лоб!»[170] После родов повитуха сбрызгивала мать и ребенка проточной водой, а затем уже мать сама мылась, мыла ребенка и даже хлестала себя и его банным веником. На три или семь дней баня становилась пристанищем для матери и новорожденного, там ее навещали родственники и соседи.

В особые поминальные дни баня становилась местом, куда призывали помыться мертвецов с того света. Для них готовили и раскладывали в бане новые веники, мыло, чистую одежду, полотенца, обрядовую пищу. По полу рассыпали пепел, чтобы утром определить по следам, приходили ли души умерших помыться в бане или нет.

«Рожь к овину, а метла — к лесу»

Лес, будучи не «своим», а «чужим» пространством — дремучим, темным, населенным лешими, русалками, «заложными покойниками», гадами и зверьми, — воспринимался как место, тесно связанное с нечистой силой и «тем» светом. Правда, был и так называемый «красный лес», который считался чистым и древесина из которого использовалась в строительстве. Чаще всего это был хвойный строевой лес. Лиственный же лес назывался «черным».

Каждый поход в лес, для охоты ли, по дрова, по грибы и ягоды, за лечебными травами, за «лесным товаром» или с ритуальной целью, предварялся и сопровождался целым рядом словесных и предметных оберегов. Сначала надо было попросить разрешения у лешего, задобрить его подношением, затем совершить заговоры от нападения змей, волков, других зверей, от опасности заблудиться, сгинуть в лесной чаще. Чтобы не заблудиться, надо было взять с собой кусок хлеба, чеснок, металлический предмет и т. п. Важно также было в лесу не смеяться, не кричать, не разговаривать и не аукаться громко.

Лес персонифицировался в просьбах об удачной охоте или сборе грибов и ягод; к нему обращались, как к живому существу, прося помощи. Помимо лешего — «хозяина леса» — упоминается еще и «лешачиха» — «хозяйка леса», выглядевшая как старуха с длинными вытянутыми грудями, перекинутыми за спину. Ее тоже следовало задабривать и «привечать». На Русском Севере особенно был распространен так называемый «отпуск», включавший заговор и ритуальное поведение, что создавало личный оберег пришедшего в лес человека. В большинстве случаев он заключался в том, что в карман надо было положить заряженный патрон. Понятно, что в языческие времена, когда никаких патронов не было, речь могла идти о заговоренных предметах, например о ноже, куске хлеба, меде, куске мяса. Особо значимым был сучок от ветки, на которой куковала кукушка, его надо было всегда носить в кармане. Если не было сучка, то помещали в карман корень магических трав или листы земляники. В источнике XVII столетия сообщается о подобном случае: Гаврилко Мусин в 1648 году попал под следствие за то, что носил в кармане некий корень, но он объяснил, что делает это «для звериного промыслу».

В лесу боялись прежде всего волков. И не только потому, что это опасный хищник. Волк, по древним народным поверьям, — это существо, бегающее с «этого» света на «тот» и обратно. Поэтому при встрече с волком надо просить помощи у умерших предков. В каждом волке может скрываться колдун. Все волки находятся в подчинении у лешего и выполняют его волю, поэтому опять-таки необходимо было задобрить лешего, сделав ему подарок. Опасаясь волков,