Ольф. Книга третья - Петр Ингвин

Вот об этом я и хотел поговорить с тобой, любимая.

Ты меня понимаешь?»

– Понимаю, – сказала Люба, проснувшись и прочитав мое творение «с пылу, с жару». – Как ты хорошо подметил: «Чем сильнее любишь всех людей, тем лучше умеешь любить одного».

Она поцеловала меня. Я растаял. Сегодня – счастливейший день моей жизни. Дальше дни будут еще лучше, но такого, как сегодня, не будет. Он особенный. Как любой день нашей жизни.

Жаль, что у меня появились тайны от Любы. Когда-нибудь их не станет, секреты – это ненормально для тех, кто любит друг друга. Но я не мог поделиться с любимым человеком маленькими неприличными радостями, которые давало проживание в одной квартире с Машей. День с Любой становился Событием с большой буквы, день с Машей – просто событием, но тоже событием, невероятным и незабываемым. Не зря я написал: «И умеешь прощать, увидев, как прощали тебя. Поняв, что без этого любви не бывает». Когда-нибудь Люба поймет, почему в такой день ко мне пришли именно эти мысли.

Как всегда, Маша пришла с работы поздно, я давно проводил Любу на электричку и видел десятый сон, даже с учетом, что сначала долго не мог заснуть. Я был счастлив. Люба у меня замечательная и просто сказочная, соседка по квартире – тактичная, в общем все складывалось чудесно. А дальше будет еще лучше.

Утром Маша улыбнулась:

– Люба у тебя просто прелесть.

– Ты ее видела?!

Фотографиями Любы я, конечно, перед Машей хвастался, но речь, вроде бы не про снимки…

– Вживую нет, я была на работе. Сужу по твоим рассказам и по ее поведению у нас дома.

«У нас». Хорошо, что Люба не слышит, меня такое словоупотребление резануло по ушам, но глубоко внутри разлилось что-то приятное.

– Может быть, вчера у нее не получилось приехать? – съехидничал я.

– Получилось, и она здесь была.

– Какая улика выдала ее пребывание?

– Тебе не пришло бы в голову нюхать мои крема. Надеюсь, вы отлично провели время.

– Просто сказочно.

Еще днем это было правдой, а сейчас прозвучало с сарказмом. Во мне взбурлило недовольство. Маша в свои годы жила полной жизнью, а мне, будучи на несколько лет старше, для исполнения жадных желаний приходилось ждать у моря погоды. День свадьбы приближался, но очень медленно. Мне же, как ребенку, хотелось всего и сразу здесь и сейчас. Увы, «все и сразу» бывает только у преступников, и то недолго.

Преступники – неповзрослевшие непоумневшие дети? Любопытный вывод.

У меня дело с платными уроками постепенно пошло на лад, от некоторых учеников я даже отказывался, если ехать далеко или клиент оказывался с большими претензиями. Я ставил условие: мои уроки – мои правила, ни под кого подстраиваться не буду. Странно, но условие работало в мою пользу. Как и завышенные расценки. Во мне видели профессионала. Но я не был мошенником-самозванцем, я действительно выкладывался полностью, к каждому уроку готовился, для каждого ученика занятия строил индивидуально. Это дало результат. Одни клиенты рекомендовали меня другим, те – третьим. Сначала я работал на репутацию, дальше она работала на меня. Я оказался нужным и востребованным специалистом. Одна мамаша невидимо присутствовала при нескольких виртуальных уроках с сыном, через пару дней состоялся разговор, который, скорее всего, определит мое будущее. Мамаша оказалась директором частной гимназии, и мне предложили достойную работу сразу по окончании института. Если не найду ничего лучше. А я вряд ли найду.

Незаметно подкрались Новогодние праздники. Новый Год – праздник семейный. Я больше не мог обижать родителей, они хоть и виноваты в сокрытии правды, но времена изменились, теперь я тоже многое скрываю, потому что правда бывает не просто горькой, а смертельной. Ненавидимое мною в детстве определение «Ложь во спасение» обрело смысл и получило право на существование. Черно-белый мир оказался не таким простым, как думалось до сих пор. Наверное, я взрослею. Или старею.

Новый Год я встречал в родном городе, с родителями и Любой, пришедшей к нам в гости. С ее мамой в это время сидел ее папа.

Звучали тосты за счастье и за меня с Любой. Мы с ней поднимали бокалы с соком. После боя курантов и посиделок за столом я проводил Любу домой, там мы еще раз встретили Новый год, теперь с ее родителями. Следующие дни, включая Рождество, я провел в родном доме. Днем мы с Любой были у нее или гуляли в то время, когда ее папа был свободен и оставался дома, а на ночь я возвращался к родителям. К нам зашла тетя Зина (пусть остается тетей, язык не поворачивается называть ее бабушкой, так же, как величать себя племянником Маши). Она поздравила с прошедшими праздниками и поинтересовалась, как дела у Маши. Однажды тетя Зина мне звонила, мой обтекаемо-обобщающий ответ ее не удовлетворил: я сказал, что у Маши все по-прежнему, а со стороны в ситуацию лучше не вмешиваться, со временем все рассосется само собой. Сейчас тете Зине хотелось подробностей. Сдавать Машу с потрохами я не собирался, она сама расскажет родителям все, что сочтет нужным. Не хотелось оказаться в роли стукача. Мой рассказ ограничился общими фактами: Юра тянет с предполагаемым разводом, Маша в будущую свадьбу с Юрой по-прежнему верит, но встречи у них все реже и реже. По поводу работы Маши тоже пришлось выкручиваться, предположениями не поделишься, а истина мне неизвестна. Я поведал о том, чего Маша не скрывала: она – официантка в хорошем заведении с достаточной и даже, можно сказать, достойной оплатой. На прощание тетя Зина просила приглядывать за дочкой, а если что-то не то – сразу звонить. Пришлось пообещать, хотя, естественно, выполнять просьбу я не собирался, иначе звонить пришлось бы постоянно, «если что» – у Маши это стиль жизни.

Многодневные праздники закончились, мои родители и папа Любы вышли на работу, и меня позвали оставленные в другом городе дела. Я отправился в квартиру, где меня ждала (впрочем, не меня и не ждала) непредсказуемая соседка.

Ее не оказалось дома. Странно, вечер вторника у Маши строго расписан и соблюдался непреклонно, это единственное время в течение недели, когда ни торнадо, ни землетрясение, ни всемирный потоп не могли освободить Юру от «похода "в качалку"». Я специально приехал позже, чтобы не мешать им с Машей.

За праздники в квартире ничего не изменилось. Честно говоря, взгляд ждал разгрома и вселенского бардака, если не борделя. Ничего подобного. То ли Маша взялась за ум, то ли праздники у нее