Мы – люди! - Владимир Подольский

— Что это? — спросил я.

— Это вариант того же самого рисунка снятый шустриками, но только в шлюзовой камере.

— И в шлюзовой, тоже… А почему, никто не обратил внимания?

— А кто? Всё эти снимки годами нужно просматривать! Людям, то есть, — ответила Маруся, как бы извиняясь. — Рано или поздно, скорее всего, на Земле кто-нибудь, возможно, заинтересовался. А мне задачи не ставили…

— Когда не нужно, ты сама себе задачи отлично ставишь! — поддел я её. — Как там Стрижаков?

— Спит, господин генерал!

— Сколик?

— Засыпает, господин генерал!

— Придётся будить! И чтобы оба через час у меня. Лейтенант?

— Слушаю, господин генерал!

— И вы тоже. Гюнтер очень хотел познакомиться с неким пронырливым пилотом. Предоставим же ему такую возможность.

Часть третья

Наверно я ещё многого в жизни не понимаю, хотя как-никак подполковник ВКС Земли, что всё-таки как бы обязывает. В своё время я, например, никак не мог понять, зачем Кондратенко притащил на «Алебарду» этого салагу. Тот ведь даже выпускные не сдал! Не в том смысле, правда, что не сумел. Конечно, я не спорил, но потихоньку недоумевал. Даже подумалось сдуру, может это его, какой родственник? Хотя раньше я ничего подобного за командиром не замечал. Нет, не родственник. Ну попал парнишка в ситуацию, из которой удачно вывернулся, отделавшись всего лишь хирургической реставрацией ливера там, где другой не снёс бы головы! Что с того? Или может он удачу приманивает? Конец двадцать первого века на дворе и такая мистика!

Но с другой стороны парень и, правда, грамотный. Вон как со сколиковским трюмом придумал: ни я, ни сам Сколик, ни адмирал, ни толпа ветеранов на обоих судах, а некий непревзойдённый знаток особенностей конструкций устаревших «Мечей» лейтенант Петрухин, прошу любить и жаловать! Прямо, как Мартин Сью из одноимённого сериала. Конечно, у нас у всех есть оправдание: «старики», глаз, как говорится, «замылен», а у него свежий взгляд. Вот именно, свежий! Для других, какие-то неровности на инее, а он что-то подметил, сфотографировал. Правда, тут же и забыл. Ничего, главное вовремя вспомнил, а то, что нас с Гюнтером выдернули из тёплых кроватей, это ерунда.

Прибыв к генералу, мы и увидели в его каюте Володю. Кондратенко представил его Гюнтеру. Не знаю, что тут за интрига, но Сколик, особенно после того как Петрухин доложил нам суть дела, выглядел слегка ошарашенным. И изредка исподтишка на Володю поглядывал, как будто его чем-то удивила не эта информация, а именно сам мальчишка. Но потом успокоился, и далее совещание приняло вполне деловой характер. Совещание… два подполковника, генерал и без году неделя лейтенант. Никогда бы не подумал… А с другой стороны – ничего экстраординарного: ну доложил лейтёха о своих предположениях!

Только вот Кондратенко, который зачем-то в своё время настоял на Володином участии в походе… Неужели о чём-то заранее догадывался этот хитрющий охотник за ледышками? И вообще: слишком часто наш генерал догадывается… Начиная с истории с «Артуром Кларком». Тогда… Да нет, ерунда! Сказки! Быть такого не может!

— Мы сдаёмся! — прохрипел голос по радиостанции.

— Выходите и следуйте на юг к аэродрому! — тут же отозвался командующий, как будто и не сомневался в таком исходе дела. — Там будет производиться регистрация и эвакуация. Оставляйте на месте всё похожее на стрелковое оружие или взрывные устройства. Снайперам дан приказ стрелять без предупреждения. Принято?

Рация пробормотала нечто, что можно было интерпретировать, как знак согласия. А куда вы денетесь? Помощи из метрополии вам не дождаться, — там своих проблем выше крыши. После поражения, а точнее разгрома в коллекторе системы Крабов, на столичной планете наших оппонентов уже несколько раз сменилась власть. И каждая очередная клянётся пупырчатой «Большой Лягушкой», что миролюбива донельзя, что лучше своё раздаст, чем позарится на чужое, в то время как, только что свергнутые предшественники вынашивали, ох и вынашивали! Да просто нет таких преступлений, которые эти, к счастью уже второпях похороненные, предшественники не совершили и не планировали совершить.

Конечно, хорошо бы их оккупировать и пинками привить миролюбие и толерантность, но такое бывает только в фантастических боевиках: оккупировать целую планету, а в данном случае – несколько, невозможно чисто с организационной точки зрения – просто негде взять столько оккупантов. Поэтому исключительно наблюдательные миссии на поверхности и ненавязчивая их поддержка из области низких орбит. В основном психологическая, но возможна и огневая. Снижение космического военного потенциала капитулировавших до «достаточного» для обороны, все же прочие суда не разоружаются, а подлежат утилизации. Крабы свои миссии уже выслали, мы ещё только готовим. Зато четвёрка наших «Мечей» уже на низких орбитах и отлично наблюдается со всей поверхности лягушачьей планеты-метрополии.

Впрочем, умиротворение агрессоров, это не моя работа. Даже сюда в Антарктиду я просто напросился. По большому счёту, нечего мне тут делать, вояки свою работу знают и уже, кажется, отлично справились без аналитика, капитана Лютофа. Никто кроме командующего, наверно, и не знает, что это моя группа вычислила расположение секретной базы «Лягушек» во льдах пятого континента.

Эта база могла быть где угодно, всё же суда нарушителей обладали эффективным антирадарным покрытием. Но воздушное пространство населённых местностей Земли ныне просматривается не только радарами, но и тепловизорами с орбиты. Поэтому не учтённая никакими графиками активность пришельцев в тех краях сразу была бы выявлена. Но не над Антарктидой, где такого мониторинга практически не велось. Конечно, на полярных станциях иногда включали локаторы, но только когда ожидали прибытия самолёта.

Я поручил своей группе провести поиск и анализ всех сколько-нибудь странных сообщений с ледового континента и окрестностей за последние полвека, а сам приступил к осаде ЕКА, точнее его астрофизического дивизиона. Исходная мысль была такая: если во льдах Антарктиды имеется тайная база пришельцев, то она обязательно излучает тепло. Которое тепло, на фоне низких тамошних температур вероятно можно засечь с помощью какого-нибудь спутникового инфракрасного телескопа.

Сначала мне вежливо отказали без объяснения причин. В следующий раз причина была снисходительно названа: время имеющегося на орбите телескопа расписано по секундам на ближайшие несколько лет. Причём, очередь занимать всё равно бесполезно: к тому времени телескоп планово истощит запас жидкого гелия и будет сведён с орбиты. Но к тому же времени планируется запуск нового, более совершенного. И если меня это всё ещё интересует, то, пожалуйста, запрос на адрес такой-то и ждите! Где-то среди первых будете.

Меня это интересовало, но ждать годы я никак не мог. Но и решить вопрос на своём уровне тоже. Однако для этого к счастью существует начальство. Обоснованный доклад, затем звонок одного генерала другому… Как бы генералу, поскольку ЕКА руководит вовсе не генерал.

И уже на следующий день те, кто раньше вертел носом при упоминании о моих проблемах, радикально подобрели и теперь уже сами восхотели немедленно эти проблемы разрешить. Я заказал необходимые мне обзоры континента и прилегающих островов на разных уровнях чувствительности аппаратуры. К счастью в Антарктике была зима, и всё получилось очень неплохо. Кроме сияющих всеми условными цветами температур окрестностей человеческих баз, конечно и не думающих скрываться от моего космического ока, обнаружилось ещё несколько источников инфракрасного излучения разной степени интенсивности. Большинство известные природные, вулканы в частности, а другие мелкие и тем подозрительные. Запросив более подробные снимки этой мелочи, и получив их, я временно распрощался с деятелями ЕКА, заявив, что Земля не забудет их вклад в дело… и так далее, но я ещё приду! Да, а ущемлённые учёные получили своё время для исследований просто на несколько часов позже.

Для анализа данных пришлось привлечь уже не астрономов, а геофизиков. В результате большая часть аномалий была вычеркнута из списка. И этот Оазис Коллинса я тоже сначала вычеркнул. Оазисы в Антарктиде, это совсем не то, что в пустыне. Тут это местности по разным причинам не покрытые вечными льдами, в них часто имеются озёра, в середине лета порой и вскрывающиеся ото льда. На почве ютится кое-какая примитивная растительность, гнездятся разные чайки или бакланы… в общем, я их путаю. Птицы, это если океан недалеко, а Коллинс находился в тридцати километрах от берега. Он оказался давным-давно открыт и изучен и я, только просмотрев по диагонали посвящённую ему сводку, перешёл, было, к следующему файлу.