Странник по духовным мирам - Гвидо Франчецце

из тел живых мужчин и женщин, которые корчились и извивались в огне, наталкиваясь о копья этих ужасных существ. Я был столь потрясен этим открытием, что я взмолился, чтобы узнать, было ли это реальной сценой, или только некоторая ужасная иллюзия этого ужасного места, и тот самый глубокий таинственный голос, который часто говорил со мной в моем скитании, отвечал мне.

«Сын! Они — живые души, которые в своих земных жизнях осуждал сотни своих собратьев, чтобы те умирали ужасной смертью, и при этом не знали ни жалости, никакого раскаяния. Их собственная жестокость разожгла это жестокое пламя страсти и ненависти в груди их многих пострадавших, и в духовном мире эти огненные зародыши зарождались и росли, пока они не превратились теперь в жестокое пламя, чтобы поглотить угнетателей. Эти огни питаются исключительно жестоким зверством тех, которых они ныне истребляют; не имеется здесь ни единого вида мучения или страдания, которое стократно не было бы перенесено многими беспомощными жертвами этих духов. Если эти духи происходят из этого огня, самостоятельно испытают страдания, которые впервые разбудят в них сочувствие до тех, которым они в прошлой жизни причиняли вред, то затем им будет подана рука помощи и предоставлены средства для прогресса, они получат возможность для поступков сострадания в то время и в том соотношении, настолько были их поступки в прошлом беспощадны и жестоки. Не вздрагивай, и не удивляйся, что такое наказание должно было быть. Души этих духов были настолько жестоки, настолько безжалостны, что только ощущение страданий могло заставить их пожалеть других. Даже, с тех пор как они оставили земную жизнь, они только были полны решимости создавать страдания для других более беспомощных, пока горькая ненависть, которую они пробудили, не стала наконец стремительным потоком, который захватил их и понёс в пропасть. Кроме того, знай, что это пламя не материально, хотя твоим глазам оно и кажется таковым, поскольку в духовном мире, всё мыслимое также, в действительности, объективно, и жестокая ненависть или горящая страсть действительно кажутся живым огнём. Теперь ты должен последовать за одним из этих духов и лично убедиться, что то, что кажется тебе жестоким правосудием — ничто другое как скрытое милосердие. Созерцай эти страдания, сжигающие сами себя, а души собираются подняться во тьме на ближайший более высокий уровень».

Когда голос прекратился, пламя утихло, и кроме матово- синего слабого света похожего на светящийся фосфор, который заполнил пещеру, всё было окутано тьмой, и при этом я увидел, что фигуры духов вставали из пепла огня и покидали пространство пещеры. Когда я последовал за ними, один из духов отделился от других, и проходя мимо меня, вышел на улицы города, который находился рядом. Он показался мне похожим на один из старых испанских городов Вест-Индии или Южной Америки. Там были индийцы, а также испанцы и мужчины нескольких других народностей, которые передвигались по улицам этого города.

Следуя за духом, через несколько переулком, мы прибыли к большому зданию, которое, показалось мне, было монастырем ордена Иезуитов — что помогли колонизировать страну и навязать коренным жителям римско-католическую религию, в дни, когда гонение за веру, как думало большинство убежденных, было доказательством религиозной ревности; и тогда, когда я стоял, наблюдая за этим духом, я увидел перед собой панораму всей его жизни.

Я сначала видел его руководителем этого ордена, сидящего как судья, перед которым были приведены много бедных индийцев и еретиков, и я видел, что он осуждал их сотнями на мучения и на смерть огнём, потому что они не хотели становиться новообращёнными в его учение. Я видел, его угнетающим всех, кто был недостаточно сильным, чтобы оказывать ему сопротивление, и вымогающим драгоценности и золото в огромных количествах, как дань для себя и своего ордена; и если кто-либо стремился сопротивляться ему и его требованиям, он арестовывал его и в большинстве случаев, без судебного процесса, бросал в темницу, где его замучивали или сжигали. Я читал в его сердце настоящую жажду к богатству и силе, и фактическую привязанность к созерцанию страданий его жертв, и я знал (казалось, читая его самое внутреннее ество), что его религия была всего лишь удобным предлогом, под которым он мог вымогать золото и удовлетворять своё властолюбие.

И снова я видел большую площадь или базарную площадь этого города с сотнями больших огней, сверкающих повсюду вокруг этой площади, что всё это походило на печь, и всю толпу беспомощных робких и кротких туземцев, связанных по рукам и ногам, бросали в огонь, а их крики страданий подымались к Небесам, в то время, как этот жестокий человек, и его пошлые сообщники пели свои ложные молитвы и держали над головой священный крест, который был осквернён их нечестивыми руками, их ужасами и пороками, и их жадностью к золоту. Я видел, что этот ужас был совершен во имя Христовой Церкви — Того, чьё учение несло любовь и милосердие, и Который прибыл, чтобы объяснить, что Бог — это совершенная Любовь. И я видел этого человека, который называл себя служителем Христа, и несмотря на это не имел никакого сочувствия ни к одной из этих несчастных жертв; он думал лишь об одном, как этим зрелищем породить ужас в сердцах других индийских племен, и заставит их принести ему ещё больше золота, чтобы удовлетворить его жадное корыстолюбия. Затем моё видение показывало этого человека после возвращения на его родину, в Испанию и его упоение добытым нечестным путем богатством. Он был влиятельным и богатым кардиналом церкви, которого бедный невежественный простой народ почитал за святого, и который отправился в чужие края, в Западный Мир устанавливать знамя его церкви и проповедовать блаженное Евангелие любви и мира, в то время как, вместо этого, его путь был отмечен огнём и кровью. И тогда мое сочувствие к нему закончилось. Затем я увидел этого человека на его смертном одре, и я видел монахов и священников, которые читали мессу для его души, чтобы она взошла на Небеса, а вместо этого я видел её опущенную вниз, в Ад и прикованную цепями, которые он ткал в своей безнравственной жизни. Я видел большие орды его прежних жертв, ждущих его там, которых, в свою очередь, привела туда жажда мести, отомстить за свои страдания и за страдания своих близких и дорогих.

Я видел этого человека в Аду, окруженным теми, кому он причинял вред, и преследуемый пустыми призраками тех, кто были слишком добры и чисты, чтобы прибыть в это ужасное место, желая мести своему