Дело смеющейся гориллы - Эрл Гарднер

— Случались ли вследствие этого какие-нибудь происшествия?

— Да, сэр.

— Какие?

— На мистера Эддикса напала одна из горилл, она просунула лапу сквозь прутья решетки, схватила Эддикса за пиджак и притянула его к клетке. Я закричал и принялся стучать по решетке скребком, которым чистил клетки, а мистер Эддикс рванулся, и ему удалось высвободиться.

— Он получил какие-нибудь повреждения?

— Да, сэр. У него был серьезный вывих ноги, а также глубокие царапины на лице.

— Когда это произошло?

— В понедельник утром.

— У меня все, — сказал Мейсон, — больше вопросов нет.

Гамильтон Бергер вызвал в качестве свидетеля фотографа, который продемонстрировал фотографии лежащего на полу тела и расположение пятен крови, брызнувшей из раны на шее на стену и ковер. Он также представил снимки лица мистера Эддикса, на котором были видны царапины от когтей гориллы.

— Задавайте вопросы, — сказал Гамильтон Бергер.

— Я обратил внимание, что здесь две разные фотографии лица убитого, — сказал Мейсон, — на одной из них хорошо заметна щетина, а на другой лицо убитого чисто выбрито.

— Первая была сделана до того, как тело перевезли в морг, а вторая — вскоре после вскрытия. Служащий морга побрил лицо покойника, когда готовил того для погребальной церемонии.

— То есть вы сфотографировали тело, а после этого вас послали сделать еще несколько фотографий? Я правильно понял?

— Да, сэр.

— С какой целью это было сделано?

— Я не знаю.

— Но вы получили инструкцию пойти в морг и сделать еще несколько фотографий, на которых были бы хорошо видны черты лица?

— Да.

— Чисто выбритого?

— Да.

— С целью опознания?

— Мне неизвестно, с какой целью. Мне велели их сделать, и я сделал.

— Благодарю вас, — проговорил с улыбкой Мейсон. — У меня все.

— У нас по этому делу все, Ваша Честь, — сказал Гамильтон Бергер.

— Хотел бы обратить внимание Высокого Суда на тот факт, — сказал Мейсон, — что я просил разрешения задать на перекрестном допросе еще несколько вопросов после выяснения одной проблемы. Я прошу вас предоставить мне возможность уточнить один технический вопрос посоветоваться со своим компаньоном. Приближается время обеденного перерыва. Не мог бы суд продолжить слушание дела завтра утром в десять часов?

Судья Манди покачал толовой:

— У вас была возможность подготовиться к слушанию дела, мистер Мейсон. Окружной прокурор в самом начале слушания дела предложил вам попросить отсрочку. Суд не собирается проводить слушание по частям. Я объявляю перерыв на пятнадцать минут, так что у вас будет возможность посоветоваться. Суд объявляет перерыв на пятнадцать минут.

Судья Манди ушел в свою комнату.

Мейсон подошел к миссис Кемптон, сидевшей под охраной надзирательницы.

— Извините меня, — прошептала ему миссис Кемптон. — Я пыталась всех перехитрить и только сама себе навредила. Вызовите меня для дачи показаний, и я расскажу чистую правду и все объясню.

— Объясните прямо здесь и сейчас. Вы мне лгали?

— Только в том, что касалось чека, да и то я, собственно, не лгала. Я просто умолчала о нем.

— Отлично, так откуда же у вас этот чек?

— С маленького столика возле кровати мистера Эддикса. Он был сильно пьян и спал. Чек лежал там, выписанный на мое имя. Я сразу поняла, что он собирается дать его мне…

— Постойте-ка, вы хотите сказать, что он был выписан на ваше имя?

— Ну да, там было написано на обороте.

— То есть вы имеете в виду, что это не вы подделали передаточную надпись?

— Конечно нет. Все уже было подписано, когда я увидела его в первый раз, поэтому и взяла. Я знала, что для этого он меня и позвал туда.

— Вы что, думаете, кто-нибудь в это поверит?

— А почему нет? Ведь это же правда.

— В общем, так: нельзя, чтобы хоть кто-нибудь услышал это от вас до тех пор, пока мы не сможем кое-что проверить.

— Мистер Мейсон, я хочу, чтобы вы вызвали меня для дачи показаний. Я хочу рассказать им, что там произошло в действительности.

Мейсон покачал головой:

— Лучше, если пока будем говорить только мы.

— Вы думаете, я лгу?

— Необязательно.

— Нет, вы так думаете.

— Ну что ж, вы ведь уже рассказали нам одну историю, и в результате мы оказались совершенно не готовы к тому, что нас ткнут носом в этот чек.

— Я просто умолчала об этом. Я не лгала вам. Просто я не рассказала вам кое о чем, вот и все.

— Если я вызову вас для дачи показаний, они распнут вас, — сказал Мейсон. Он повернулся к Этне: — Время нас уже поджимает, Джим. Нужно что-то делать.

— Давайте еще раз попробуем получить отсрочку до завтрашнего утра.

— Судья не даст нам ее. Он собирается закончить слушание дела сегодня. Поскольку это всего лишь предварительное слушание, он считает, что у Суда уже вполне достаточно данных для предъявления обвинения нашей подзащитной.

— Ну и что же мы будем делать? Мы не можем вызвать ее для дачи показаний.

— Любой адвокат время от времени попадает в такие ситуации, Джим, — сказал Мейсон. — Нам нужно придумать что-нибудь и затянуть все это, пока судье не придется объявить вечером перерыв.

— Но мы ничего не можем сделать, — сказал Этна, — они запустили в нас мячом, а нам некуда бежать. История с чеком и неуклюже подделанной подписью — у нас нет никакого объяснения для нее. А если мы не сумеем все объяснить, нас побьют. Я уже вообще жалею, что взялся за ее дело, несмотря на полагающийся мне по нашему соглашению гонорар. Я…

Мейсон покачал головой:

— Нужно принимать все таким, как оно есть. Нельзя же все время только сливки снимать. Время от времени судьба неизбежно преподносит нам какой-нибудь сюрприз.

— Мы честно пытались помочь Джозефине Кемптон. Она не имела права делать из нас мартышек, — сказал Этна.

— Да, довольно неплохая шутка, — усмехнулся Мейсон.

Этна тоже улыбнулся, хотя и не вполне искренне:

— Ну, может быть, я не совсем удачно выразился, но эти россказни о горилле… А тут еще она преподносит нам совершенно идиотскую историю с чеком — ведь ее уличили в том, что она пыталась все это утаить!

— Ну ладно, — сказал Мейсон, — нам нужно тянуть время до тех пор, пока что-нибудь для нас не прояснится.

— Каким образом вы собираетесь тянуть время?

— Я оставил себе лазейку, — сказал Мейсон, — во время перекрестного допроса эксперта. Здесь есть один момент, о котором, я полагаю, им ничего не известно. Вы когда-нибудь слышали о докторе Градволе из Сент-Луиса?

Этна покачал головой.

— Ну как же, — сказал Мейсон, — я думаю, ему больше, чем кому бы то ни было, можно было поставить в заслугу основание Американской академии судебной медицины, и он в последнее время занимается кое-какими исследованиями, от которых у наших противников, похоже, начнется головная боль. Я не собирался поднимать этот вопрос до тех пор, пока не проверю некоторые технические подробности, однако… А вот и судья!

Мейсон показал на открывшуюся дверь совещательной комнаты, из которой в зал суда вышел судья Манди.

17

Судья Манди взглянул на свои часы.

— Прошу вас, господа, побыстрее закончить слушание по этому делу. Как мне представляется, ничто не должно нам помешать уже сегодня вынести решение.

— Если Высокий Суд не возражает, — сказал Мейсон, — мы договорились провести перекрестный допрос Филина Гротона.

— Но ведь речь шла, по-моему, о его профессиональной компетентности? — спросил судья Манди.

— Да, это имеет отношение к его профессиональной компетентности.

— Что, неужели есть какие-то основания сомневаться в компетентности мистера Гротона? Завтра в суде и так очень насыщенный день.

— Я полагаю, если Суд не будет возражать, что интересы моего клиента требуют…

— Ну хорошо, хорошо, но Суд предупреждает вас, мистер Мейсон, что он не собирается мириться с тактикой умышленного затягивания процесса. Это предварительное следствие. Это не судебный процесс с участием присяжных заседателей. Суду достаточно хорошо известна квалификация мистера Гротона. Мистер Гротон десятки раз проводил экспертизы для суда. Более того, я полагаю, что и защите прекрасно известна квалификация мистера Гротона. Займите место свидетеля, мистер Гротон.

Гротон вновь занял место свидетеля.

Мейсон сказал:

— По поводу упомянутой реакции осаждения человеческой крови я хочу задать вам вопрос — знакомы ли вы с механизмом этой реакции?

— Естественно.

— Не могли вы объяснить Суду, что…

— Суд не нуждается ни в каких объяснениях, — нетерпеливо прервал его судья Манди. — Суду досконально известен механизм этого процесса. При неоднократных инъекциях человеческой крови у животного срабатывает иммунная система, защищающая от этого типа крови. В результате если налить в пробирку сыворотку крови этого животного и добавить туда человеческую кровь, то происходит реакция с выпадением осадка. Вот и все.