КГБ. Мифы и реальность. Воспоминания советского разведчика и его жены - Галина Львовна Кузичкина (Кокосова)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вскоре Владимир Михайлович решил, что его личная резиденция, огромный особняк в Зарганде, его больше не устраивает. По мнению посла, этот особняк, видите ли, располагался не в том географическом направлении, «что портило вид из гостиной» Виноградова. Рядом со старым он решил построить себе новый особняк. Ну тут все стало ясно. В Советском Союзе хорошо известно, что если хочешь украсть у государства как можно больше — начинай строительство. Владимир Михайлович эти правила хорошо знал. Ведь начинал он свою карьеру сотрудником Министерства внешней торговли, где дослужился до торгового представителя в Париже. После этого произошла довольно необычная трансформация. Он перешел в МИД, вскоре стал членом ЦК КПСС и был направлен послом в Японию, а затем в Египет.
Для осуществления строительных планов послу был нужен надежный человек в лице заведующего хозяйством посольства. Такого человека посол и вызвал из Москвы. Это был новый завхоз Анатолий Казаков, который уже работал с послом ранее, и они имели между собой полное взаимопонимание. Прежний заведующий хозяйством Петраков был раньше времени отправлен в Москву.
Уже традиционно в советском обществе заведующие хозяйством с непосредственным доступом к материальным ценностям имеют репутации отменных жуликов. Воровство у государства стало уже настолько обыденным явлением в нашей жизни, что это никого не удивляет. Удачливый жулик-делец пользуется репутацией «человека с головой», тогда как честных людей называют дураками-идеалистами. И процесс этот оказывается закономерным. Государство, отобравшее все у своего населения, включая и деловую инициативу, не может рассчитывать на честное к себе отношение. В то время был в ходу такой грустный анекдот: «Россия — очень богатая страна. С 1917 года ее разворовывают все, начиная с самого верха, и все еще осталось, что украсть».
Казаков быстро приступил к делу. Вскоре он нашел строительную иранскую компанию, которая бралась построить новую дачу для посла. Казаков персидским языком не владел, да и английский был у него на уровне начальной школы. Тем не менее, когда переговоры со строительной компанией касались финансовых расчетов, он предпочитал обходиться без переводчика. Как-то раз я подвез Казакова до конторы строительной компании, куда он ехал на переговоры. Меня удивило, что он был один, без переводчика. Казаков объяснил это тем, что младшие сотрудники посольства «постоянно заняты и их не допросишься». Совершенно без задних мыслей я предложил ему свою помощь в переводе переговоров. Он довольно твердо отказался.
— Да как же ты сможешь о чем-либо с ними договориться без знания языка? — удивился я.
— На языке бизнеса и цифр, — нагло подмигнул мне Казаков.
Каким образом можно выручить личную прибыль в подобной ситуации? Это делается очень просто. Посольство заказывает подрядчику строительство дома. Представитель посольства, в этом случае наш Казаков, предлагает подрядчику бо́льшую сумму, чем определено первоначальными расчетами. При этом ставится условие, что во всех официальных документах и счетах стоимость будет завышена еще больше. В цифрах это выглядит примерно так. Построить дом стоит сто тысяч долларов. Казаков говорит строительной компании, что он заплатит им сто двадцать тысяч при условии, что во всех документах и счетах стоимость дома будет указана в двести тысяч долларов. Таким образом, доход компании возрастает на двадцать тысяч, доход Казакова — на восемьдесят тысяч. Такие соглашения заключаются устно, никаких бумаг не подписывают. И система такого грабежа государственных средств используется советскими по всему миру. Иностранцы сначала удивляются, но потом привыкают к бизнесу по-советски. Им то что, они получают свои прибыли. Тем более что советские предпочитают для подобного рода сделок выбирать компании не особо преуспевающие, для которых договор с советскими является чуть ли не спасением.
«Ну а при чем же тут посол?» — спросит читатель.
А при том, что если бы посол хотел не допустить расхищения государственных средств, то он легко мог бы держать под контролем все действия завхоза. В данном же случае все было совсем наоборот. Посол лично санкционировал все расходы, и Казакову была предоставлена полная свобода действий.
Как всегда и бывает в подобных случаях, строительство дома посла затягивалось. Но никто и не думал штрафовать строительную компанию за срыв договора. Наоборот, обнаруживались все большие недоделки, за устранение которых посольство платило все новые деньги. К тому же аппетиты разгорались, и посол решил построить рядом с новой дачей личный плавательный бассейн. Большой общий плавательный бассейн, устраивавший всех предшественников Виноградова, новому послу не подходил.
Знали ли обо всем этом в резидентуре КГБ? Конечно же, знали. Но по выше упомянутым причинам никто с этим дерьмом и связываться не хотел. Это было просто бесполезно. По документам все было чисто.
В консульском отделе посольства один из наших сотрудников занимался армянскими вопросами. «Армянский консул» называли его и советские, и армяне. В его обязанности входила выдача виз иранским армянам, посещавших родственников в советской Армении, и оформление репатриации иранских армян на родину. Поток репатриантов из Ирана в Армению был постоянный и в конце семидесятых годов составлял около двух тысяч переселенцев в год. «Армянский консул» был обычно офицером КГБ Армении и представлял Комитет по репатриации. Но сейчас не об этом речь.
Большинство армян, выезжающих на постоянное жительство из Ирана в Армению, были бедняками, и жизнь их в Иране была довольно тяжелой. Возвращались они в Армению из чисто патриотических чувств. Всем в мире известно, как сильна любовь армян к своей родине. Некоторые их них были настолько бедными, что у них не было средств на переезд в Армению. Для того чтобы помочь бедным армянам вернуться в Армению, состоятельные армяне, которых, кстати сказать, в Иране немало, создали благотворительный фонд. Этот фонд был предоставлен в распоряжение «армянского консула», который должен был оплачивать переселение неимущих армян. Этот фонд существовал многие годы, и в него постоянно поступали пожертвования как от армян-переселенцев побогаче, так и от тех, кто продолжал оставаться в Иране. Многим неимущим армянам этот фонд помог переселиться в Армению. Никакого отношения к финансам посольства этот фонд не имел. Просто местные армяне уже по традиции избирали «армянского консула» председателем этого фонда.
Но об этом армянском фонде прослышал посол Виноградов.
— Какой такой армянский фонд?! — нарочито удивился он в своей обычной наивно-хамоватой манере. — Все финансы в посольстве должны проходить через бухгалтерию. Эти армяне себе здесь рай устроили. Этим махинациям нужно положить конец!
И посол издал приказ о передаче всех денег
