Том 2. Произведения 1938–1941 - Александр Введенский

Вообще можно оказать, что Введенский разрушает субстанциональную онтологию. То же и Липавский — например, его мир жидких существ, т. е. существ, не имеющих определенных границ, мир температурный, его интерес к качествам. У Хармса разрушение субстанциональной этики. При этом иногда разрушается и граница между этикой и онтологией. Das Bestehende — вот что разрушает Хармс. Также и в моей философии — первоначальны субстанционализация и гипостазирование. Может, это общее, что нас объединяло. Это разрушение не было только отрицательным, это одновременно и построение новой несубстанциональной экзистенциальной онтологии. И здесь у Введенского за желанием обнажить национальную экзистенциалию скрываются, может слова, слова ап. Павла: „во Христе нет ни эллина, ни иудея, ни раба, ни свободного“ (Колосс, 3, 11) — это же и есть наиболее глубокое экзистенциональное разрушение и переустройство устойчивого смысла…» (Я. С. Друскин).

39. …вдоль берега шумного моря… Фрагмент автографа, местами испорченного. Датируется временем после рождения сына поэта Пети (17 сентября 1937 г.): по свидетельству вдовы поэта, «песня отца» — колыбельная, которую он часто пел сыну. Мы сохраняем ритмизованную графику ее оригинала.

— …солдат Аз Буки Веди. — Именование солдата дополнительно остраняющими названиями первых трех букв славянского алфавита перекликается с именем Эф (Фомина) в поэме Кругом возможно Бог (№ 19), а также заключает элементы автометаописания, выраженные в тексте, кроме того, мотивами отцовства и аутентичностью колыбельной: Аз — я и А(лександр), Веди анаграммирует: В(веденский).

— …Андрей, Бандрей, Бендрей, Гандрей и Кудедрей… Ляля, Таля, Балл, Кяля и Саля. — Часто встречающийся у Введенского механизм организации бессмысленного текста в плане выражения. Интересно, что ниже рыбаки Андрей, Бандрей, Бендрей и Гандрей сливаются в один персонаж.

— …Кяля… — Чрезвычайно интересно, с лингвистической точки зрения, употребление в этом имени фонемы к', статус которой в современном русском языке продолжает вызывать фонологические дискуссии. Любопытно, в этой связи, употребление Хармсом той же фонемы в измененном слове «кюхаркю» (от слова кухарка — см. [225. Кн. 5, № 401 и примеч.]).

— …основную им руководящую мысль… — Отметим вставку обессмысливающего местоимения в пропагандную формулу сталинского времени (ср.: Чиновник его особых поручений — № 2, с. 47). Вл. Эрль заметает, что некоторые перечисления, тавтологические пояснения и другие стилевые особенности этого текста пародируют речи Сталина.

— …ореховую песню. — Ср. название не дошедшего до нас стихотворения Грецкая элегия (№ 70).

— Следует ли из того, что песня названа ореховой, что в ней и должны рисоваться орехи. Да, в данном случае, следует, — О проблеме обусловленности названием (именем) см. № 5 и примеч., а татке примеч. к № 30 (карт. 5).

— У грецкого ореха… / …У американского ореха… — Отметим любопытную культурную проекцию в оппозиции обоих видов ореха, наделенного, кстати, богатой фольклорно-мифологической семантикой (в частности, связанной с плодородием, плодовитостью, в особенности — с рождением мальчиков. См. ниже).

— Мне грецкий нравится орех… — Ср.: в ответ на это лопнул орех/ греческий лопнул… (№ 132).

— …об их скорлупе кончающей на эл, — Интересна отмеченность для Введенского, таким образом, именно фонемы л в составе этого выразительного слова — очевидно, как определяющей его звуковой облик.

— …он внезапно, но не неожиданно, превратился в отца… — Ср. также обратное превращение отца в детскую косточку (№ 28).

Приложение III. Свидетельства о недошедших до нас произведениях*

Публикуемые в этом разделе фрагменты из несохранившихся произведений Введенского дошли до нас из различных источников, подавляющее большинство которых составляют записные книжки Д. И. Хармса. В настоящем издании раздел по сравнению с ПСС несколько расширен; тексты фрагментов уточнены.

40. «Кажется, в 1918 году Введенский, Ливанский в В. Алексеев (учившийся в одном классе с Липавским) написали пародию на кубофутуристов, но не злобную, скорее немного ироническую; однако уже летом 1919 (или 1920?) Л. Липавского и А. Введенского кубофутуристы серьезно интересуют. Называлась пародия — Бык Будды. Было ли во втором слове два д или одно — но пошло. Если два д, то, очевидно, имелся в виду Сакья-муни, если одно, — то, по-видимому, оно было производным от слова „будетляне“» (Я. С. Друскин).

В. Алексеев — сын философа С. Л. Алексеева (Аскольдова), гимназический товарищ Введенского. Сохранилось написанное совместно с Л. Липавским ст-ние: см. Приложение V, № 137.

41. «…Помню только одну строку из стихотворения, написанного летом 1919 года и посвященного ученице Стоюнинской гимназии Залесской из-за л е с а выходит — с к а я (разрядка моя)» — (Я. С. Друскин).

42. По сообщению Т. А. Липавской, мерном жены поэта, к ней было обращено написанное в 1920 или 1921 г. ст-ние Введенского, которое цитируется в поэме Куприянов и Наташа с заменой настоящего времени на прошедшее (см. № 20 и примеч. к нему).

44. «Стихи, сочиненные Шурой и Липавским в комнате Шуры на Съезжинской улице, 37, кв. 14 в 1922–1925… Эти строчки — подпись к рисунку на белой неоклеенной стене» (Т. А. Липавская)

45–47. Эти фрагменты цитируются в статье Г. Крыжицкого «Футуризм» (см. Приложение VII, 2).

49. Строку приводит В. В. Смиренский в своем письме Л. И. Аверьяновой от 15 янв. 1920 г.: «Мне очень поправилось, как написал Введенский: Крадется хитрый сыр <…>» (ИРЛИ. Ф. 355. № 54. Л. 7 об, — 8). Сообщено А. Б. Устиновым.

50-112. Эти фрагменты (кроме №№ 69 и 110) приводятся со записным книжкам Д. И. Хармса 1926–1933 гг.

50. Записная книжка № 6. Записи сделаны в начале мая 1926 г.

— (а). К последнему стиху примечание Хармса: «к этому рифма — кости».

— (б). Запись сделана, вероятно, при повторном чтении произведения. Стих 3-й — может быть, новый вариант строки.

51–68 и 70–94. Записная книжка № 8 (октябрь 1926 — май 1927).

51–58. Запись сделана 8 или 9 ноября 1926 г. Приводим ее полностью:

В пятницу 12 ноября хочу прочесть: «Комедию города Петербурга», I ч<асть>, «Китобой», «Казачью смерть» и на бис «Историю одной войны».

Шуре советую прочесть: «Воспитание души» (№ 136), отрывки из «Русского чтения» (№ 51) На бис прочесть «Буря и дядя» (№ 52).

2-я вариация: 1. «Вьётся речка долгополая» (№ 53). 2. «Сиси Пиколка» (№ 54). 3. «Воспитание души», На бис «Буря и дядя»,

3-я вариация: «А он неоднократно видел сон» (№ 55), «Платон» (№ 56), «Абеляр» (№ 57), «Буря и дядя» и «Ответ девы» (№ 58).

51. Русское чтение, судя по «Оглавлению Шуркиной тетради» (см. ниже: №№ 79–94), примерно в полтора раза больше Минина и Пожарского (№ 2): его рукописный текст занимает 51 страницу тетради.

58. По свидетельству И. В. Бахтерева, это ст-ние — шуточное двустишие, которое было вписано автором в Чукоккалу. Однако во всем тексте Чукоккалы, по сообщению Е. Ц. Чуковской, никаких записей Введенского нет.

59–65. «Творения Александра Ивановича Введенского». Список составлен Хармсом 8 или 9 ноября 1926 г. и включает 13 произведений, указанных и следующем порядке: №№ 59–62, 135, 2, 63, 64, 54, 52, 136, 51 и 65.

62. В составленном Хармсом «Оглавлении Шуркиной тетради», вероятно, допущена описка: И он был добрым к своим друзьям.

63. Датируется по письму Хармсу из Алуики от 6 августа 1926 г.: «вчера 5 августа в четверг в написал стишки под названием Обмакни ДИТЯ».

65. Не первая ли это строка Ответа девы (№ 58)?

67. Записано между 13 и 23 ноября 1926 г. Замечания Хармса: «Сильно расставлены рифмы… Акафист какой-то… Замечательная вещь, лучшая его вещь».

68. Запись сделана около 11 декабря 1926 г. — Произведение также упоминается в программе вечера «Василии Обэриутов», назначенного на «12 Деркаребаря 1928 года» (записная книжка № 12).

71. Строки записаны (между 10 и 16 января 1927 г.) против фамилии Введенского в наброске программы коллективного сборника Левого фланга (Приложение VII, 13).

72. Запись (а) сделана около 18 января 1927 г. К последним двум строкам замечание Хармса: «…лучше всей вещи. Целиком вещь мне не нравится». И ниже: «Странно, что со мной делается. По-моему, Кузмин и Юркун ничего не понимают. Их похвала Введенс<кому>». Произведение, таким образом, читалось Введенским у М. А. Кузмина, выразившего ему свое одобрение. О добром отношении к Введенскому Кузмина свидетельствует О. И. Арбенина, а также дневниковые записи самого Кузмина 20-х годов (ЦГАЛИ. Ф. 232).