Возлюбленный мой - Дж. Уорд

Выпрямившись, Блэй подошел к холодильнику и распахнул дверцу. Натуральное молоко. Блюда из Whole Foods[44]. Разделанная свежая индейка. Копченый канадский бекон.

Еда явно не для пленников.

Блей посмотрел на потолок, сверху слышались тяжелые шаги Ви, пока тот ходил из комнаты в комнату. Потом обвел глазами всю кухню, от кашемирового пальто, накинутого на стул, до медных кастрюль, расставленных в ряд на открытых стеллажах, и кофейника, наполненного темной жидкостью.

Все это было фирменным и новеньким, словно только что сошло с фотографий в каталоге.

Очень похоже на стандарты Лэша в прошлой жизни... но лессеры не едят. Либо он относился к Хекс, как к королеве, что было крайне маловероятно... либо кто-то в этом доме постоянно питался.

Кладовая находилась сразу за кухней, и Блей перешагнул через влажные останки убийцы, чтобы быстро осмотреть комнату: количества консервов было достаточно, чтобы прокормить в течение года целую семью.

Он уже собрался уходить, когда его глаза высмотрели что-то на полу: на идеальной, практически зеркальной деревянной поверхности виднелись ряды тонких царапин... умеющих форму полумесяца.

Колени Блэя хрустнули, когда он опустился на корточки и отодвинул в сторону пылесос. Декоративная панель стены ярко блестела и не имела ни единого стыка, как и должно было быть, но быстро простучав костяшками пальцами поверхность, Блэй наткнулся на пустое пространство. Вынув нож, он использовал рукоятку как эхолокатор, чтобы точно определить размеры скрытой полости. Затем перевернул оружие, и проник между панельными пазами кончиком ножа.

Вскрыв полость, он включил фонарик и посветил внутрь.

Мешок для мусора. Цвета лессеровой крови, похожий на те, что производит фирма Hefty[45].

Вытащив его из укрытия, он развязал шнурок.

– Срань... Господня.

Сзади появился Рейдж.

– Что там у тебя?

Он засунул руку внутрь и вытащил полную ладонь мятых банкнот.

– Бабло. Чертова куча зелени?.

– Забирай. Ви нашел ноутбук и обнаружил разбитое окно на верхнем этаже, чего раньше не было. Я закрыл дверь, так чтобы сюда не нагрянули зеваки?. – Он посмотрел на часы. – Нам нужно свалить до восхода солнца.

– Заметано.

Блэй схватил мешок и оставил полость открытой, решив, что чем больше доказательств взлома, тем лучше. Хотя вряд ли можно не заметить раскиданные по столовой останки лессера.

Хотел бы он видеть лицо Лэша, когда ублюдок вернется домой.

Толпой они вышли обратно в сад, откуда он и Рейдж сразу дематериализовались, а Ви отправился в гараж, вскрывать Лексус для дальнейшей конфискации.

Разумеется, им лучше было бы остаться и дождаться того, что произойдет дальше. Но с рассветом не договоришься.

Вернувшись в особняк Братства, Блей вместе с Голливудом вошел в фойе, где их ждала толпа народу. Все трофеи были переданы Бутчу, чтобы он внимательно изучил их в Яме, и, как только Блэй смог вырваться, он сразу пошел наверх в комнату Джона.

На его стук ответили ворчанием, и когда он открыл дверь и вошел, то увидел Куина, сидящего в кресле рядом с кроватью. Лампа на столе рядом с парнем, желтым ореолом освещала его и лежащее под одеялом огромное тело.

Джон был без сознания.

А Куин налегал на Herradura[46], бутылка Selección Suprema[47] стояла у локтя, а хрустальный стакан был полон великолепной текилы, которая буквально недавно стала его любимым напитком.

Господи, раз уж теперь он пьет текилу, а Джон – Джек[48], Блэй подумал о том, что ему самому нужно срочно сменить напиток. Пиво теперь казалось детским лепетом.

– Как он? – тихо спросил он Куина.

Тот отхлебнул из стакана и сглотнул.

– Хреново. Я позвал Лейлу. Ему требуется кормление.

Блэй приблизился к кровати. Глаза Джона были полуоткрыты, брови нахмурены так сильно, что казалось, будто он пытался решить во сне сложнейшую задачу по физике. Лицо неестественно бледно выделялось на фоне темных волос, дыхание было слабым. Одежду с него сняли, кровь лессера по большей части смыли.

– Текилы? – спросил Куин.

Блэй протянул руку, не глядя на парня, по-прежнему сосредоточив внимание на Джоне. В ладонь удобно легко стекло стакана, а не бутылка, но ему было все равно. Он сделал большой глоток.

Ну, по крайней мере, теперь он знал, почему Куину нравился этот напиток.

Вернув стакан и скрестив руки на груди, Блэй слушал, как с тихим бульканьем тот наполняется снова. По какой-то причине, мягкий, очаровательный звук, с которым напиток лился на дно хрустального стакана, его успокаивал.

– Я не могу поверить, что он плакал, – пробормотал Блэй. – Я имею в виду... Я могу, но меня это удивило.

– Ее совершенно точно держали в той комнате. – Куин поставил Herradura обратно на столик, раздался тихий удар стекла о деревянную поверхность. – Мы просто не успели.

– Он что-нибудь говорил?

– Нет. Даже когда я толкнул его в душ, и зашел туда вместе с ним.

Отлично, вот эту картину Блэю лучше не представлять. Хорошо, что у Джона совершенно другая ориентация…

Послушался тихий стук в дверь, а затем до них донесся легкий запах корицы и специй. Блэй встал и впустил в комнату Лейлу, поклонившись ей в знак уважения.

– Чем могу я... – Избранная нахмурилась и посмотрела в сторону кровати. – О, нет... Он ранен?

Когда она подошла к Джону Мэтью, Блэй подумал, да, его душа вся изранена.

– Спасибо, что пришла, – сказал Куин, вставая с кресла. Наклоняясь над Джоном, он мягко толкнул парня в плечо. – Эй, брат, проснись на секунду.

Джон с трудом приподнялся, как будто борясь с приливной волной, медленно поднял голову, веки опускались и поднимались вверх вниз, как будто кто-то плеснул ему в лицо ведро воды.

– Время кормиться. – Не оглядываясь, Куин протянул руку подзывая Лейлу. – Мы хотим, чтобы ты хотя бы ненадолго сосредоточился, а потом оставим тебя в покое.

Избранная остановилась... затем шагнула вперед. Она медленно взяла протянутую ладонь, касаясь кожи Куина своей, ее красота была такой застенчивой, что в какой-то момент Блэю стало ее жалко.

Из-за румянца, что вдруг вспыхнул на ее щеках, у Блэя возникло чувство, что она, как многие другие, была очарована Куином.

– Джон… дружище. Ну давай, мне надо чтобы ты сконцентрировался. – Куин потянул Лэйлу за руку так, что Избранная села на кровать, и в тот момент, когда ее мягкий взгляд упал на Джона, она полностью посвятила себя ему.

– Господин... – Ее голос был тихим и невозможно добрым, когда она начала закатывать рукав своих одежд. – Господин, поднимитесь и возьмите то, что я могу Вам дать. Воистину, Вам это нужно.