Соловей для черного принца - Екатерина Левина

Тетя и Фини естественно заметили перемену в моем настроении. Если в самом начале лета я была бездеятельна и задумчива, то сейчас я не находила себе места и активно искала, чем бы занять долго тянувшееся до встречи время. Дошло даже до того, что я взялась протирать тетушкины любимые колокольчики от накопившейся на них пыли, о чем уже через час сильно пожалела. Честно скажу — работа была нелегкая и весьма трудоемкая. Потому как звонких безделушек в доме оказалось больше пятисот. Дальше этой цифры я была уже не в состоянии считать. Кроме того, мне приходилось постоянно рисковать, совершая акробатические трюки на нагромождении стульев, чтобы достать до висевших на потолках колокольчиков. Фини, наблюдая за моими действиями, громко охала и хваталась за голову, когда ей казалось, что гора стульев не выдержит, и я кубарем полечу вниз.

— Да что вы за егоза такая! Все вам не сидится спокойно, словно шило кое-где застряло!

Вечерами тетя Гризельда задумчиво посматривала на меня, но вопросов не задавала, понимая, что я расскажу о своем секрете сама, когда посчитаю нужным. Хотя временами бросала на меня выразительные взгляды, а старушка Фини ворчала и язвила пуще прежнего, обвиняя меня в преступном сокрытии и тайном умысле.

Наконец, я опять сидела на берегу реки у замка, дожидаясь мистера Лемуэла. В это утро старичок долго не появлялся. Я уже начала волноваться, беспокоясь, что с ним что-то случилось или он забыл о нашей встрече и обо мне. Когда же его маленькая скрюченная фигурка показалась вдали, я поняла, что действительно что-то случилось, так как двигался он очень медленно и тяжело. Я пошла ему навстречу и подала руку, чтобы он оперся на нее. Вблизи старичок выглядел еще более болезненным. Он устало улыбнулся мне и кивнул в знак приветствия.

— Вам не надо было вставать с постели, — сказала я, когда усадила его на скамеечку у ивы. — Наша встреча — не такое важное событие. А вот у вас теперь могут начаться осложнения.

— Мне гораздо приятнее и полезнее находиться тут с тобой, Роби, чем в своей постели.

— Я не врач, и не могу быть вам полезна. Давайте я отведу вас домой, где за вами будут как следует ухаживать.

Бледное лицо старичка расплылось в ухмылке и он просипел:

— Уж лучше прямиком в ад, там я получу гораздо больше заботы, чем в своем родном доме.

— И все же я настаиваю. Утренняя прохлада и роса — не лучшее лекарство. А я хочу услышать ваш рассказ до конца, а не половину из-за преждевременной смерти рассказчика.

— Ну уж нет! Так легко мои любимые родственнички от меня не отделаются! Да и я сам не намерен лишать себя удовольствия немного помучить их своим присутствием.

— Я смотрю, у вас, мистер Лемуэл, такая теплая и дружная семья! — иронически заявила я.

— Ты как всегда зришь в корень! — он на мгновение взглянул на меня, и в его замутненном болезнью взгляде было столько невысказанного горя, что мне стало безумно жаль маленького одинокого старичка. — И все же я надеюсь, что есть на свете человек, которому я небезразличен. Я не могу потерять его, Роби! Я совершил в своей жизни слишком много непростительных ошибок и боюсь, что не заслуживаю его любви и сочувствия. Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы этот человек простил меня и понял!

Я была сбита с толку его горькими словами. С самого начала нашего знакомства я видела от этого человека только теплоту и радость. И хотя он и заявлял о своем дурном характере и неуживчивости с другими, я не верила в то, что он может быть одинок и несчастен. Но сейчас, чувствуя, как дрожит сжимавшая мою ладонь старческая рука, я поняла всю глубину его горя.

— Мистер Лемуэл, прошу вас, выслушайте меня, — мне хотелось утешить его, подбодрить, и я надеялась, что мои слова хотя бы немного уменьшат его боль. — Мы мало знаем друг о друге, но даже этих знаний достаточно для того, чтобы назвать вас своим другом! В свою очередь я надеюсь, что и вы видите во мне друга. И, признаюсь, я счастлива, что встретила вас! Да, я ничего не знаю о вас и ваших ошибках, но мне это все равно, я не собираюсь осуждать вас. Каждый из нас имеет за своими плечами целую кучу таких непростительных ошибок, такова судьба любого живого существа — и осуждать за это глупо и мелочно. Я считаю, что главное не то, каким вы были когда-то, а то какой вы сейчас! Я же вижу, как вы страдаете и переживаете, как глубоки и искренни ваши чувства. Прошлое не осталось бесследным — вы изменились, и я ни сколько не сомневаюсь, что в лучшую сторону. Уверена, что и тот человек, о котором вы говорили, увидев это и поняв всю степень вашего раскаяния, простит вас и полюбит всей душой.

— Если бы это было так, Роби… — он отвернулся от меня, так чтобы я не могла видеть, какое впечатление произвела на него моя речь.

Мы долго молчали. Я сидела у его ног, облокотившись о скамейку, и моя рука была стиснута в его цепких сухих ладонях. Я чувствовала, как его лихорадит, и все сильнее тревожилась за его состояние. Старик же, погруженный в свои мысли, не замечал моего беспокойного взгляда.

— Вам нужно идти! — я настойчиво потрясла его. — Вы весь горите. Если протяните, то, боюсь, доставите своим родственникам намного больше радости, чем рассчитывали.

Мои слова вывели старика из оцепенения, и он попытался улыбнуться, но улыбка получилась жалкой. С трудом поднявшись, он оперся на меня, и мы побрели в сторону Китчестера. Я не могла оставить старика одного, но и приближаться к замку мне не хотелось. С каждым новым шагом мне становилось все неуютнее, и я поймала себя на том, что в нервном напряжении всматриваюсь в каждое окно, ожидая увидеть в нем размытый силуэт графа.

— Ты даже не представляешь, Роби, как я благодарен тебе за эти слова. Я не заслужил твоей теплоты и поддержки.

— Я уже сказала, вы стали мне другом! Вы хороший человек. Кроме того, своей прямотой и самоиронией вы напоминаете мне мою тетю. Редко можно встретить людей, которые не бояться говорить прямо и открыто, и смеяться, как бы плохо им не было на душе в этот момент.

— Не думал, что в сельской глуши еще встречаются такие привлекательные люди, и меня самого когда-нибудь причислят к этим редким экземплярам, — сипло рассмеялся он.

— Вам обязательно надо с ней познакомиться. Скорее поправляйтесь и приезжайте к нам в Гаден-Роуз. — я понимала, что тогда мне уже точно придется открыться ему и признаться, что я внучка графа, но в этот момент я была уверена, что наши отношения от этого не пострадают, так как мы оба слишком дорожили ими.

— Мне доставит громадное удовольствие, если ты и твоя тетя примите меня. Но еще не время. Еще слишком рано.

— Иногда, мне кажется, что вы говорите загадками и некоторые ваши фразы имеют двойной смысл. Так ли это? Или я опять иду на поводу у своего богатого воображения?