Махабхарата. Рамаяна - Автор неизвестен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
[Поединок великих лучников]
Санджайя сказал: «Государь именитый, —Так были твои кауравы разбиты.
Как молния мести, — достигнув накала, —Оружие Арджуны грозно сверкало,
Но Арджуны лук, что был страшен и дивен,Карна уничтожил: он выпустил ливень
Стремительных стрел, — оперило их злато, —И, мощный, он лук расщепил супостата.
Оружье, что гибельным блеском сверкало,Что рать кауравов на смерть обрекало,
Оружье, врученное Арджуне Рамой:Карна от него да погибнет упрямый, —
Оружье, что мощью блистало военной,Как бога Атха́рвана лук несравненный,
Оружье героя, подобное чуду, —Карна уничтожил! И вот отовсюду
Твоих кауравов послышались клики:«Сей лук уничтожил Карна солнцеликий,
И в Арджуну, гневным пылая гореньем,Он стрелы метнул с золотым опереньем!»
Так Арджуна ринулся в битву с Карною:То было воистину страшной войною!
Один — слоновидный, другой — слонотелый,Сверкали, казалось, клыки, а не стрелы!
Казалось, что поле — от падавших с гневомБесчисленных стрел — зашумело посевом.
Казалось, что поле войны непрерывнымСтруящихся стрел заливается ливнем.
Казалось, что стрелы и день побороли,Всеобщую ночь воздвигая на поле.
Те двое, что всё украшали живое,Из рода людского те лучшие двое, —
Почувствовали ратоборцы усталость,Но с мужеством сердце у них не рассталось!
Следили за ними в небесном чертогеСвятые мужи, полубоги и боги,
Смотрели и праотцы, радуясь громко,Как славно сражаются два их потомка.
А те, пламенея, сходились в сраженье,Постигнув могучее вооруженье,
Искусно свои применяя приемы:Все тонкости битвы им были знакомы!
То мнилось: Карна, сын возничего гневный,Одержит победу в борьбе многодневной,
То Арджуна, мнилось, короной венчанный,Врага одолеет отвагою бранной.
Той битвы жестокостям невероятнымДивились мужи в одеянии ратном.
Распался весь мир в эти дни на две части:Все звезды на небе желали, чтоб счастье
Досталось Карне, а земные просторы, —Леса, и поля, и долины, и горы, —
Для Арджуны быстрой победы хотели.Повсюду в земном и небесном пределе
И боги и люди кричали пристрастно:«Карна, превосходно!», «Сын Кунти, прекрасно!».
Земля сотряслась: на истоптанном лонеШумели слоны, колесницы и кони.
Из глуби земли выползал постепенноОпасный для Арджуны змей Ашвасена.
Его существо было гневом объято:Сжег Арджуна мать Ашвасены когда-то.
И змей, увидав ратоборцев деянья,Подумав, что время пришло воздаянья,
В стрелу превратился на поприще браниИ вот у Карны оказался в колчане.
Тогда потемнело вблизи, в отдаленье:Вселенную стрел закрывало скопленье.
Земля из-за их густоты совокупнойДля воинов сделалась труднодоступной.
И со́маки, и кауравы от страхаТряслись при смешении ночи и праха,
Во тьме, что возникла от стрел быстролетных,Дрожали воители ратей бессчетных.
Сходясь, расходились противники снова:Устали два тигра из рода людского!
Двух лучников лучших, блиставших отвагой,Обрызгали боги сандаловой влагой,
Небесные девы прелестной гурьбоюПо тропам надмирным приблизились к бою,
Повеяли пальмовыми веерами,А Индра и Сурья, восстав над горами,
Простерли к воителям лотосы пальцевИ вытерли потные лица страдальцев.
Карна, оперенными стрелами мучим,Поняв, что не справится с мужем могучим,
Решил: он метнет среди гула и вояСтрелу, что берег для последнего боя.
Он вынул стрелу, что врагов устрашалаИ чье острие — как змеиное жало.
Она обладала губительным ядом;Лежал порошок из сандала с ней рядом;
Ее почитали, как страшного духа…Карна тетиву натянул вплоть до уха,[126]
Прицелился в Арджуну грозной стрелою,Недавно змеей извивавшейся злою,
Стрелою, чьим предком был змей Айравата.Теперь обезглавит она супостата!
Весь мир засветился, всем людям открытый,И с неба посыпались метеориты.[127]
Увидев змею, засверкавшую в луке,Миры вместе с Индрой заплакали в муке:
Не ведал Карна то, что видели боги:Змея превратилась в стрелу силой йоги!
Царь мадров[128], возничий Карны, — молвил Шалья:«Твою, мощнорукий, предвижу печаль я,
Метни в сына Кунти стрелу поострее,А этой достичь не дано его шеи».
Карна возразил ему, ярость являя,С огромною силой стрелу направляя:
«Бесчестье — стрелу устанавливать дважды.Мне это не нужно, — да ведает каждый!»
И в голову Арджуны, яростью вея,Метнул он стрелу — сокровенного змея.
Сказал: «Ты погиб, о Пхальгу́на, Багряный!»Стрела, точно пламень прожорливый, рьяный,
Взвилась, понеслась по небесным просторам,Как волосы, их разделила пробором,
И стало везде громыхание слышно.Увидел ее, огневидную, Кришна,
Ужасную, — смерти предвестье, — зарницу,И быстро ударом ноги колесницу
Он в землю на локоть вдавил, и пригнулисьК земле скакуны, — и на ней растянулись!
Все боги, на небе следя за стрелою,Могучего Кришну почтили хвалою,
Речами они огласили пространство,Цветы ниспослали[129] — героя убранство.
Послышались также и львиные рыки:Он, демонских сил сокрушитель великий,
Свою колесницу, — сей славный возница, —Заставил на локоть во прах погрузиться,
И цели стрела не достигла желанной,Но с Арджуны сбила венец несказанный.
Прославленный всюду людьми и богами,Украшенный золотом и жемчугами,
Сияющий пламенем чистым и грозным,И солнечным светом, и лунным, и звездным, —
Был Брахмой, создателем нашей вселенной,Для Индры венец сотворен драгоценный,
А Индра, суровый глава над богами,Вручил его Арджуне, ибо с врагами
Богов, — бился с бесами Арджуна юный.Ни Шивой, ни влаги владыкой Варуной,
Ни богом Куберой, Богатства Таящим,Ни палицей и не трезубцем разящим,
Ни воинской мощью, ни славой небеснойВенец еще не был низринут чудесный,
А ныне Карна его сбил при посредствеКоварного змея, желавшего бедствий.
Красивый, блестящий, пылающий, сбитыйНе острой стрелой, а змеей ядовитой,
Свалился венец: за высокой гороюТак падает солнце вечерней порою.[130]
Змеи ядовитая, злобная силаВенец с головы сына Кунти свалила, —
Как будто бы Индра, громами играя,С горы, многоплодной от края до края,
Сбил быстрой стрелой громовою[131] вершину!И небо, и землю, и моря пучину
Стрела содрогнуться заставила в муке,Казалось, что были расколоты звуки,
Над миром такие гремели раскаты,Что трепетом были все люди объяты,
Но Арджуна, снова готовый к деянью,Прикрыв свои волосы белою тканью,
Казался горой, над которой с востокаРассвет разгорается утром широко, —
И радостно мир озаряется сонный…Да, был он горой, но с вершиной снесенной!
А змей Ашвасена, явивший подобьеСтрелы в этом гибельном междоусобье
И к Арджуне давней враждою палимый,Вернулся, венец сокрушив столь хвалимый.
Он сжег, он разбил сей венец, чьи каменьяИ злато сверкали сверканьем уменья,
И молча опять оказался в колчане,Но, спрошен Карною, нарушил молчанье:
«Неузнанный, был я тобою направлен, —Поэтому не был наш враг обезглавлен.
Вглядевшись в меня, ты пусти меня сноваС твоей тетивы, и даю тебе слово,
Что Арджуну без головы мы увидим:Недаром мы оба его ненавидим».
Карна, чей отец величался возничим,Спросил: «Кто ты есть, со свирепым обличьем?»
«Я змей, — молвил змей, — я возмездья желаю,Я к Арджуне давней враждою пылаю:
Он сжег мою мать. Но погибнет Багряный,Хотя бы сам Индра ему был охраной.
Внемли мне, Карна, и взлечу я крылато,Взлечу и убью твоего супостата!»
Карна: «Не надеюсь на силу другого.В бою моя доблесть — победы основа.
Пусть Арджун убить мне придется десятки, —Вторично стрелу не пущу в этой схватке.
Усилья умножу и ярость утрою,Врага уничтожу другою стрелою,
Другой, змеевидной, врага поражу я, —Ступай же, подмоги твоей не прошу я».
Но змей-государь недоволен был речьюКарны — и последовал битве навстречу.
Он принял свой истинный облик змеиный, —Да гибели Арджуны станет причиной!
Открылся предательский замысел Кришне.«Сын Кунти, — сказал он, — твой недруг давнишний
К тебе устремился, возмездье лелея.Убей же, о мощный, огромного змея».
Так Арджуне Кришна сказал справедливый.Спросил его лучник, владевший Гандивой:
«О, кто этот змей, что ко мне, крепкогрудый,Спешит ныне сам, словно в когти Гаруды?»
А Кришна: «Когда, богу Агни служеньеСвершая, ты леса устроил сожженье,
Стрелою змею поразил ты во гневе,Но сын, у нее пребывавший во чреве,
Ушел из горящего леса Кхандавы.Теперь, — многоликий, жестокий, лукавый, —
Летит он, пугая сжигающим взором, —Иль огненным с неба упал метеором?
Смотри же, о воин, цветами увитый:Тебя уничтожить решил ядовитый».
Снял воин гирлянду, сверкавшую пестро,Шесть стрел он уставил, отточенных остро,
Метнул их, — и змей, ему зла не содеяв,Распался на шесть уничтоженных змеев.
Так страшного змея убил Венценосный!Склонясь к колеснице своей двухколесной,
Из праха извлек ее Кришна могучий,И наидостойнейший и наилучший.
Тогда десять стрел, хорошо заостренных,На камне отточенных и оперенных
Павлиньими перьями, в Арджуну целясь,Направил Карна, — но они разлетелись
И Кришну поранили, падая глухо.Но Арджуна лук натянул вплоть до уха,
Уставил стрелу, что врагу угрожала,Как сильной змеи ядовитое жало.
Стрела, видно, смерти Карны не хотела:Она сквозь доспехи вошла в его тело,
И, выйдя, бессильно поникла в унынье,И были в крови ее перья павлиньи.
Как змей, потревоженный палкой бродячей,Карна раздосадован был неудачей.
Как змей, выпускающий капельки яда,Он выпустил стрелы, — чужда им пощада!
Двенадцатью Кришну пронзил он сначала,И в Арджуну сто без единой попало,
Потом поразил он пандава и сотой, —И начал смеяться, довольный работой.
Сын Кунти от смеха врага стал жесточеИ, зная, где жизни его средоточье,
Как Индра, сражавшийся с демоном Балой,Пустил в него стрелы с их мощью двужалой.
Они, — девяносто и девять, — той целиДостигнув, как скипетры смерти, блестели.
Когда они тело Карны поразили,Карна задрожал в разъяренном бессилье.
Не так ли дрожит и гора от удараСтрелы громовой, что грозна, словно кара?
Упали доспехи, что гордо блестели, —Усердных, искусных умельцев изделье, —
Упали и вдруг потускнели от пыли:Их Арджуны острые стрелы пробили.
Когда, среди гула, возникшего в мире,Остался Карна без доспехов, — четыре
Стрелы в него Арджуна быстро направил,И Солнцем рожденного он окровавил,
И тот ослабел, будто чуждый здоровьюНесчастный, что харкает желчью и кровью.
Сын Кунти, бесстрашный на поле сраженья,Из лука, округлого от напряженья,
Прицелился в жизни его средоточье, —Да станет от стрел она сразу короче.
От стрел, развивавших ужасную скорость,Карну одолела тяжелая хворость,
Горой он казался, где залежи охрыДождями размыты, — и высился, мокрый
От красных потоков, бегущих с вершины!Вновь Арджуна, в этих боях неповинный,
Метнул в него стрелы: прожгли бы и каменьТе скипетры смерти, одетые в пламень!
Пронзил он Карну, кауравов опору,Как бог семипламенный — древнюю гору.[132]
Карна без колчана и лука остался,Он, мучимый болью, дрожал и шатался,
И вдруг застывал, неподвижный, и снова,Изранен, удара он ждал рокового.
Но Арджуны ярость погасла былая.Он медлил, врага убивать не желая.
Тогда ему Кришна сказал возбужденный:«Чего же ты медлишь, для битвы рожденный?
Боец о пощаде к врагам забывает,Он даже и тех, кто ослаб, — убивает,
А если убьет неразумных, — по праву,Разумный, и честь обретет он, и славу.
Великий воитель, твой недруг давнишний,Да будет убит, а сомненья излишни,
Не то к нему силы вернутся, быть может,И витязь, окрепнув, тебя уничтожит.
Как Индра, небес повелитель, — Шамбару,Его ты пронзи — и сверши свою кару».
«Да будет, как ты говоришь, повелитель!» —Так Арджуна Кришну почтил, и воитель
Карну поразил бесподобной стрелою,Как демона — Индра, окутанный мглою,
Осыпал он стрелами кары и местиКарну с лошадьми и возницею вместе.
И стрелы, как облако черного цвета,Внезапно закрыли все стороны света.[133]
Карна, крепкогрудый и широкоплечий,Облитый калеными стрелами в сече,
Казался горой, где листва трепетала,Где тихо дрожали побеги сандала,
Где шумно цвели на вершинах и скалахДеревья со множеством листиков алых,
Где ветви вздымала свои карникара[134]С цветами, что были краснее пожара.
Карна, сонмом стрел обладавший когда-то,Сверкал, словно солнце во время заката,
Лучи его — острые стрелы, и близкоСверканье его красноватого диска.
Но стрелы Карны, что, казалось, как змеиОгромные, жалили злее и злее, —
Погибли от стрел сына Кунти, как тучейЗакрывших весь мир своей тьмою летучей.
Карна, свою боль, на мгновенье развеяв,Метнул двадцать стрел — двадцать яростных змеев:
Двенадцать вонзил в сына Кунти, а восемь —В премудрого Кришну, чей ум превозносим.
Из лука, что грозно гремел, потрясаяОкрестность, как Индры стрела громовая,
Задумал направить сын Кунти правдивыйСтрелу, что сравнима с оружием Шивы.
Но Кала, невидимый, сильноголосый,Воскликнул: «Твоей колесницы колеса
Поглотит земля, о Карна, ибо скороПридет твоя смерть, кауравов опора!»
(Теленок жреца был Карною случайноКогда-то убит; рассердясь чрезвычайно,
Карну проклял брахман: «Твоя колесницаДа в землю во время войны погрузится!»)
И то колесо колесницы, что слева,Земля начала поглощать, ибо гнева
Святого должно было слово свершиться,И стала раскачиваться колесница!
Не так ли священное дерево в храме[135]Дрожит на дворе всей листвой и цветами?
Карна всем своим существом удрученнымЗабыл об оружии, Рамой врученном.[136]
Его одолела в сраженье усталость, —Меж тем колесница землей поглощалась.
Оружье, врученное Рамой, забыто,Стрела со змеиною пастью разбита,
Дрожит колесница, подвластна проклятью, —И вот, окруженный поникшею ратью,
Карна пред соратниками и врагамиСтал жаловаться, потрясая руками:
«Гласят мудрецы: «Будет дхармой поддержан,Кто дхарме — Закону и Долгу — привержен».
Ничто меня, верного ей, не порочит,Но дхарма в несчастье помочь мне не хочет!»
Ослаблен, он так говорил о Законе.Шатались его колесничий и кони.
Он стал неуверенным в каждом движенье,И дхарму — свой Долг — порицал он в сраженье!
Метнул три стрелы в сына Кунти, а следом —Семь новых направил, подверженных бедам,
И стал он смеяться, узрев свою меткость.Но Арджуна выбрал семнадцать на редкость
Ужасных, пылающих, змееподобных,И выпустил их, уничтожить способных.
Карну поразив, наземь рухнули стрелы.Карна содрогнулся, но, стойкий и смелый,
Стал снова уверенным в действиях мужем, —Стал действовать Рамой врученным оружьем.
Но Арджуна тоже родился для битвы!Заклял он стихами священной молитвы
Свой лук, что в сраженье разил супостата, —Оружье, врученное Индрой когда-то, —
И стрел своих ливень обрушил жестокий:Так Индра дождей низвергает потоки, —
И пред колесницей Карны засверкалиТе стрелы, соперничавшие в накале.
Карна не смутился пред мощью железной, —Разбил их и сделал их мощь бесполезной.
Сын Кунти услышал от Кришны-провидца:«Сын Радхи[137], — смотри, — твоих стрел не страшится.
Оружие Брахмы теперь примени ты!»Священными мантрами[138] лук знаменитый
Сын Кунти заклял, — и стрела за стрелоюОблили Карну дождевою струею.
Но скорость и стрелы Карны развивали, —И сына Панду тетиву разорвали.
Потом тетиву, ударяя, как плетью,Они разорвали вторую и третью,
Четвертую с пятой, шестую, седьмую,Восьмую, — летели они не вслепую,
Девятую тоже с десятою вместе!Запасом в сто стрел обладая для мести,
Не думал сын Радхи, презревший обманы,Что сотней тетив обладает Багряный.
А тот, будто смертному радуясь бою,Одну тетиву натянув за другою,
Карну обливал сонмом стрел с остриями,Одетыми в злато и мечущих пламя,
Карна разбивал тетиву, но тугуюНатягивал Арджуна быстро другую.
Дивился Карна быстроте этой смены:Так витязь не действует обыкновенный!
Но все же, воитель с отважной душою,Карна превосходства достиг над Левшою[139].
Тогда крикнул Арджуне Кришна-возничий:«Ты видишь ли, Завоеватель Добычи,
Что враг превзошел тебя яростью злою?Срази же его наилучшей стрелою!»
Сын Кунти решил, что врага беспощадноСразит он стрелой, изготовленной ладно
Из горной скалы, — чтобы в сердце вонзилась!Но тут, наконец, колесом погрузилась
В суровую землю Карны колесница, —А смерть над Карною спешит разразиться!
Тогда, со своей соскочив колесницы,Ее приподнять порешил сын возницы.
Двумя колесо обхватил он руками,И землю обширную, с материками
Семью[140], с родниками, с травою густою,Приподнял на уровень он, высотою
В четыре перста. И, от ярости плача,Он крикнул: «Постигла меня неудача,
Помедли, о Арджуна Багрянолицый,Дай вытащить мне колесо колесницы!
По воле богов оно в прахе увязло, —Коварств и предательств не делай мне на́ зло!
Отшельник, и брахман — блюститель науки,И воин, сложивший почтительно руки,
Чьи выпали стрелы, кольчуга разбилась,Готовый противнику сдаться на милость, —
Пощады, пощады достойны те трое,О Арджуна, в них не стреляют герои!
Не ищет герой для убийства предлога,А ты же герой, — так помедли немного!
Ослаблен, подбитой подобен я птице,А ты возвышаешься на колеснице.
Меня пощади ты, покуда из прахаНе вытащу я колесницу без страха.
Я знаю, — ты рода великого витязь.И Кришна и ты — оба к благу стремитесь.
Закона и Долга припомни веленье, —Помедли мгновенье, помедли мгновенье!»
Битва. Индийская миниатюра. Раджастханская школа, XVI в.