Под пологом семейного счастья - Эмилия Остен

Я не стала разубеждать Аманду, так как болтовня Теодоры только посмешила меня, но, похоже, миссис Ченсуик донесла эту историю до сына, еще преувеличив ваше будущее наследство, так как она является точной копией сестры.

Дорогая моя, после всего сказанного вы не будете удивлены, что я прошу вас приложить все усилия, чтобы удержать Дженни от этого брака. Вероятно, молодой человек сочинил какую-нибудь красивую историю, чтобы завлечь ее доверчивую душу, но он может обмануться сам относительно приданого жены. И тогда его месть падет на ее бедную голову. Я очень встревожена, милая моя, поэтому прошу вас немедленно предпринять необходимые действия, а лучше всего было бы увезти Дженни домой. Если она проявит упрямство, покажите ей мое письмо, а дома уж я сама переговорю с нею.

Остаюсь вечно преданной вам,

Часть III

18

Над свадебным платьем Полли модистке пришлось немало постараться, отрабатывая солидный гонорар, но получилось оно в итоге грандиозным. Полли выглядела то ли сказочной феей-великаншей, то ли майской королевой. На солнце ее локоны казались почти золотыми, веснушки, украсившие ее некоторое время назад, привлекали внимание к ее носику, делая его заметнее на румяном личике. Счастьем и довольством светилась девушка, когда дедушка, мистер Элиот Грантли, вел ее к алтарю, чтобы передать в руки такого же счастливого жениха.

По случаю необыкновенно удачной партии Полли в Риверкрофт прибыли почти все родственники миссис Браун, внезапно воспылавшие любовью к этой ветви своего семейного древа, а потому не отклонившие приглашение. Из них всех Алисон была рада видеть только свою сестру Дору и преподобного Алана Грантли. Последнего, как мы должны пояснить читателю, отнюдь не в силу родственной привязанности, хотя дядюшка и не снискал ее неодобрения ни в чем, а скорее по другой причине.

Полли непременно хотела, чтобы ее венчал столь известный клирик, как ее дядя, одновременно не желая видеть рядом с собой у алтаря ханжескую физиономию мистера Бродвика. Дядя Алан охотно согласился на просьбу племянницы приехать и обвенчать ее дочь с весьма достойным юношей, тем более Алисон в письме вскользь упомянула, что приход принадлежит мистеру Бродвику, крайне мало уважаемому преподобным Грантли.

Дядюшка счел недурной шуткой пошуровать в чужом курятнике, и Алисон с удовольствием предвкушала, как вместе с дядей и старой графиней будет любоваться на гримасы мистера Бродвика, которые он отчаянно будет пытаться замаскировать под нервный тик. Впрочем, известие о приезде мистера Грантли повлекло за собой настоящую бурю в доме Бродвиков, едва не вызвав разлитие желчи у миссис Бродвик, горячо переживавшей дела мужа.

Все эти мысли помогали Алисон сдерживать волнение. Мало того что она отдает замуж дочь, с которой успела побыть вместе четыре первых года и только три месяца сейчас, так еще Дженни в роли подружки невесты беспокоила ее чрезвычайно, не говоря уж о надменности некоторых ее родных. Особенно выделялся батюшка Алисон.

Графиня Теодора вынуждена была признаться себе, что никогда бы не подумала, будто у такой малопривлекательной особы, как Алисон Браун, может оказаться столь импозантный отец. Да и другие родственники, против ее ожиданий, выглядели внушительно. Вместо свадебных подарков молодым, обновив собственные туалеты, Грантли являли собой респектабельное среднее дворянство, породниться с которым было куда приятнее, чем с вдовой какого-то малоизвестного Брауна.

Эти утешительные мысли помогли графине пережить церемонию и даже скупо поздравить вновь обретенную невестку. Впрочем, Полли оставалась верна себе, гораздо больше отмечая свою новую бабушку, чем кого-либо из многочисленной старой и новой родни.

Миссис Аманда Ченсуик также явилась на свадьбу вместе со своим супругом и двумя сыновьями, одного из которых, мистера Доэрти, вряд ли ожидали увидеть некоторые из присутствующих. Впрочем, он держался поодаль от Браунов, уделяя внимание симпатичным молодым леди, которых всегда бывает достаточно на свадьбах.

Алисон и старая графиня решили вести себя как ни в чем не бывало, однако обе испытывали ставшее уже привычкой беспокойство за душевное состояние Дженни.

Она же, ощущая рядом с собой дружеское плечо Сары Долни, чувствовала себя вполне сносно. После пережитого недавно ей казалось, что любовь к Марку стала чем-то размытым, неясным, словно зеленеющий сад за пеленой дождя. Она сознавала, что скорее жалеет себя, чем тоскует по нему, а это казалось ей проявлением эгоизма и зависти к чужому счастью, но уже не любви. И мы не можем не предположить, что она была недалека от истины, учась постепенно разбираться в себе.

Что касается мистера Доэрти, Дженни его едва замечала, поглощенная происходящим. Это стоило ей немалых усилий, но свадьба Полли была сейчас гораздо важнее письма, полученного сегодня утром.

Тетушка Джозефина, как и следовало ожидать, приняла Полли как блудную дочь, которая вернулась в родительские объятья, и шумно сморкалась во время церемонии, с умилением глядя на свою замечательную девочку, утершую нос вон тем спесивым выскочкам, и вон тем, и еще вот этим – наблюдательная тетя сразу вычленила недоброжелателей в толпе гостей.

Мисс Долни, чья свадьба должна была состояться только через три недели, была весьма довольна, что еще может побыть подружкой невесты. Не приглашенная, мисс Марч сперва не хотела идти на венчание но графиня Теодора уговорила ее, указав на то обстоятельство, что своей красотой мисс Марч не только затмит невесту – это-то не подлежит сомнению, но и всех остальных дам. А среди вновь прибывших гостей вполне могут оказаться ценители ее добродетелей. Теперь мисс Марч сидела рядом с сестрой и ее супругом, то и дело стреляя глазами по сторонам в ожидании восхищенных взглядов, но, к ее разочарованию, гостям гораздо интереснее было полюбоваться на венчающуюся столь необычную пару, чтобы потом во всех подробностях пересказать друзьям и знакомым все, что произошло в церкви и на праздничном обеде.

Конни Кастом, приглашенная Дженни, горячо сожалея, что не может быть подружкой невесты, тем не менее нашла все чрезвычайно милым и намерена была веселиться от души, в чем ее неизменно поддерживал сидящий рядом молодой супруг. Джон очень быстро накоротке сошелся с Марком Рэдволлом, Томасом Притчардом, Бертрамом Тайгером и другими столь же веселыми и открытыми молодыми людьми из местного общества.

В целом свадьба удалась на славу. Не считая десятка недовольных, гости разъехались в приподнятом настроении, молодые удалились в небольшой домик, принадлежавший Рэдволлам и находившийся на границе графства, чтобы провести немного времени вдвоем и вернуться как раз к свадьбе мисс Долни и мистера Филсби.