Тридцать дней тьмы - Дженни Лунд Мэдсен

– Ты больше не мерзнешь?

То ли с усмешкой, то ли вполне серьезно Ханна всплеснула руками, как будто только сейчас обнаружила, что на свете существуют такие явления, как погода и ветер.

– А что ты хочешь от нас, городских? С природой у нас особые отношения. Мы и любим, и ненавидим ее одновременно. Это как со свиданием: с одной стороны, мы его с нетерпением ждем, а с другой – не знаем, как одеться.

Гисли ухмыльнулся и сделал глоток пива.

Вернувшись под навес, Ханна как бы ненароком села по другую сторону от Гисли. Осмотрев его голову на предмет наличия улик, она снова ничего не обнаружила. Тяжело вздохнув, она попыталась собраться с силами, чтобы сделать следующий шаг, избежать которого ей так хотелось, но не удалось. Она погладила Гисли по волосам.

– У тебя роскошные волосы.

– Правда?

– Правда. Сразу видно – густые и красивые, вот только нужно бы их…

– Подстричь?

Ханна кивнула. Прикрыв глаза, она начала ощупывать кожу головы Гисли, стараясь выдать это за дружеское прикосновение. Рука ее слегка поглаживала череп, продвигаясь все дальше и дальше. Ничего. Лишь свалявшиеся грязные волосы. Никаких шишек, но вот! На затылке ей удалось нащупать небольшое вздутие, а также кое-что, на ощупь напоминающее рану. Она снова легонько потрогала это место – ему наверняка должно быть больно. И в тот же момент почувствовала, что Гисли стиснул ее запястье.

– Прошу прощения, но мне кажется, ты кое-чего не понимаешь.

Улыбку на его лице сменила странная гримаса, значение которой было Ханне непонятно.

– Прости, но я вовсе не…

Гисли убрал со своей головы ее руку, но продолжал крепко удерживать.

– Я не… Допустим, я давно уже не был с женщиной, но ты… Короче, ты не в моем вкусе.

Ханна с трудом сдержала улыбку. Гисли считает, что она положила на него глаз! И – он ее отверг. Что ж, достаточно честно. Ханна встала, чувствуя отчасти облегчение, отчасти радость оттого, что ей все-таки удалось обнаружить улику, которую она искала. Сняв шапку, она протянула ее Гисли.

– Спасибо. И еще раз извини.

Не прощаясь, она быстро двинулась прочь от хижины, от Гисли, от моря, ветра и всех сложных смешанных эмоций, вызванных данной ситуацией. Сейчас ей следовало сообщить о своих только что подтвердившихся подозрениях Виктору, и сделать это нужно было как можно скорее.

Автомобиль на лужайке перед домом отсутствовал, так что, вероятно, Виктора дома не было. Это заставило Ханну слегка замешкаться. Только бы Маргрет не подумала, что она явилась сюда ради нее. Однако она ошиблась: дверь открыл Виктор, а не Маргрет. В душе у Ханны всколыхнулись одновременно облегчение и разочарование, что, по-видимому, отразилось на ее лице, придав ему какое-то странное выражение, ибо Виктор смотрел на нее с сильным беспокойством.

– Все в порядке? Что, в ваш дом кто-то опять стрелял?

Виктор даже потянулся за курткой. Ханна его остановила:

– Нет-нет, все прекрасно. Я пришла сюда не по поводу нападения. Но мне кажется, я знаю, кто убил Тора.

Виктор был явно удивлен. Он внимательно посмотрел на Ханну, и в глазах его она прочла недоверие: может, унюхал в ее дыхании остатки утреннего виски? Тем не менее он все же пригласил ее пройти в свой кабинет и молча предложил ей кофе. Ханна кивком поблагодарила и, прежде чем начать объяснения, слегка откашлялась.

– Понимаю, что в мои слова, быть может, нелегко поверить, но та бутылка, что я нашла…

Ханна увидела, что Виктор уже собрался ей возразить – ему, по-видимому, уже порядком надоело слушать об этой бутылке. Однако он не успел ее перебить – Ханна продолжила объяснения:

– Я прекрасно знаю, что это не орудие убийства. Однако думаю… Я считаю, что Тор ударил ею убийцу в целях самообороны. Кровь ведь была свежая. И я тут провела собственное небольшое расследование.

Брови Виктора поползли вверх. Это вовсе не то, что хотел бы услышать расследующий убийство полицейский, на которого оказывают давление. Еще один случай вмешательства гражданского лица.

– Я подумала, что если сумею найти того, у кого на затылке будет шишка, то смогу определить убийцу. И вот я нашла человека именно с такими повреждениями.

Театральная пауза.

– Это Гисли.

Виктор скрестил руки на груди, прищурился, на лбу проявилась морщинка.

– И каким же это образом тебе удалось осмотреть голову Гисли на предмет поисков именно такой травмы?

– Я его ощупала.

– Что ты сделала? Ощупала?

Вместо одной морщинки на лбу Виктора появились уже две. Ханна только что сама призналась, что лапала бездомного, но ведь она и вправду это сделала.

– Знаю, это звучит немного странно, но, видишь ли… Мне удалось потрогать его голову. Я это и увидела, и ощутила. Шишка, рана и запекшаяся кровь.

Вид у Виктора был такой, будто он больше всего на свете хотел бы, чтобы она никогда не приходила к нему с этой информацией. Скорее всего, потому что он теперь просто обязан будет разбираться с этим обвинением.

– Гисли уже и так имеет печальный опыт попадать в драки в баре. Когда он слишком пьян или если у него весь день не задался, он может стать очень даже… В общем, не таким милым, каким обычно бывает, если он всего лишь полупьян или частично подавлен.

– Частично подавлен?

До сих пор Ханне не приходилось видеть Гисли таким. Тогда тем более вероятно, что он способен на насилие, которое может повлечь за собой смерть. При этой мысли что-то в ее душе перевернулось.

– Ты не считаешь, что это будет довольно-таки легко доказать? Я имею в виду, что если ДНК крови на бутылке совпадет с ДНК крови Гисли…

Виктор задумался, потом кивнул.

– Хорошо, я об этом позабочусь. Но вот тебе мое последнее предупреждение: ты должна прекратить делать мою работу, или же я вынужден буду прекратить твою.

– Прекратить мою?

– Я могу выслать тебя отсюда.

Ханна скептически посмотрела на Виктора.

– Ты можешь выслать меня обратно в Данию?

– Нет, я не это имел в виду. Я могу привлечь тебя к ответственности за вмешательство в работу полиции.

Ханна уставилась на него, потеряв дар речи. Она приходит с важнейшей информацией, а в ответ получает такие угрозы! Не произнеся больше ни слова, Виктор указал на выход и закрыл за ней дверь.

28

Из полученного Ханной от Эллы сообщения следовало, что Эллы нет дома – она пошла к Вигдис. Это известие вызвало у Ханны смешанное чувство облегчения и легкой печали. Вспомнив, что видела в дровяном сарае какие-то планки, она решила