Неправильное привидение - Николай Воронков

Во время короткой передышки, пока ему подтаскивали очередного пленного, сержант заметил меня. На лице мелькнуло удивление, он оглянулся по сторонам, кого-то выискивая, потом во взгляде появилось недоумение. Коротко бросил несколько слов одному из своих, тот сорвался и скрылся в темноте в сторону моей палатки. Через несколько минут вернулся уже вместе со всей моей охраной. Сержант оглядел их, видимо, пересчитывая, затем снова что-то скомандовал. Охрана мигом рассосалась.

Такое внимание к моей персоне мне совершенно не понравилось. А если еще начнут спрашивать, где я был и что делал, в то время, когда все в едином порыве… Лучше я пойду, навещу Таню.

Искать пришлось недолго. Все на виду, и единственное место, где она могла спрятаться, — палатки. Возле палатки Регины раненых было как раз больше всего. Маленькая заминка возникла перед входом (он был закрыт), но я многозначительно посмотрел на ближайшего солдата, и тот, как образцовый швейцар, бросился открывать. Внутри царствовала боль. По периметру палатки и на подвеске в центре разместили с десяток свечей. И теперь было хорошо видно, что все вокруг забрызгано кровью. В центре на столе лежал раненый, рядом с ним стояли магистр и Таня. В обычной одежде, они непонятными инструментами старались помочь. Несколько точных движений, острым ножом вспарывается одежда, осмотр. Затем быстрая обработка похожей на спирт жидкостью, чистка, зашивание. Ничего похожего на стерильность, белые халаты. Настоящая «полевая хирургия». Когда стоны солдата становились слишком громкими, Таня протягивала руки к ране или голове солдата, на миг замирала. Раненый затихал, но вот у Тани лицо было уже серым от усталости. Иногда что-то похожее делал и магистр.

Сначала мне стало нехорошо от увиденного, а потом даже начал получать странное удовольствие. Все равно мне надо учиться, а где еще увидишь подобное? И мне почему-то здесь нравилось. Не что-то конкретное, а сама атмосфера боли. Таня несколько раз, при смене раненых, бросала на меня задумчивые взгляды, но ничего не говорила. А меня кровь и раны притягивали все сильнее. Постепенно я оказался за плечом Тани, стараясь не пропустить ни одной детали. В какой-то момент она вдруг сказала:

— Ваня, у меня кончаются силы. Помоги!

— А что делать?

— Хотя бы сними боль, а то он, — она кивнула на очередного раненого, — умрет от болевого шока.

Солдат и правда выглядел отвратительно. Огромная колотая рана почти рядом с сердцем. Свист воздуха, розовые пузыри булькающей крови. И взгляд у солдата был уже мутный, в нем отражалась только боль. Таня отодвинулась, уступая мне место. Магистр стоял с другой стороны стола и только внимательно смотрел. Почти привычно я накрыл рану ладонями и прислушался. Получалось очень даже приятно. Если такие ощущения у мазохистов, то я — скрытый мазохист. Острая боль и наслаждение. Непроизвольно я стал опускать руки все ниже, стараясь получить еще больше боли и еще больше наслаждения. Под руками вдруг зашипело, показался дымок. Боль резко пошла на убыль, и я с сожалением отвел руки. И обалдел — рана исчезла! На коже красовался багровый шрам, но открытой раны не было! Пока я старался переварить происходящее, солдат открыл глаза. Долго смотрел на меня.

— Вставать можно?

Эти простые слова вообще вогнали меня в ступор, и я только молча кивнул. Чуть постанывая, солдат слез со стола, осторожно потрогал шрам. Снова долго смотрел на меня, потом чуть кивнул и ушел. Несколько минут в палатке стояла тишина. Таня с магистром смотрели на меня, я на них.

— Сильно устал? — наконец спросила Таня.

Я прислушался к себе.

— Вроде нет. Такое ощущение, что сил даже прибавилось.

— Тогда, может, еще попробуешь?

А почему бы и нет? Стыдно признаться, но мне понравилась чужая боль. Я только кивнул.

Так мы развлекались до самого утра — Таня с магистром обрабатывали раны, а я получал свою долю удовольствия…

Утром всех позвали на совещание. В центре возле палаток поставили несколько стульчиков для женщин, мужчины стояли. Первый раз я увидел всех вместе. Граф Влад сидел с перевязанным плечом, бледный. У всех был усталый вид, темные круги под глазами. И на всех давила неизвестность. Легкая прогулка за одну кровавую ночь превратилась непонятно во что. В центр круга вышел сержант. Внимательно оглядев всех по очереди, он негромко начал:

— Хочу коротко рассказать, что я успел узнать. Этой ночью, ближе к полуночи, внимание часовых привлек странный призрачный свет, появившийся в лесу недалеко от лагеря. Сразу же были поставлены в известность командиры, они начали поднимать людей. Когда раздался рев чудовищ и началась атака, наши люди были уже готовы. Только поэтому нам удалось устоять и отделаться минимальными потерями. Из допросов пленных следует, что нас атаковал отряд наемников. Они не планировали открытый бой, а надеялись тихо вырезать сначала часовых, а потом и всех остальных. В принципе обычная тактика. Но есть несколько совершенно непонятных моментов. Первым стало появление чудовищ. Они спутали планы нападающих. Подняли тревогу, отвлекли внимание. Был очень напряженный момент, когда чудовища вышли из леса. Мы решили, что это помощь нападающим, а они — что попали в западню. Началась паника, которой с большей пользой воспользовались наши солдаты. Этим и объясняются минимальные потери.

Но совершенно непонятны цели чудовищ. Следы показали, что они появились метрах в ста от нашей поляны и там же исчезли. Непонятно, почему они ни на кого не напали и даже после нашего удара огнешарами только подожгли поляну, но не тронули никого из людей. Некоторые из солдат утверждают, что между чудищами стоял человек с мечом в руке, но его следов мы не обнаружили. Единственное объяснение — магия. Но каковы были цели этого человека?

Следующее. Пленные под пытками признались только в одном — их наняли, чтобы убить охрану и захватить благородных. Имя нанимателя им неизвестно. Главаря удалость тоже захватить, но при попытке допросить его с помощью магии он сразу умер. Снова использование сильной магии.

На обычное нападение бандитов это совершенно не похоже. Теперь у меня один вопрос ко всем. У кого из вас в последнее время были крупные неприятности? Настолько крупные, что против нас используется такая сила? Обычные наемники меня не пугают. Но если неизвестный маг решит снова напасть, да еще и в сопровождении чудовищ, то я не знаю, что мы сможем ему противопоставить.

Сержант тяжелым взглядом смотрел на всех по очереди. Я было напрягся, не зная, как себя вести и что из себя изображать. Хотя чего мне бояться? Я здесь всего неделю, врагов у меня в принципе не должно быть. Теперь я сам с интересом следил за реакцией окружающих. Но если сержант хотел кого-то подловить на волнении, бегающих глазах, то он ошибся. Все были измотаны бессонной ночью, волнением и на строгий взгляд сержанта отвечали почти равнодушно. Немного более задумчивой, чем остальные, выглядела Таня, но и она взгляд сержанта выдержала спокойно. Тот немного повысил голос: