Неправильное привидение - Николай Воронков

— Ну как же! — осклабился я. — Раз есть мужчины, есть женщины, то как-то они должны делать маленьких демонов?!

Таня вспыхнула.

— У тебя только одно на уме!

— Я же не импотент, чтобы у меня исчезли подобные мысли. А ты не знаешь, они симпатичные?

— Не знаю, но в книгах описывают разных. Есть и с клыками, есть с хвостами, есть…

— Короче, всякие, — закончил я за нее. — Если есть уродины, значит, должны быть и красавицы. Но, главное, — они женщины! Ну а после пол-литры они все становятся красивыми.

Таня сидела вся красная и готова была взорваться от возмущения. Но мне было все равно — у меня появилась хоть какая-то цель в жизни! Раз уж я какой-никакой демон, а где-то рядом (относительно) есть и женщины-демоны, то с некоторыми может что-то и получиться. Надо только научиться их вызывать. Тот же чамчик и выпивку притаранил, значит, можно еще достать. А если приноровиться, да вызвать какую-нибудь сексуально озабоченную демонессу, то… А жизнь-то налаживается! Я с усмешкой посмотрел на злющую Таню.

— А ты знаешь, у меня, кажется, появилась цель. И мне и в самом деле может пригодиться «Звезда миров». И это, мне надо подучиться. Про магию, там, про ваших волшебников. Наверное, я в вашем мире немного задержусь.

Мы еще немного поболтали, но в палатке становилось душно, и я предложил Тане прогуляться. Очень хотелось взять ее под ручку, но… Потому мы шли как два очень вежливых благородных. В лес нельзя — много веток, в лагере — народ, поэтому мы решили совершить променад по периметру лагеря. Сзади сразу пристроился один из кольчужников. Дистанцию в двадцать метров он соблюдал строго, но и оставлять нас одних не собирался. Меня такая «забота» начала понемногу злить. В очередной раз скосив глаза, я не обнаружил за нами этого прилипалу. Тот почему-то отстал, и, присев на корточки, что-то очень внимательно разглядывал на дороге, которую мы только что перешли. Сначала мне стало обидно, что обо мне так быстро забыли, потом любопытно, что он там нашел. Солдат, между тем, несколько раз повернул голову, как бы проверяя путь, по которому мы прошли, потом почему-то ладонью чуть шлепнул по дороге, и в воздух взлетел столбик пыли.

И только тут до меня дошло — он не видит моих следов! Я очень старался ничего случайно не коснуться, чтобы не выдать себя. А вот о том, что я просто не оставляю следов, из головы совсем вылетело. Надо срочно что-то делать. Если солдат хоть кому-нибудь об этом скажет, то проблемы будут у всех. Я развернулся и направился к солдату. Тот замер, не зная как поступить, медленно распрямился.

Я подошел и тоже замер, не зная, что с ним делать. Надо заткнуть ему рот, но как? Деньгами, угрозами, уговорами? Тот невольно опустил глаза, снова увидел, что следов от моих ног не остается. И тут до него дошло, что я сейчас с ним что-то сделаю. Первый раз в жизни я увидел, как у человека в глазах появляется предчувствие смерти и обреченность. Я еще ничего для себя не решил, но Таня говорила, что мне достаточно разозлиться, а остальное получится само собой. Злости пока не было, так, легкое раздражение. Да и убивать человека только за то, что он увидел что-то неположенное, нехорошо как-то. Я медленно поднял руку и приложил палец к губам, затем медленно покачал пальцем. Жест всем понятный — «молчи». Солдат как завороженный следил за моей рукой, потом судорожно сглотнул и быстро закивал. Я еще немного постоял, не спуская с него взгляда. В голове вдруг мелькнуло — а может, лучше прямо сейчас устроить «несчастный случай», чтобы уж наверняка? Видимо, что-то отразилось у меня во взгляде, потому что солдат, здоровенный мужик с суровым лицом, вдруг начал белеть. Но вместо гордости от своей крутости мне почему-то стало стыдно. Если бы не мои непонятные способности, то он бы и десятка таких, как я, не испугался. А теперь такой страх может стать моим постоянным спутником.

Еще раз приложив палец к губам, я развернулся и ушел. Настроение было испорчено. Вроде бы я для себя решил, что мне теперь НУЖНО стать настоящим демоном. Но вот такие нюансы, как чужой страх, я как-то не учел. И нужен ли он мне? И можно ли без этого обойтись?

Таня видела наш молчаливый разговор, все поняла. И, взглянув на меня, тоже помрачнела. Дальше мы гуляли уже молча, думая, наверное, об одном. Я и так уже почти на автомате обходил ветки, высокую траву. А теперь еще придется следить, чтобы не наступить в пыль, грязь, дерьмо. Еще надо придумать, как мы будем сматываться от охраны. Скорее всего — ночью. Посмотреть «взглядом демона» на охрану, да еще с разных сторон, и до утра ни один не рискнет отойти от костров. Но лучше бы все это сделать втихую. Еще надо подумать, как прятаться в столице. Таня лучше знает что и как, но и мне надо иметь запасной вариант. В отряде нас ничто не держит. Граф Влад по-прежнему клеит Таню, но это его проблемы. Единственный, кто зависит от нас, — Регина.

— Кстати, а как там Регина? Что-то все забываю спросить.

— А что ей сделается? Бодрая, веселая. Очень хотела сказать тебе спасибо.

— Может, отправить ее домой? Вроде бы я у нее все болячки вытащил.

Таня покосилась на меня.

— Может, напомнить, сколько раз мы уже так думали?

Я мысленно посчитал — получалось, что пять раз. И сразу возник новый вопрос:

— А это нормально, что у такой молодой девчонки и столько болячек? И почему вы их никак не можете обнаружить?

— Не знаю.

— А что ты вообще знаешь? Тебя чему-нибудь вообще учили?

Таня почему-то не стала ругаться, а только вздохнула.

— Вот ты умный, ты и объясняй!

И я сразу заткнулся. Я ведь тоже ничего не знаю. Вообще. Ни про болячки, ни про Наместника, ни про себя. И что делать дальше. Надо думать, и переложить эту неприятную обязанность не на кого. Я тоже вздохнул:

— Ладно, Тань, давай не будем ругаться. Может, вдвоем мы и найдем ответы.

Мы еще немного погуляли. Потом Таня доложилась Регине, что со мной все в порядке, успела ее перехватить, когда та хотела броситься мне на шею, отругала шепотом, что я еще слаб и по-прежнему боюсь прикосновений. Пришлось изобразить бледный вид и выслушать слова горячей благодарности. Но стоило мне заикнуться, что ехать я могу, как весь лагерь мгновенно пришел в движение и начал сворачиваться. Я и не предполагал, что Регина стала здесь главной. Но та посмотрела на меня и затараторила:

— Я так благодарна вам, господин Иван! И я сделаю все, чтобы мы двигались быстро, насколько это возможно! Теперь главное — чтобы вам самому не стало хуже.

Честно говоря, я опешил. Мне вполне хватило бы и тихого застенчивого «спасибо». А вот то, что уже вторая девчонка старается взять на себя роль заботливой мамочки, это как-то перебор. Если они еще договорятся меж собой, то от их внимания мне мало не покажется.