Алая Завеса. Первый лик смерти - Роман Александрович Покровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Юлиану вообще начинало казаться, что Пенелопа порой излишне грубо относится к своей подруге, которая большую часть времени выглядела вполне себе дружелюбно настроенной. В дела девушек Юлиан лезть очень не хотел, поэтому и у Пенелопы ничего не спрашивал, но такая вопиющая неясность не могла не бросаться в глаза.
Преподавателя Юлиан сразу же узнал – это был Лиам Тейлор, как раз преподаватель естествознания, занятие которого для Юлиана оказалось самым первым в этой Академии. Мистер Тейлор и впрямь был очень дружелюбен:
– Герр Мерлин! Рад вас видеть. Ещё больше, чем на вчерашнем занятии. Надеюсь, киноплёнка как-то связана с наукой?
– Непосредственно, – соврал Юлиан. – Надо же как-то нагонять учебный курс!
– Не могу не согласиться с вами, – кивнул мистер Тейлор. – А то на моём занятии вы, мягко говоря, витали в облаках.
– О, нет. Вернее, простите, я больше не буду. Первый день в Академии, а я ещё не привык.
– То ли ещё будет, герр Мерлин, – улыбнулся Тейлор и протёр свои очки. – Кстати, почему вы так поздно пришли к нам в первый раз? Семестр в разгаре. Вы работали где-то?
Юлиан поначалу немного подрастерялся:
– Я? Ах, да, я работал. И сейчас работаю, но теперь хотя бы появилось время посещать уроки.
После этого он улыбнулся, как настоящий олух.
– А где работали, если не секрет? – похоже, мистер Тейлор сговорился со всем городом не давать покоя Юлиану.
– Официантом, – уверенно выкинул он. – Приходите как-нибудь в наше кафе.
– Приду. Обязательно.
На этом месте Юлиан начал молиться, чтобы мистер Тейлор не стал спрашивать адреса кафе, в котором "работает" Юлиан. Но он, к счастью, не спросил.
– Однако ваша работа, герр Мерлин, не сможет освободить вас от меня. Поэтому на следующем занятии я вам тему для доклада. И, надеюсь, вы отнесётесь к этому ответственно. Мы договорились?
– О, да, сэр. Я был готов к тому, что придётся отрабатывать и сентябрь, и октябрь.
– Тогда не буду мешать. Очень приятно было познакомиться с вами, – по интонации Юлиан понял, что Тейлор на уловку не повёлся, но в дела вмешиваться всё равно не хотел. – Через час вернусь!
Излишне дружелюбен. Подозрительно. Юлиан уже и сам не замечал того, что у него развивается самая настоящая паранойя.
– Он самый лучший, – сказала Пенелопа, когда преподаватель вышел.
– Боюсь представить, какие же тут все остальные. Если мистер Тейлор лучший.
– Нет, ты не понял. Он очень хороший. Но одинокий какой-то. Всегда один и один. Ему бы Хелен в подружки…
После этих слов Пенелопа сама засмеялась и больше в этот день не вспоминала Лиама Тейлора.
Юлиан включил кинескоп, вставил в него первую киноплёнку, которая называлась "Я и Йозеф" и начал крутить ручку. Юлиан всегда мечтал когда-нибудь покрутить ручку кинескопа – потому что он часто это лицезрел, но делать самому такое не приходилось. Мечты имеют свойство сбываться.
На стене высветилось цветное изображение зимнего леса, в котором Юлиан не узнал ничего знакомого, зато первое появившееся в кадре лицо неизвестным быть не могло – это был отец.
Совсем ещё молодой, разве что двумя годами старше Юлиана, он смеялся, как ребёнок, отряхивая свою смешную шапку от снега.
– Это же он? – спросила Пенелопа. – Твой отец? Красивый. Очень похож на тебя.
Несомненно, Юлиан понял, что это комплимент, но не нашёл, что ответить, потому что плёнка его на данный момент интересовала чуть больше.
– Ну ты и осёл! – закричал Уильям на человека, который его снимал, но в это время выражение его лица чуть поменялось и он вопросительно посмотрел в самую камеру. А Юлиану казалось, что он смотрит прямо на него. – Что, ты уже включил? Тогда… Здравствуйте, меня зовут Уилл и сегодня я бы хотел показать вам фрагмент самых весёлых каникул в моей жизни!
Он снова нелепо и по-детски засмеялся, что едва не спровоцировало слезу у Юлиана. Его отец выглядел совсем не так, как он себе представлял его предыдущие семнадцать лет жизни. Он был живым во всех смыслах и вправду напоминал Юлиану самого себя.
– Ну, куда он опять убежал? – продолжил отец и кинулся в снег что-то искать.
Через секунду он нашёл и представил в камеру какой-то маленький чёрный пушистый комочек, яростно пытающийся согреться в руках Вильгельма.
– Вот же он, – улыбнулся отец. – Это не какой-то там дворовый щенок. Это великий и ужасный вервольф! Так, ты что, уснул? Не смей! Тебе ещё предстоит позировать перед камерой.
Щенок приподнял свои красные глаза и посмотрел ими в камеру. Маленький вервольф на самом деле был очень милым созданием, только вот кем он вырастет…
– Итак, будущее поколение. Знакомьтесь, это вервольф Йозеф. Йозеф, это зрители, и я не знаю, как их зовут. Мы нашли Йозефа новорождённым. Его мать была убита, а из щенков выжил только он. Нам стало очень жаль малыша, и мы забрали его и стали выхаживать. Смотрите, какой богатырь вырос!
Вильгельм снова попытался направить мордочку вервольфа в камеру, но тот принялся облизывать руку отца, и тот в конечном итоге сдался.
– Проголодался, наверное, – сказал Уилл. – Ничего, малыш, скоро накормим. Наш маленький вервольф просто обожает мясо. Как-то раз я делился с ним стейком и Йозеф был просто в восторге. К вегетарианскому образу жизни я его не приучил. Поэтому вырастет из Йозефа жуткий монстр, который всех вас съест.
– А начнёт с тебя, – кинул Вильгельму оператор, но тот лишь отмахнулся:
– Не начнёт. Меня он любит и будет мне верен. Такой вот у нас сторожевой пёс. Ну, полай уже, пора учить тебя командам! Нет, лаять ему рановато. И, тем более, разговаривать. Но лет через пять сделаю из него человека. Будет у меня новый лучший друг!
– Ещё чего, – снова вмешался оператор.
– И вообще, тебя он тоже любит. Не так сильно, как меня, но, думаю, есть не станет. Если со мной что случится, то ты будешь за ним ухаживать!
– Да я его уже сейчас боюсь!
– Меня бойся. Оставишь Йозефа на произвол – вернусь и накажу.
– Убедил, Уилл. Убедил.
– Ой. Кажется, нас заметили. Выключай камеру, выключай!
– Волка прячь!
На этом видеоплёнка закончилось, и картинка угрюмо остановилась. Столь печально и скоротечно, но ничего лучшего Юлиан не ждал.
– Ты впервые увидел его? – спросила Пенелопа.
Юлиан только что вспомнил, что она тоже здесь.
