Последний еврей Багдада - Макс Кратер

— Где вы нашли это? — спросил один из немцев.

— Это крайне конфиденциальная информация. C'est le sujet très sérieux! La mafia russe[71], русская мафия, — Левандо, внушительный нос которого и так был направлен в сторону солнца, гордо задрал его еще выше.

— Русская мафия? Здесь, в Ираке? — усомнился второй их братьев Гримм.

— Или русские спецслужбы. Мы еще не уверены до конца, но похоже между ними не такая уж и большая разница. На рынке погибли женщины и дети! Американские пилоты охотились за этими приборами. Я прижал к стене знакомого офицера из пресс-службы ВВС, и он раскололся. Знаете, какой скандал устроили американцы русским? Такой, что через пару часов все эти игрушки прекратили действовать и отправились на склады. По моим данным, в противном случае их бы начали просто уничтожать, не считаясь с потерями мирного населения. Жизни пилотов важнее. Это же сенсация! Такой нелегкий выбор, и такой скандал! Я уже перегнал материал в Париж.

— Если эта штука излучает радио-помехи, то и она сама — прекрасная мишень для ракеты, — предположил первый немец, — получается, что оператор устройства должен быть смертником.

— Верно! Но это, если включить его и сидеть ждать, — возразил француз, — а когда устройств много, да еще помещены они среди жилых кварталов и одни работают считанные минуты, а затем включаются другие и так далее, то получается постоянная такая радио-завеса. Своего рода облако. Смотрите мой репортаж сегодня в прайм-тайм!

— Надеюсь, вы не будете включать это в гостинице, — улыбнулся второй немец, — из танка по нам уже стреляли. Не хватало еще ракетного удара.

— Не волнуйтесь. Я на всякий случай даже в номере его не храню.

— Поздравляю, профессиональная работа, — Дэвид поднялся и пожал французу руку, — мне пора.

— Спасибо, коллега. Кстати, может, останетесь еще с нами. Сыграем партию в покер.

— В другой раз.

— Да вы только посмотрите, какие карты мне удалось раздобыть. Достал у того самого пресс-службиста. Вы таких еще не видели. Вместо картинок — фотографии самых разыскиваемых функционеров саддамовского режима. Через неделю такие колоды будут раздавать всем желающим, а пока она есть только у меня.

Левандо ловким жестом заправского картежника швырнул пластиковые карты на столик. Они легли коромыслом, и сердце Дэвида забилось с удвоенной скоростью. С трефового валета на него смотрел Барзани. Человек, к которому его возили по реке, сбрил бороду и немного изменил прическу, но не узнать его было невозможно.

— А это кто? — Дэвид ткнул пальцем в фотографию.

— Это Хасан Афанди, — отозвался француз, — шеф военной разведки и сводный брат самого Саддама.

Репортер даже забыл попрощаться. Рой нахлынувших мыслей вихрем завертелся в его голове.

— Дружище, вам не в ту сторону! — закричал вслед журналисту Левандо.

Но юноша не откликнулся. Он действительно направился не ко входу в «Палестину», который находился совсем рядом, а побрел в сторону «Шератон Иштар».

— Может, переехал, — пожал плечами француз.

Дверь в номер Элиз не была заперта, но самой девушки внутри не было. В комнате царил беспорядок: одно из кресел опрокинуто, гардина на окне сорвана, ящики из прикроватной тумбочки вытряхнуты, а ковер смят в гармошку. Очевидно, что девушка боролась. Пакет, в котором лежали гранаты, был в клочья разорван, а сами фрукты рассыпались по кровати.

Дэвид бросился в коридор, по которому только что прошел. Он был пуст. Ясно было, что еще несколько минут назад Элиз была здесь. Репортер пощупал выключенный ноутбук, лежащий на столе. Он все еще был теплым.

Журналист схватил гранат. Мог ли кто-то разгромить номер в отсутствие девушки? Маловероятно, конечно, но, допустим, она пришла, обнаружила все это и побежала вниз для того, чтобы устроить скандал администрации. Но тогда бы он встретил ее, или они просто разминулись.

Молодой человек с силой сдавил красную кожуру плода. Сок из кисло-сладкой мякоти брызнул во все стороны. Дэвид побежал к лифтам.

Администратор внизу клялся, что не видел никакой девушки. Вместе с подоспевшим портье они с опаской пялились на залитую красным рубашку буйнопомешанного, который требовал просмотреть записи с камер видео-наблюдения.

Сотрудники отеля заверяли, что никаких записей нет и быть не может, так как в городе начались перебои с электроснабжением, и всю систему слежения на время отключили, чтобы не подвергать ее излишнему риску из-за скачков напряжения.

В конце концов им удалось спровадить Дэвида. Он вышел под палящее солнце и побрел по улице. Редкие прохожие оборачивались на странного европейца. Репортер пребывал в том странном состоянии, когда и мозг, и воля человека почти полностью парализованы. Он не знал, что предпринять дальше. Элиз, и это было уже очевидно, похитили. Невозможно представить себе, чтобы девушка куда-либо отправилась, не предупредив его. К тому же беспорядок в номере не оставлял никаких сомнений в том, как развивались события. На нее набросились и поволокли. Намерено ли были выведены из строя видео-камеры в отеле, теперь уже не дознаешься. Да и неважно это.

Но если не видела техника, — сообразил вдруг репортер, — то это не значит, что не видели люди. Он повернул назад и быстро зашагал в сторону «Палестины». Была одна категория людей, которая все всегда видит. В силу своей работы они рассматривают всех, кто находится в поле их зрения. Это Фарух и его знакомые таксисты. В ожидании клиентов они круглосуточно осаждают оба отеля.

Пока помощник опрашивал коллег, Дэвид расхаживал взад и вперед по набережной. Предположим, Элиз действительно похитили. Кто могут быть эти люди? Мог ли за нападением на девушку стоять Барзани, а точнее Хасан Афанди? Он ведь намеренно скрыл свою принадлежность к правящей еще недавно в Ираке семье. С какой целью он это сделал — очевидно. Репортер просто отказался бы иметь с ним какие-либо дела и немедленно сообщил бы всю информацию о военном преступнике новым властям. Таким людям не место на свободе.

Но загвоздка в том, что он ничего не говорил Барзани, то есть Афанди об Элиз. С другой стороны, у этого человека везде — свои глаза и уши. Он без труда мог узнать бы об отношениях молодых людей. Но даже если так, то зачем ему похищать Элиз?

Рация, при помощи которой можно связаться с загадочным арабом, осталась в номере. Следовало ли немедленно передать ее американцам? Это ведь не сложно — выйти на связь со сводным братом Хуссейна якобы для того, чтобы поделиться какой-то новой информацией. Он ответит, союзники запеленгуют его местонахождение и… И что будет тогда?

Тогда будет операция по поимке родственника беглого диктатора. Военная операция. Станут ли ее участники больше думать о том, как спасти невинную девушку, или все их усилия будут направлены на нейтрализацию опасного преступника? Ответ был очевиден. В случае такого развития событий Элиз может угрожать ее большая опасность.

Впрочем, все эти умозаключения ни на чем не основаны. Вряд ли девушка вообще у Барзани. Много ли он знал об Элиз? Она ведь провела какое-то время здесь в Ираке до того, как репортер приехал и встретил ее. Она могла заниматься какими-то собственными расследованиями, которые теперь вот так вот отозвались.

Но нет. Это его глупые фантазии. Самый опасный человек, с которым им приходилось сталкиваться в последнее время — Рудольф Кельц. Это он пытался убить их с Фарухом в «Канал-отеле». Он же и похитил Элиз. Зачем? Возможно, затем, чтобы узнать о том, насколько далеко продвинулись репортеры в своем расследовании. Получается, что когда он узнает это, девушка ему будет больше не нужна.

От немедленного помешательства Дэвида спас Фарух. Помощник принес свежие новости:

— Ее видели по меньшей мере два таксиста. Оба заметили, что она — редкая красотка.

Дэвид поморщился. Понимал ведь, что не до ревности сейчас, но все равно ничего поделать с собой не мог.

— С ней были трое. Один шел вперед, двое — по бокам. На вопрос, могла ли она идти не по своей воле, оба ответили, что — да, могла. То есть, когда человеку угрожают, к примеру, ножом или пистолетом, то это внешне не всегда заметно.

— На какой машине они уехали?

— Ни на какой. Они направились сюда — в сторону набережной. То есть, наверняка, воспользовались лодкой.

— Тогда все ясно, — воскликнул репортер и бросился в сторону «Палестины».

Как бы не был он взбудоражен, как сильно не были бы натянуты его нервы, следовало все же сделать паузу, прийти в себя, прежде всего для того, чтобы не совершить необдуманного поступка, который может повредить Элиз.

Водопровод в отеле уже починили. Дэвид заставил себя встать под ледяной душ и провести под струями минут десять — ровно столько, сколько понадобилось, чтобы его стала колотить сильнейшая дрожь, а единственной мыслью оставшейся в голове была мысль о том, что нужно немедленно согреться. Решение пришло само собой. Надо все же связаться с Барзани. Мысленно Дэвид продолжал назвать его этим именем. Надо связаться с ним и назначить ему встречу. Затем в последний момент обратиться к Забровски и вместе с ним отправиться на захват. Майор тщеславен. Он не откажется от лавров человека, захватившего брата Саддама Хуссейна, за голову которого к тому же наверняка назначена награда.