Свет в объятиях тьмы. Азим и Чёрный рубин - Бехруз Курбанов

— Кстати! — вдруг сказал Умед, словно вспомнив о чем-то важном. — Нужно пойти и узнать, купила ли Мунира нишалло.

Умед встал и, пообещав скоро вернуться, вышел из гостиной. На самом деле он знал, что его дочь купила всё, что было нужно. Ему нужен было предлог, чтобы незаметно от гостей подойти к дочери и попросить её переодеться, привести себя в порядок и подготовить свои вопросы. Комил пришёл к ним на смотрины, но, когда он сведёт его со своей дочерью и оставит наедине, не только Мунира будет оцениваться, но и сам Комил.

— А Мунира вполне себе милая девушка, когда улыбается тебе, — заметил Азим в насмешливой манере Комила, хоть и был искренен.

Комил сперва не обратил на это внимание, но потом с неожиданной ревностью взглянул на Азима краем глаза. Затем он опустил глаза на скрещенные ноги и задумался. А ведь Азим прав. Пусть и не красавица, но Мунира привлекательна, если так взять. Несмотря на прямые черты лица и прямолинейную фигуру, в ней есть свой шарм. Если они, случись, поженятся, в их семье силой будет она, а он красотой. Эта мысль вызывала в нём самодовольную ухмылку и утешало самолюбие.

Умед вернулся без своей зелёной круглой тюбетейки с тёмно-зелёными побегами. Он сел на курпачу и с затейливой улыбкой не отрывал пристальный взгляд от Комила, что смущало его племянника.

— Ну… тебе понравилась моя дочь?

Прямой вопрос застрял комом в горле Комила. Он растерялся ещё больше. Что же ответить? «Да» или «Нет»?

Он всё еще смотрит?

Глаза Комила забегали в разные стороны. Комилу захотелось спрятаться в стопке позади слева.

Умед понял, что Комил смущён и затрудняется отвечать. Он стряхнул улыбку с лица и принял серьёзный вид. Выпрямившись, он откинулся на подушку за спиной.

— Комил знаком с нашими обычаями сватовства, — он обратился к Азиму. — Так как ты впервые в нашем городе, позволь мне немного рассказать тебе о них.

— Буду рад послушать, — сказал Азим.

— В Мирасе, если пришли сватать дочь, родители не решают выдать её или нет, даже несмотря на то, что сваты — это их родственники, хорошие знакомые или уважаемые люди в городе. Если девушке не понравится парень, свадьбы не будет. И родители не подталкивают дочерей к выбору, только потому что её годы идут. К моей дочери приходили многие сваты и все ушли с её отказом. В Мирасе девушки гордые, строгие и властные. Они знают себе цену, и лишь своим отцам они податливы. Конечно, я могу принудить её выйти за того, кого она не возлюбила, пообещав, что любовь придёт после. Это ложь! И все мы это прекрасно понимаем. Нельзя принуждать детей, если родитель хочет, чтобы они были счастливы, — он оценивающе посмотрел на Комила и продолжил. — Ты всегда мне нравился, Комил. Своим характером ты напоминаешь свою мать. Она всего на двенадцать лет младше меня, и в детстве я всегда присматривал за ней.

Умед отвёл взгляд в сторону и посмотрел на красный ковёр с богатым узором, вспоминая то время. Он был младшим братом отца матери Комила. По сути, Умед приходится Комилу двоюродным дедом, но просит называть себя дядей. Его брата не стало из-за Зелёной хвори, которая чуть ли не забрала и мать Комила. Вспомнив об этом, Умед слегка прослезился. Вытерев глаза, он посмотрел на Азима.

— А ты? Не собираешься жениться? Тебе сколько лет? — Умед нарочито делал короткую паузу между вопросами, чтобы прогнать грусть с души, ведь гости пришли к нему не скорбеть.

Азим хотел было ответить, но Комил перебил его.

— Ему дали выбор.

— Моя дочь старше тебя, но я могу найти… — одновременно с племянником проговорил Умед и был удивлён заявлением Комила. — Выбор? — недоуменно посмотрел он на Комила и снова на Азима.

Вместо него снова ответил Комил.

— На восемнадцатилетие мать предоставила ему право выбора невесты. Так что он может выбрать любую… сам, — Комил подчеркнуто указал на Азима. — Вы не знали? Я думал эта новость уже облетела весь Вартан, — в его голосе, помимо язвительного тона, была и зависть.

— Я слышал о чём-то подобном пару месяцев назад на рынке, — задумчиво покачав пальцем, вспомнил Умед. — Это правда?

— Да, — подтвердил Азим. — Но я не спешу с этим, — скромно добавил юноша.

— То есть, ты можешь жениться абсолютно на ком захочешь? — Умед был изумлён и одновременно недоумевал этим фактом.

Азим покивал в ответ.

— Вряд ли он сможет жениться на дочери султана, — язвительно бросил Комил.

Азим не обратил на это внимание и спросил у Умеда.

— Почему это так удивляет вас?

Умед посмотрел в сторону, скрутил губы и вскоре ответил:

— Не думаю, что смогу вспомнить подобный прецедент в Ахоруне или где-либо ещё.

— Да и не было такого никогда, — этот факт вызвал в Комиле необъяснимое возмущение, сочетаемое с завистью.

Умеду не понравилась дерзость Комила, но он не стал делать ему замечание.

— Обычно, родители предоставляют выбор супруга своим детям из числа своих дальних или некровных родственников. В крайних случаях, жениха или невесту выбирают среди детей близких знакомых. При этом, в основном, родители сами решают за кого выдать дочь или на ком женить сына. Так сложились наши обычаи из давних времён. Чужого не приводят в дом, — с наставлением, или, как показалось Азиму, с намёком, в голосе покачал Умед головой в конце.

— Но вы же сказали, что в Мирасе другие обычаи, — возразил Азим.

— Да, — Умед пристально посмотрел на него. — Но отличие не так велико, как могло тебе показаться. В Мирасе родители не настаивают на своём решении, если их дети не согласны. Признаюсь, конечно, я хотел выдать свою дочь, как только ей исполнилось восемнадцать, — сказал Умед, после небольшой паузы. — Я даже нашёл ей отличного жениха… по моему мнению, конечно, — подчеркнул он и спокойно посмотрел на Комила. — Но она отказалась, — он пожал плечами. — Были и другие хорошие ребята, желавшие жениться на моей Мунире, но почему-то она не одобрила ни одного из них. — Хотя причина была вполне очевидная, Умед с намёком посмотрел на Комила и сказал, — Честно говоря, я не знаю, какое качество моя дочь ищет в мужчине, — и это было чистой ложью.

Слова дяди вызвали в Комиле ревность к тем парням, и чувство собственности возникло из ниоткуда. Это изумляло его. С чего вдруг, не мог понять он.

Комил встряхнул эти эмоции прочь и вернулся в реальность, украдкой посмотрев на Азима.

— «Ему дали выбор, а он копается в картошке», — негодовал про себя Комил. — «Ах, если бы