Товарищ Резак (СИ) - Горшенев Герман

— Давай готовиться, сказал Доберман. — удивлённо глянув в сторону Алёши, неожиданно проявившего такую активность.

Блохастый показал лапой:

— Сначала надо километров тридцать туда. Подготовим машину, чернота вроде как закончилась и прокатимся посмотрим. Сейчас противоядерную защиту поставим, дуло закроем и избыточное давление, всё как наших советских танках.

Мне, как обычно, никто ничего объяснить не потрудился.

План был очень прост. Пятно какого-то фона, от какого-то тактического взрыва, которое все боялись, и после которого надо было мыть танк, очевидно это какая-то дрянь, наверное, химия, надо было обойти с подветренной стороны. Алёша легко вывел Зайку на довольно большую, закрытую со всех сторон холмами местность, на которой располагалась несколько домов. Судя по всему, здесь был ремонтный завод для сельскохозяйственной техники. Очень красивые, огромные комбайны и несколько невероятных тракторов с колёсами почти с рост человека стояли ровными рядами. Многие приспособление мне были знакомы, но они были гораздо больше чем я привык видеть и все были гораздо красивее, и было покрашено яркой, гладкой краской — настоящие произведения искусства. Предназначение некоторых агрегатов я так и не понял.

Мы бегали, таскали железки, и по указанию Блохастого искали всякий мусор. Я так понял, что это гадость намертво прилипает в броне и потом ее отмыть очень-очень сложно. То-что эта дрянь будет на траках, пёс смирился, а вот пачкать корпус он не хотел совершенно. У пса были баллоны со специальной пеной, и он заделывал все щели, но она прилипала к краске и отодрать её будет потом невозможно. Он охал и переживал, что потом придётся обдирать всю зайку. Я спросил, а как выглядит это дрянь?

— Это мельчайшая пыль, она осядет на корпус и передаст радиацию металлу, краску и верхний слой придётся сдирать. — и продолжил пшикать из баллона, из которого получалось совершенно невероятное количество пены.

— Мы же в селе. Давайте клейстер сварим и броню бумагой и тряпками обклеим, а потом смоем. Мы каждую зиму так окна обклеивали. Мука то тут должна быть, тряпки и газеты.

Оба пса не понимающе смотрели на меня. В их мире не было деревянных окон с щелями и никому в голову не приходило их заклеивать? Я несколько минут объяснял, что такое клейстер. Главное идея. Доберман оставил меня помогать устанавливать фильтры избыточного давления, а сам умчался мародёрствовать. Компрессор, большой цилиндр фильтра и ещё куча заглушек была запасена заранее.

Уже через двадцать минут нашлись несколько мешков с мукой, несколько банок с крахмалом, пачки с манкой, какао, каши, пачки детского питания, печенья и всё что могло лепиться на броню. Наш десантник ограбил дома и небольшой сельский магазин. Мы использовали мёд, зубную пасту, и всё что только можно. Газеты, журналы, простыни, половые тряпки, полуистлевшая рабочая одежда, носки, шторы. У меня на роже не сходила улыбка. Зайка снова становилась моей Заечкой, покрытой мусором и тряпками. Траки и катки щедро извозили в грязи, намешав её с обойным клеем, пару пачек которого наш добытчик тоже ухитрился отыскать. Сейчас-бы сюда товарища старшего политрука с финской, пусть посмотрит, как по-настоящему выглядит танк, обвешанный мусором. Его от одного взгляда удар хватит.

Через большой цилиндр в танк подавался чистый воздух, который должен был дуть из щелей наружу и не впустить ядовитую пыль внутрь. Всё-таки много знают эти животные и какая у них техника, и сколько всего они успели на придумывать.

Мы уже сделали большой крюк и подъезжали с подветренной стороны, когда Доберман истошно завопил:

— Орда! Вашу мать, Орда! — сейчас он наблюдал в какой-то экран, который сделан внутри больших очков как у сварщика, только с непрозрачными стеклами, и вот эти экраны было изображение, которое передавалось с небольшого самолетика с четырьмя пропеллерами, летевшего над танком метрах в ста выше.

Что его напугало, я сразу не понял. Ко мне повернулся второй пёс и сказал:

— Это плохо, тысячи две не меньше. Но пока очень далеко, — и показал на один из экранов, куда шло изображение с самолётика.

С высоты птичьего полёта было видно заражённых. Они были самые разные, от людей и животных, до огромных уродов ни на что не похожих. И люди, и невероятно огромные чудовища шли многотысячной толпой. Я даже не мог себе вообразить, что их будет столько. Они шли немного в сторону от того места, куда мы ехали.

Всё в Зайке выключилось, и она по инерции продолжила ехать, замедляясь траками. Через щели командирской башенки танк наполнился ярчайшим белым светом.

— Твою мать! — завопили оба пса одновременно.

Весь свет и все экраны Зайки погасли. Блохастый клацнул зажигалкой, и при её свете пощелкал тумблерами. Включилось всего пару ламп. Страшно матерясь, продолжил клацать переключателями. Выдернул несколько проводов, а затем сделав сосредоточенную морду включил тумблер, который был спрятан под прозрачным колпаком. Пара экранов включились.

— Ну что? — спросил внимательно следящий за всем Доберман.

— Треть мощности потеряли, один мотор начал искрить, я его отключил. Часть научного оборудования только на детали, всё что с наружи, выгорело под чистую. Наведение и связь работают, они с современных танков. Легко отделались.

— Да что это вообще такое?

— Ядерный взрыв, тактический, я не специалист, килотонн от пяти до пятнадцати. Очень эффективный изотоп, продукты распада лёгкие, недели через три тут практически природный фон будет.

— Блохастый! Твою мать, я тебя не об этом спрашивал! — зашипел Доберман.

— А ты думаешь я знаю, кто ядерными бомбами на право и на лево заражённых валит?

— Но это же тактические заряды? Уже второй как минимум.

— А чего тут такого? Вполне нормально. Один взрыв- одна орда. Если не нужна добыча и не боишься, на перегруженных кластерах нормально. Орду остановили, а после перезагрузки, снова экологически чистое земледелие можно разводить.

— Это хорошо, что мы решили поехать, надо обязательно выяснить кто тут такой умный и с ядерными бомбами, — пожал плечами Доберман.

Я так ничего и не понял, но у этих вояк есть что-то очень мощное, что даже наших псов это сильно впечатлило. Зайка уверенно шла, ничуть не медленнее чем она ездила в том мире, но понял, что это похоже бомбы, о которых иногда в скользь говорили, которой можно целый город уничтожить и после них какая-то гадость остаётся. Меня готовили как в войну, рассказывая самое необходимое, и зачастую отвечая на вопросы «потому что» и «так надо», и «отстань потом узнаешь».

Около искорёженной груды серого металла, на экране виднелся человек в огромном водолазном костюме, только полностью жёстком. Он ходил между трупами заражённых и добивал их ударами рук, ног и небольшого клинка. Всё пространство была усеяна трупами тварей. В сторону нашего танка он повернул голову, посмотрел и продолжил свое занятие.

— Нас заметили, — прокомментировал мои мысли Доберман.

— Давайте потихонечку подъезжать, — предложил Блохастый.

Я дал команду Алёше, чтоб он потихонечку двигался, а для того чтобы показать, что намерение максимально дружественные, открыл люк и высунулся. Напряжённо замерзший человек в водолазном костюме увидев меня, сидящего на броне башни, практически полностью высунутого из люка, немного постоял, посмотрел в нашу сторону и продолжил свою работу. Мы задрали дуло и отвернули его в сторону. Псы переговаривались по поводу того, кто бы это мог быть. Водолазный костюм был похож на те доспехи, которые носили штурмовики кота, только это был гораздо более серьезный доспех. Мы медленно подъезжали. Приблизившись метров на сто остановились и стали ждать. Я попросил открыть люк мехвода. Там, незнакомец мог увидеть глупую рожу Алёши. Не знаю, как у них, но у меня его выражение лица опасений не вызывало. Доберман и Блохастый пока морд не высовывали.

Усердие и лёгкость, с которой методично добивали заражённых говорила о том, что этот человек умеет воевать и возможно вооружён гораздо более сильным оружием. В танке он точно не видел сильного противника. Вообще-то, в Стиксе, только ленивый не мог подбить Зайку. Я не говорю о современных танках, которыми был вооружён Кот, я говорю об обычной гранатах-ракетах в трубах, переносимых простым человеком. Даже не вспоминаю зарево, которым выстрелил Блохастый по мурам. Этим можно жечь сразу танковый батальон, а этот, в водолазном костюме, похоже был намного сильнее наших бойцов, по крайней мере Доберман осторожничал очень сильно.