Джо Мэлоун. Моя история - Jo Malone

«Доброе утро, дорогая», — отвечала она и медленно, неохотно закрывала дверь.

Над нами, на четвертом этаже, жили две красивые итальянские сестры-весельчатки лет двадцати, и их гламурное присутствие заставляло Гэри большую часть времени смотреть на них как на богинь. Я помню день, когда у них возникли проблемы с водопроводом, и он бросился наверх, чтобы стать их рыцарем в сияющих доспехах. «Быстрое решение» казалось бесконечным. Прождав час, я вышла на общий лестничный пролет. «ГАРИ!» Он сбежал по лестнице быстрее кролика из ловушки.

Постепенно до них дошло, что я — косметолог, работающий на дому. Трудно было скрыть шум от хождения по трем лестничным пролетам с синим ковровым покрытием, и я уверена, что миссис П. никогда не проводила столько времени у глазка. Но никто из них не жаловался, вероятно, потому что поняли, что у меня есть преимущества как соседки: каждое Рождество я составляла небольшие подарочные пакеты с продуктами и оставляла их у их дверей — это было мое небольшое «спасибо» за наше счастливое сосуществование.

Когда мы переехали, моей главной задачей было превратить унылую спальню в процедурный кабинет. Я хотела создать пространство, где клиенты могли бы избавиться от своих проблем и стресса и окунуться в умиротворяющую атмосферу, успокаивающую тело и душу. Я хотела превзойти все, что я видела ранее в салоне Madame Lubatti и у мамы. Это должно было быть нечто сенсационное, чего никто раньше не видел.

Я по-прежнему использовала свою складную кушетку, и мы купили белый табурет, на котором я могла работать, белый шезлонг для клиентов и небольшой круглый столик, на который можно было поставить лампу с белым абажуром, когда мне нужно было приглушенное освещение. Джина Сопвит сделала мне прямоугольное зеркало из клена с узором «птичий глаз» в качестве подарка на новоселье, и я прислонила его к нише в стене, чтобы комната казалась больше. А работа в двух цветочных магазинах научила меня, что ни одно помещение не может быть полностью уютным ( ) без вазы с цветами, поэтому я купила белые розы, чтобы завершить создание райской атмосферы, к которой я стремилась.

Перед первым рабочим днем я сидела в своем маленьком белом халате на краю лечебного кушетки и наслаждалась моментом. Летний ветерок проникал в квартиру через широко открытые окна спереди и сзади, а дверь в спальню тоже была открыта, так что я могла смотреть прямо в коридор, в сторону гостиной. Вдали слышался шум Лондона: стук колес стоящего на улице черного такси, гудки раздраженных водителей и перепалки строителей, работающих поблизости. Но в этих четырех стенах мое спокойствие было ничем не нарушено. Я достиг того, чего хотел: простого, полностью белого убежища, которое балансировало между спокойствием и роскошью. И в этой тишине, когда я позволил себе остановиться, я понял, что это начало чего-то особенного.

Такую тишину и время для размышлений было бы трудно найти в последующие годы. С того момента, как первый клиент нажал на звонок у входа, недели и месяцы слились в одно целое из-за непрерывного, все ускоряющегося темпа работы.

Мои дни, похожие на бег в колесе для хомячков, начинались в 6 утра в крошечной кухне, где я готовила кремы для лица и откладывала масла для своих последовательных 90-минутных сеансов — час пятнадцать минут на саму процедуру и пятнадцать минут, чтобы клиенты могли вернуться в реальность. Мой дневник с понедельника по пятницу обычно выглядел так: с 9 до 10.30, с 10.30 до 12, с 12 до 13.30, обед, с 14.30 до 16, затем с 16 до 17.30 и, наконец, с 17.30 до 19. Я принимала максимум шесть клиентов в день по 50 фунтов за процедуру. К 8 вечера я убиралась, быстро ужинала (или бросала в духовку замороженную пиццу), а затем занималась заказами клиентов, которые оставили сообщения на автоответчике, заказывая от двух до пяти баночек крема для лица.

Я купила маленькие белые бумажные пакеты и каждый понедельник, вторник, среду и четверг раскладывала заказы, прикрепив к ним стикеры с указанием времени. Клиенты быстро поняли, что забирать заказы можно только с 13:30 до 14:30. Пока Гэри был на работе, я была одна, поэтому у меня было только это часовое окно. Если кто-то — знаменитый или нет — звонил в дверь в 14:32, я должна была ответить по домофону и объяснить, что не могу обслужить его, потому что у меня есть клиент. Удивительно, как люди учатся быть пунктуальными, когда речь идет о кремах для лица.

За эти годы по нашим трем лестничным пролетам сбегали и поднимались люди из всех слоев общества: от знаменитостей — актеров, поп-звезд, телеведущих, супермоделей и членов королевских семей со всего мира — до клиентов, которые копили деньги, чтобы позволить себе уход за лицом раз в три месяца.

Прелесть работы с такими разными людьми заключалась в том, что я никогда не знала, чего ожидать. Однажды супермодель сказала мне, что порекомендовала меня «нескольким подругам», и в следующие дни наша лестница превратилась в вертикальный подиум, который мог бы составить конкуренцию неделям моды в Лондоне, Париже или Милане. А потом был день, когда я услышала громкий гудок, а за ним несколько недовольных ругательств. Я поспешила к окну гостиной и увидела внизу, прямо посреди улицы, четыре черных внедорожника — охрана клиента, который выходил из одного из автомобилей и направлялся к моей входной двери. «Соседи будут меня обожать!» — подумала я.

В другой раз спецслужбы должны были провести разведку квартиры, чтобы оценить планировку и точки выхода для посещения иностранного высокопоставленного лица, но, если только кто-то не залез бы по водосточной трубе, был только один вход и один выход. А анонимность здания означала, что знаменитые клиенты могли приходить и уходить, не будучи замеченными.

Если бы журналисты заглянули в мой ежедневник, они бы подумали, что читают косметологическую версию книги «Кто есть кто» ( ), но меня не смущал статус, уровень или известность клиентов. Кожа не знает классов, и в интимном пространстве между «девушкой с лица» и клиентом есть что-то, что уравнивает всех. Процедурный кабинет — хорошее место, чтобы осознать, что все мы люди, с одинаковыми проблемами кожи, одинаковыми эмоциями, одинаковыми недостатками, и что слава и богатство не являются чертами характера. Я серьезно относилась к конфиденциальности каждого клиента, и со временем все поняли и оценили мою дискретность. Я рада сказать, что за десять лет, что мы проработали там, ни