#Zолушка в постель - Анна Веммер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да пошла ты! – рычит Лиза и уходит в комнату, оставляя меня с открытым ртом.
Нет, она всегда была резкой и язвительной, но мне нравилась ее прямота, и мы частенько хохотали до упаду над ее не совсем приличными шутками. Однако теперь я чувствую от нее какую-то враждебность.
– Ну… – Даша философски разводит руками. – Это Лизка. Ее вывели кассирша и просроченная ряженка, а страдаем мы. Но, кстати…
Она щурится, рассматривая меня с ног до головы, и мне этот взгляд что-то не нравится.
– Может, подкинешь хотя бы свою часть за квартиру? Соседку мы до сих пор не нашли, сама понимаешь, лето, студенты по домам. Неохота на гречке сидеть только потому, что тебя приметил мажорчик.
– Я забила вам холодильник на неделю, – холодно отвечаю.
– Ну да, но ты так резко пропала и вообще… Аньк, ну реально, хоть бы за пару месяцев предупредила. Денег нет ва-а-аще.
– Это не мои деньги, Даш, – говорю я. – Вечером спрошу у Игоря, можно ли вам одолжить, а без его разрешения я не могу.
– Хреново тебе, подруга, – вздыхает она. – Ну, вечером так вечером, звякну.
– Ладно, Даш, – к собственному удивлению, говорю я, – мне пора.
– Не поняла… – Она хлопает глазами. – А кофе? Ты из-за Лизки, что ли? Да она дура, че ты ее слушаешь?! ПМС, поди. Лизка-а-а-а, кончай истерить!
– Нет, – обрываю я ее, – просто дела. Сегодня не получится, как-нибудь потом спишемся.
Я быстро иду к выходу и, пока обуваюсь, чувствую себя полной идиоткой. Дашка только пожимает плечами и лезет в холодильник в поисках чего-нибудь сладкого. Я быстро выхожу к машине и, юркнув на заднее сиденье, говорю Герману:
– Поехали?
– Куда? – уточняет он.
Хороший вопрос.
– Не знаю, – вздыхаю. – Ты голодный, наверное? Поехали на твой обед. Домой не хочу.
Понятия не имею, где обедают охранники, если весь день находятся с хозяином. При Германе я не видела свертков или пакетов, а время уже подбиралось к полудню.
Мы выезжаем из дворов, и я вижу заинтересованный взгляд охранника.
– Планы изменились?
– К семи в ресторан, – киваю.
– Подруги не едут?
– Да не подруги они, – недовольно бурчу. – Соседки.
Когда живешь с кем-то почти год, завтракаешь на одной кухне, делаешь совместную уборку и делишь расходы на продукты, невольно проникаешься симпатией. И кажется, что вот эти люди – твои подруги, самые что ни на есть настоящие. Хотя на деле вы просто выживаете вместе, потому что поодиночке – дороже.
У меня были подруги. Давно, еще когда я училась в школе. Были даже такие, с которыми мы договаривались быть крестными детей друг друга. Потом школа кончилась, отгремел выпускной, на который я не пошла. Подружки разъехались по институтам, у них появились новые друзья, а меня все реже звали на посиделки. Надо думать, я не привносила в их жизнь радость своим унылым видом.
– Найдутся другие, – вдруг говорит Герман.
– Которые дружат пропорционально счету в банке?
– Которым не нужно думать о еде. Так всегда бывает, когда ты становишься успешнее друзей. Они ждут от тебя помощи, со временем помощь начинает напоминать содержание. Отказывать неудобно, но и дальше спускать кучу денег не выходит. Зато потом появляются новые друзья.
– Что-то они не торопятся, – вздыхаю я, вспоминая Крестовских.
– Ну вы ведь идете с кем-то в ресторан.
Саша… а ведь Дашка тоже обожала песни Принzzа, а я даже не сказала ей, что с ним знакома. И не потому, что забыла, а… ну как я отвечу на ее просьбу с ним познакомить? Притащу ее в клуб? На встречу? Это же идиотизм, что подумает Саша? Нет, автограф-то я бы взяла для соседки без проблем, но, зная Дашку, требовать она будет не просто закорючки на постере.
– Мне кажется, я зазналась, – говорю Герману.
Наверное, с охранниками о таком не говорят, но с кем еще мне поделиться? Стаська и то исчезла так же стремительно, как появилась. Напомнив, что лишь выполняла указание шефа.
– Даже если и так, хотя рановато вы как-то себе диагноз поставили, то какие проблемы? Неужели считаете себя недостойной наслаждаться тем, что получили?
А вот интересно, что Игорь сказал охране относительно меня. Об этом Германа и спрашиваю, но тот лишь пожимает плечами:
– Ничего. Решения хозяина не обсуждаются. Сказал, что вы теперь входите в список членов семьи, и сам распорядился, кто и как вас будет возить. Вы голодны?
– Очень, – вздыхаю я.
И дома не поела, и с девчонками выбраться не удалось. Точнее, не захотелось.
Мы подъезжаем к неприметному старому дому. Того типа, что не представляет культурной и архитектурной ценности, но сохранил дух старого города. Здание старое, потрепанное, но чьей-то заботливой рукой отреставрированное и все увешанное небольшими аккуратными вывесками.
Среди них есть и «Столовая», наверняка Герман направляется туда. Совершенно не к месту я вдруг представляю реакцию Игоря, если его привезти пообедать сюда. Асфальт в этом районе традиционно неровный и старый, и я прыгаю через лужи до входа, чувствуя, как тягостное ощущение постепенно проходит.
Внутри – обычная столовая, одна из сотен. С раздаточной линией, меню, напечатанном на листочке А4 и засунутым в потрепанный файл, пластиковыми салфетницами на столах и забавными, неумело нарисованными пейзажами на стенах. В общем-то, я и против столовых ничего не имею, так что задумчиво рассматриваю меню и размышляю, что бы такого съесть. С одной стороны, это у меня завтрак, с другой – время подходит к обеду. Наконец я останавливаюсь на творожной запеканке со сметаной, отварном языке с цветной капустой на пару (вспоминая заветы врача питаться правильно) и зеленом чае без сахара, но с лимоном – маленькой и любимой слабостью.
А вот Герман, к моему удивлению, проходит прямо за раздаточную линию и кричит:
– Мам, это я!
Из кухни выходит полная и добродушная женщина в светлом платье с ярким голубеньким фартуком поверх. Темные волосы тщательно уложены под поварскую шапочку.
– Ой, Герочка, приехал! А ты что не на работе?
– Мам, – Герман зовет меня к себе, – Анна Артемовна, хозяйка. Покорми нас, лады?
– Очень приятно познакомиться! Герочка, так что ж ты хозяйку привел в такое место, она, наверное, и не ест такое…
– Не переживайте, – поспешно говорю я, – ем и с удовольствием.
– Тогда присаживайтесь и выбирайте, что хотите покушать, все свежее и вкусное.
Я диктую заказ и некоторое время пытаюсь настоять, чтобы расплатиться. Но, похоже, это меньше всего волнует мать водителя.
– Ее не накажут? – хмурюсь, когда мы усаживаемся за столик.
Герман все равно на