Рождение и смерть похоронной индустрии: от средневековых погостов до цифрового бессмертия - Сергей Мохов

5 лет составляло почти 3/5 общего числа умерших. Особенно высокой была смертность детей в грудном возрасте» (Рашин 1956)[133].

Средняя ожидаемая продолжительность жизни была также крайне низкой. В 1896-1897 годах она составляла 29,43 года у мужчин и 31,69 лет у женщин. По этому показателю Россия заметно отставала от многих европейских стран, особенно от Скандинавии (Прохоров 2002). В СССР ситуация начала меняться, и к 1965 году отрыв от европейских стран удалось свести к минимуму. Например, к 1950 году ожидаемая продолжительность жизни у мужчин была 54 года и, а у женщин — 62. Однако после 1965 года и вплоть до начала 1980‑х годов вновь происходит падение.

Подводя итог, можно заключить, что институциональные условия для становления и развития похоронного дела в Российской империи сложились лишь к самому концу XIX века — с формированием первичной городской культуры. Однако во времена СССР эти начинания были перечеркнуты. На протяжении трех веков российская цивилизация продолжала формироваться как преимущественно аграрная. Несмотря на стремительную урбанизацию в XX веке, уровень жизни в городах оставался сопоставимым с деревенским. Средний класс не сформировался, а во времена СССР частная предпринимательская инициатива подлежала не только общественному порицанию, но и уголовному преследованию. При этом медикализация общества шла медленно, что сказалось на системе развития медицинских учреждений, в том числе моргов.

Возвращаясь к ситуации в Российской империи, отметим, что здесь общество не было однородным. Европа стремилась создать гомогенную социальную структуру, в которой основную роль играл обеспеченный городской средний класс — именно он создавал новую экономику и являлся потребителем растущей сферы услуг. В Российской империи что-то похожее складывалось только в крупных городах, торговля и потребление были характерны для мещан и купцов.

Итак, попробуем, исходя из описанных предпосылок, взглянуть на процесс формирования похоронного дела в Российской империи и в СССР.

Похоронное дело в Российской империи

До XVIII века всеми похоронами на территории Русского царства занимались приходы: церковные служащие копали могилы и погребали православных христиан на небольших погостах. До нас дошли рассказы очевидцев о типичных похоронах середины XVII — начала XVIII века. Описания содержат детали, сближающие Россию со средневековой Европой: «Московиты имеют обыкновение сваливать своих мертвецов в колокольнях церквей, которые и находятся здесь, без всякой порчи, до апреля месяца, когда погода бывает теплая», — пишет английский посол Чарльз Карлейль, побывавший в Москве в 60‑х годах XVII века (Карлейль 1879). Сэмюэл Коллинз, служивший врачом при дворе царя Алексея Михайловича, пишет: «… тела отсылаются в большое подземелье со сводами, которое называется Божьим домом; там складывают от ста до двухсот трупов и оставляют до весны, а весною приходят попы, погребают их и засыпают землей» (Коллинз 1846)[134]. Согласно этим же источникам, священники получали плату за свои услуги. Одним из способов заработать на похоронах для клира была продажа особых гробовых паспортов. Такой похоронный документ вкладывался в руки покойнику для предъявления Николаю Угоднику в качестве доказательства благопристойности усопшего (Олеарий 1869).

В это время предпринимаются первые попытки регулирования расположения и организации погостов: в 1657 году во время эпидемии моровой язвы в Москве «Уложением о градском строительстве» запрещалось хоронить покойников у храмов на территории Кремля. Новые погосты устраивались в специально выделенных местах за кремлевской стеной. Чуть позже появился именной указ царя Федора Алексеевича от 7 апреля 1682 года «О межевом отводе пустых кладбищ в дачах помещиков и вотчинников». Этот документ содержал ряд требований по определению границ погостов для облегчения имущественных споров. Однако на нарушителей не налагались жесткие санкции, а потому и сами указы по большей части не исполнялись (Сазонов 2001, Сахаров 2011).

Серьезные изменения произошли в начале XVIII века. При Петре I начала работу Печальная комиссия, занимавшаяся разработкой траурного церемониала для дворян и монарших особ — в этом Петр подражал Европе. Комиссия разработала правила похорон высших государственных лиц, последовательность действий во время траурной церемонии и утвердила необходимые атрибуты и порядок: кому, где и с чем идти. По необходимости выдавались траурные одеяния. В похоронах самого Петра I принимало участие почти 10 тысяч человек (Логунова 2010: 200–207). Печальная комиссия по своей функции и организации была подобна европейским герольдам, т. к. погребальный церемониал являлся основой для формирования образа публичных похорон в Российской империи вплоть до конца XIX века.

Петр I известен и другим нововведением — правилом захоронения на третий день. Нельзя точно сказать, чем руководствовался император при определении сроков. Существует мнение, что одной из причин был распространенный в то время страх быть погребенным заживо, в состоянии летаргического сна (Сазонов 2001: 50–58). До этого большинство умерших хоронили в течение суток после смерти или складывали тела в убогих домах до наступления теплого времени года. Однако, несмотря на петровский указ, традиция хоронить в ближайшие сутки просуществовала до середины XX века. Петр I выпустил также указ «о запрещении делать дубовых и сосновых гробов», так как эти породы дерева шли на строительство кораблей, которые, очевидно, были ближе императорскому сердцу. Традиционный русский гроб того времени — это цельный ствол дерева с выдолбленным углублением для тела — так называемая домовина[135]. Следующие попытки вмешательства в похоронное дело произошли в правление Анны Иоанновны. Ей принадлежит указ «о наказании смертной казнью гробокопателей», расхищавших богатые усыпальницы, подписанный 8 февраля 1739 года (Сахаров 2011).

Эти попытки регулирования, конечно, не привели к каким-либо ощутимым изменениям, и погосты оставались в крайне запущенном состоянии. Например, 10 апреля 1746 года по указу Елизаветы Петровны были засыпаны Калининское и Вознесенское кладбища в Санкт-Петербурге, чтобы от них «не исходил смрад мертвых тел» — погосты были переполнены, и многие могильные ямы содержали тысячи трупов. В этом российские кладбища очень походили на европейские. Также Елизаветой Петровной был издан указ от 15 мая 1746 года о запрещении пышных траурных процессий для дворянства: шествия со знаменами, факелами и другими ритуальными атрибутами были нормой для похорон высшей знати, а это приводило, по мнению императрицы, к напрасному расходованию казенных средств. При Елизавете гроб меняет свою форму: теперь в ход идут доски, а не ствол дерева.

Только при Екатерине II в ходе градостроительной реформы были утверждены первые принципы устройства городских кладбищ. Из-за недостатка земли и угрозы заражения было предписано открывать новые погосты только за чертой города. Однако эти требования касались исключительно новых кладбищ и долгое время применялись только в отношении Санкт-Петербурга и Москвы. Так, в Москве открываются первые крупные кладбища за чертой города: Введенское, Калитниковское, Ваганьковское, а также Рогожское и