Рождение и смерть похоронной индустрии: от средневековых погостов до цифрового бессмертия - Сергей Мохов

существования колониальных империй европейцы жили рядом с представителями самых разных народов. И уже в XX веке, после деколонизации, большинство бывших зависимых территорий выбрало путь западной цивилизации, начав строить национальные государства и развивать рыночную экономику.

Принято считать, что на этом влияние Европы на социальную жизнь освободившихся стран заканчивается и что, например, в похоронных ритуалах последние сохранили свою самобытность. Но мы можем убедиться, что похоронные рынки азиатских и африканских стран развиваются по западному пути. Это все те же дорогие гробы, катафалки, кладбища-парки и т. д. На нескольких примерах я покажу, как в неевропейских странах был воспринят европейский опыт похоронного бизнеса.

Начнем с Японии — самого яркого примера похоронной вестернизации. Казалось бы, это уж точно та страна, которая свято хранит заветы предков и традиции похорон, однако это не совсем так. Во второй половине XIX века Япония отказалась от самоизоляции и встала на путь модернизации — так началась эпоха Мэйдзи (период получит название по девизу правления императора Муцухито — «Мэйдзи», что переводится как «просвещенное правление»). Условием формирования новой, унитарной Японии стала ликвидация федералистского устройства страны. Правительство стремилось к осовремениванию государства во всех сферах и активно способствовало внедрению новейших западных идей и образа жизни. Эти меры были восприняты положительно большинством японских интеллектуалов и широко пропагандировались стараниями журналистов — так пришла мода на все новое, прогрессивное, западное. Японский традиционный быт, который практически не менялся веками, испытывал головокружительные перемены, центрами этих изменений стали крупные урбанистические центры: Токио, Иокогама, Осака, Кобе и другие.

Довольно быстро модернизация коснулась и похоронной сферы. Перенимая опыт европейских стран в устройстве городов, правительство обратило внимание на то, что большинство кладбищ в Европе находится за чертой города и что своим внешним видом они напоминают парки. В 1872 году было открыто сразу 4 новых кладбища, организация которых следовала этим принципам. Некрополи открылись в пригородах Токио: Аояме, Янаке, Дзосигайе и Мези. В 1874 году хоронить на территории города было официально запрещено.

В 1888 году для европейцев, приглашенных правительством Мэйдзи, было открыто отдельное кладбище Сакамото. На территории этого международного кладбища находятся еврейские участки, могилы французских солдат и даже вьетнамских рабочих. Когда уже в начале XXI века встал вопрос о закрытии этих участков и их реновации (так как за захоронения, согласно японскому законодательству, нужно платить), министерство иностранных дел встало на защиту старых могил европейцев. На многих из них появились таблички, которые содержат слова благодарности за вклад в модернизацию Японии и за особые заслуги перед страной.

Несмотря на то что кремация непродолжительное время была запрещена, нехватка земли привела к тому, что уже в конце XIX века в Японии начинают активно строиться и пропагандироваться крематории. Если в 1897 году кремировали каждое четвертое тело, то уже через десять лет доля кремаций в больших городах достигла 60% (Murakami 2000: 334–352. Rowe 2003: 85–118) — гораздо больше, чем в Европе этого времени.

Первая похоронная компания, так называемая «согиша», появилась в Токио уже в 1887 году. Сначала она производила гробы, поминальные алтари и другие аксессуары, но очень скоро начала предоставлять весь комплекс услуг по проведению похорон. К первой декаде XX века в Японии уже насчитывалось несколько сотен подобных похоронных салонов. В 1917 году в Токио был привезен первый автокатафалк из США.

Своим успехом похоронные компании были обязаны, как ни странно, упразднению социальных классов в Японии. Правительство Мэйдзи своими реформами внесло некоторую сумятицу в привычный уклад японского общества. Поэтому аристократы, лишенные привычных атрибутов, свидетельствовавших об их статусе, стремились публично подчеркнуть свое положение путем демонстративно роскошного потребления. Именно поэтому дорогие гробы и прочие элементы помпезных похорон нашли свое место в погребальном ритуале японских городов (Murakami 2000: 334–352. Rowe 2003: 85–118).

После поражения Японии во Второй мировой войне похоронный бизнес перешел на новый виток развития. Это произошло на фоне восстановления экономики и усилившейся вестернизации страны. Японские дельцы получили возможность открытия частных кладбищ. Железнодорожные компании Сейбу и Кейо инвестировали средства в строительство кладбищ в пригородах Токио и в развитие похоронных сетей по всей Японии. Сейчас похоронный бизнес в большинстве своем представлен сетевым форматом по принципу западного рынка и большим количеством мелких частных компаний, которые выполняют самую разную работу. Одной из крупнейших сетей является Aeon Group.

В современной Японии около 40 000 похоронных салонов, всего в индустрии занято около 55 000 человек. Большинство из похоронных домов открылись в 1980‑е годы (Suzuki 2000; Tanaka 2007: 178–188; Yamada 2004: 27–41). Стоимость похорон в Японии выше, чем в США — около 20 000 долларов, на среднее похоронное агентство приходится около 3 церемоний в месяц — уровень конкуренции в этой сфере один из самых высоких в мире.

Большинство компаний предлагают гроб, катафалк, похоронные аксессуары и некоторые манипуляции с мертвым телом. Работа одного из таких похоронных агентств показана в фильме «Ушедшие» (2008), снятого Ёдзиро Такитой. Фильм рассказывает в том, как владелец и руководитель похоронного бюро Сёэй Сасаки превращает непрестижный бизнес в уважаемое искусство. Несмотря на то что в фильме довольно бегло показан процесс продажи-покупки похоронных атрибутов, из некоторых сцен можно заключить, что именно продажа дорогих гробов является одним из главных источников прибыли японского похоронного агентства: «— Гроб 50, 300 и 600 тысяч. — Такая разница в цене! — Да, тут же разные сорта дерева, вот этот, например, из кипариса. — Значит, все отличие в дереве? — Да, а сгорают они одинаково. Твоя последняя покупка, выбранная кем-то другим»[125].

Другим примером успешной вестернизации похоронного дела является Китай. Несмотря на напряженные взаимоотношения со странами Запада в XIX веке (опиумные войны с Англией, война с Францией, торговая блокада и т. д.), в Китае уже во второй половине XIX века появляются первые кладбища европейского типа. Например, в Шанхае в 1862 году собственное кладбище открывает еврейская община, британцы открывают свое кладбище в 1863 году, а в 1905 году это делают и французы. «Добрые друзья смотрят на мою могилу и читают это далеко от дома, я умер молодым. Будьте внимательны и будьте готовы, потому что вы не знаете, как скоро настанет ваша очередь» — это эпитафия девятнадцатилетнего матроса по имени Гиссинг из британского графства Суффолк, умерший в 1863 году в Шанхае. Он был похоронен на кладбище Пудунских моряков, открытом в конце XIX столетия в Шанхае[126]. Увидев, как европейцы обустраивают свои некрополи, китайские власти начали применять схожие принципы и в планировке своих кладбищ: появляются дорожки, четкая разметка, кладбища переносят за