Особое мнение - Филип Киндред Дик

– Почему нет? Возвращение Унгера в прошлое – как-никак, новый фактор.

– Если будущее не предрешено раз и навсегда, – задумчиво, окаменев лицом, заговорил Ганнет, – возможностей перед нами открывается – хоть отбавляй. Уж если будущее в принципе раздваивается, почему бы ему не ветвиться до бесконечности, каждый раз в новой точке? К примеру, воспользовавшись воспоминаниями Унгера о ходе сражений, мы можем…

– Позвольте мне с ним побеседовать, – взволнованно оборвал его лейтенант Уэст. – Он же – живой кладезь сведений о стратегии гуселапых. Наверняка каждое из сражений по тысяче раз в голове прокрутил.

– Он вас узнает, – возразил Ганнет, – как-никак, сколько лет под вашим командованием прослужил.

Паттерсон крепко задумался.

– Нет, вряд ли, – рассудил он, – ведь вы, лейтенант, много старше Дэвида Унгера.

Уэст заморгал.

– Как это? Он – дряхлый старик, а мне и тридцати еще нет.

– Дэвиду Унгеру в данный момент всего пятнадцать, – пояснил Паттерсон. – На сегодняшний день вы почти вдвое старше. Вы уже кадровый офицер, служите на Лунной базе, в штабе вооруженных сил, а Унгер даже на службу еще не зачислен. Начнется война – пойдет добровольцем как рядовой без класса, неопытный и необученный. Представьте: вот вы, состарившись, приняли под командование «Ветрокрылого Титана», а кто такой Дэвид Унгер? Пешка, ничтожество, низшее звено средних лет, один из расчета одной из множества орудийных башен. Скорее всего, вам и фамилии-то его ни разу не доведется услышать.

Ганнет озадаченно поднял брови.

– Погодите. Выходит, Унгер уже… живет среди нас?

– Да, Унгер где-то поблизости, за кулисами, ждет своего выхода на сцену, – подтвердил Паттерсон, однако дальнейшие размышления над этим вопросом решил отложить до лучших времен: возможности тут вырисовывались весьма и весьма заманчивые. – Так что, на мой взгляд, опасаться узнавания вам, Уэст, не стоит. Возможно, Унгер вас даже ни разу не видел: в конце концов, «Ветрокрылый Титан» – корабль не из мелких.

– Уж это точно, – поспешил согласиться Уэст. – Ганнет, распорядитесь обвесить меня системой «жучков». Пусть командование и услышит, и увидит наш разговор.

Наутро Дэвид Унгер, уныло нахохлившись под ослепительным солнцем, крепко сжимая узловатыми пальцами алюминиевую трость, как обычно сидел на скамейке парка и тупо, бессмысленно глазел на проходящих мимо.

Справа, не сводя с дряхлого, сгорбленного старика окаймленных металлом зрительных линз, снова и снова елозил по одному и тому же клочку травы робот-садовник. Чуть дальше, у края усыпанной щебнем дорожки, компания праздношатающихся парней бомбардировала самыми нелепыми вопросами и замечаниями разнообразные справочные автоматы, разбросанные по всему парку – очевидно, из опасений, как бы система ретрансляции не заскучала без дела. Гологрудая девица, устроившаяся загорать у пруда, едва заметно кивнула паре солдат, вот уже битый час расхаживавших по парку, постоянно держа Унгера в поле зрения.

С утра в парке собралась добрая сотня человек, и все они составляли единое целое – обычное окружение брюзгливого, раздражительного старика, клюющего носом на одной из скамеек.

– Ну что ж, начнем, – скомандовал Паттерсон, наблюдавший за происходящим из припаркованной у кромки зеленых газонов машины. – Помните: Унгера ни в коем случае не волновать! В тот, первый раз его реанимировал В-Стивенс, и если у него снова сердце пойдет вразнос, откачивать старика будет некому.

Светловолосый молодой лейтенант кивнул, одернул новенький, без единого пятнышка китель и выскользнул на тротуар. Оглядевшись, он сдвинул на затылок каскетку и энергично зашагал по усыпанной щебнем дорожке к центру парка. Стоило ему приблизиться, праздношатающиеся ненавязчиво рассредоточивались, один за другим усаживались на скамьи, на газоны, устраивались кучками возле пруда.

Остановившись у питьевого фонтанчика, лейтенант Уэст чуть наклонился, и управляющий фонтанчиком робомозг метко направил ему в рот струйку ледяной воды. Напившись, Уэст неторопливо двинулся дальше, а у ближайшей скамейки снова остановился, оперся на ее край ногой в сверкающем черной кожей ботинке и устремил рассеянный взгляд на девушку, сбросившую платье и вольготно раскинувшуюся на разноцветном одеяле у берега. Девушка, смежив веки, слегка раздвинув алые губы, испустила вздох облегчения.

– Пусть заговорит с вами первым, – негромко сказала она лейтенанту, замершему у скамьи футах в трех-четырех от нее. – Сами разговор не начинайте.

Лейтенант Уэст еще раз смерил девушку взглядом и двинулся дальше.

– Торо́питесь слишком, – сквозь зубы шепнул ему на ухо встречный прохожий, грузно сложенный человек средних лет. – Не спешите. Гуляйте. Вы на отдыхе.

– Делайте вид, будто совершенно свободны весь день, – проскрежетала скуластая крючконосая нянька с детской коляской, проходя мимо.

Замедлив шаг едва ли не до черепашьего темпа, лейтенант Уэст рассеянно отфутболил в мокрые кусты подвернувшийся под ноги камешек, сунул руки в карманы, отошел к центральному пруду и устремил отсутствующий взгляд в глубину. Выдержав паузу, он закурил, нащупал в кармане монетку, купил у робота-лоточника, проезжавшего мимо, эскимо.

– Капните на мундир, сэр, – чуть слышно донеслось из динамика робота. – Капните, выругайтесь и начинайте чиститься.

Подождав, пока эскимо не подтает на жарком летнем солнце, лейтенант Уэст послушно уронил пару капелек на манжету крахмального рукава, поморщился, отыскал носовой платок, смочил его в пруду и принялся неумело счищать с синей ткани липкие белые кляксы.

Сидевший на ближайшей скамейке старик с обезображенной шрамом щекой сощурил единственный глаз, крепко стиснул в руке алюминиевую трость и залился отрывистым, хрипловатым смехом.

– Эй, гляди, гляди! Осторожнее, парень! – просипел он.

Лейтенант Уэст в раздражении поднял на него взгляд.

– Вон, сейчас и штаны закапаешь! – пояснил старик и, обнажив в довольной улыбке беззубые десны, откинулся на спинку скамьи.

Лейтенант Уэст добродушно заулыбался.

– И верно, – признал он.

Сунув полураскисшее, недоеденное эскимо в прорезь мусоросборника, лейтенант стер с рукава последние пятнышки.

– Ну и жара, – заметил он, будто бы ненароком подойдя ближе.

– Да, славно тут поработали, – согласился Унгер, по-птичьи кивнув, задрав голову и сощурившись в попытке разглядеть знаки различия на плече лейтенанта. – Где служишь? Ракетчик?

– Нет, подрывник, – ответил лейтенант Уэст. Знаки различия ему с утра временно поменяли. – ШБ-три.

Старик вскинулся, отхаркнулся, взволнованно сплюнул в кусты.

– Да ну?

Лейтенант только пожал плечами и как ни в чем не бывало направился дальше.

Возбужденный, охваченный трепетом, старик привстал со скамьи.

– Послушай-ка! Я ведь, знаешь ли, сам служил в ШБ-третьей, – с нарочитой небрежностью, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, сказал он. – Только задолго до тебя.

На открытом, располагающем к себе лице лейтенанта отразилось нескрываемое изумление пополам с недоверием.

– Шутишь, папаша! Сказки рассказываешь. Из старого-то состава в живых не осталось почти никого!

– Сказки? Сказки?! – засипел Унгер, в лихорадочной спешке запустив руку в карман пиджака. – А вот постой-ка. Погоди минутку, я тебе кое-что покажу.

Благоговейно, почтительно вынув из кармана Хрустальный Диск, старик поднял его повыше.

– Видал? Знаешь,