Хронокорректоры - Кирилл Мамонтов

Чуть дальше, миновав металлический лес, они увидели воду бухты. На стапеле слева от эллинга стоял недостроенный корпус без труб и надстроек. Указав на него, Роман произнес:

– Наверное, пароход «Шантара». Последний грузовоз, который придет в Порт-Артур перед налетом японских истребителей…

Гога досадливо прервал его восторги:

– Остынь, я не ради пустой болтовни твоего деда подальше отослал. Ты же физик-теоретик по специальности.

– Ну да. Что с того?

– В теории времени хоть немного разбираешься?

Оглянувшись – никого поблизости не было, так что и подслушивать некому, Роман ответил:

– Не было в наше время такой теории, а на звездолете меня не посвящали.

– Жаль, очень жаль, – проворчал Георгий. – У меня, понимаешь, опять плохие подозрения появились.

Обеспокоенный его мрачной физиономией Рома потребовал:

– Рассказывай.

– Мне на звездолете объяснили, что мультифункционал обеспечит одно путешествие на двадцать лет в любую сторону и возвращение в прежний момент времени.

– Мне сказали то же самое.

– Они вновь обманули нас, – злобно сказал Гога. – Мы уже лет полста туда-сюда мотались, а запас энергии остается.

К ним приближались какие-то люди, и хронокорректоры отошли ближе к стапелю «Шантары». Возле парохода не было видно работников – видимо, всех перебросили на крейсер.

Достав тетрадь и карандаш, Рома принялся подсчитывать: сначала они ушли на 20 лет назад – из 1918-го в 1898-й, потом переместились на 14 лет в 1912-й и вернулись на такой же срок обратно. И наконец, вчера они прыгнули из 1898-го в 1902-й, то есть хронодвижки бросили их на четыре года по ходу времени. Получалось, что в общей сложности заряда батареи мультифункционала хватало на путешествие почти в полвека и еще оставалось несколько лет в запасе.

– Другими словами, мы были в состоянии рвануть куда-нибудь в конец шестидесятых, – простонал Роман.

– Вот именно! Там хотя бы мало-мальски цивилизованная жизнь. И не исключено, что мы смогли бы раскрыться тамошнему КГБ, предложить свои услуги, ускорить прогресс…

Роман уже собирался присоединиться к негодованию Гоги, но заметил двух полицейских, выходивших из-за большой ржавой машины. Полицейские были как в кино – в шинелях, кепи, с шашками на боку. Один остался на месте, а второй подошел поближе, козырнул и, устрашающе выпучив глаза и топорща усы, пролаял:

– Господа, па-апрашу предъявить документы.

Машинально положив на землю саквояж и сунув руку в карман за паспортной книжкой, Роман обратил внимание, что кобура револьвера у полицейского расстегнута, словно тот собирается стрелять без предупреждения. Как любой комсомолец, воспитанный Советской властью, Рома помнил о злобно-реакционной сущности царской полиции, поэтому замешкался, похлопал себя по карманам, как бы в поисках аусвайса. Главным итогом этой жестикуляции стала уверенность, что браунинг по-прежнему лежит в правом кармане пальто, а наган – в левом.

Первым полицейскому архангелу ответил Гога. Щегольнув великолепным кавказским акцентом, «князь» осведомился надменно:

– Позвольте полюбопытствовать, генацвале, с кем имею честь разговаривать?

– Ротмистр жандармского корпуса Заходовский, – сообщил тот. – Документы давайте. Или не имеете?

Ротмистр угрожающе положил ладонь на торчавшую из кобуры рукоятку револьвера – судя по характерной форме, жандарм был вооружен смит-вессоном 42-го калибра. Однако до стрельбы дело не дошло, потому как Гога равнодушно протянул свой документ.

Перелистав паспортную книжку, ротмистр удивленно посмотрел на подозреваемого, пробормотав почти вежливо:

– Князь Лобханидзе-Шадури? Простите, ваша светлость, за причиненное беспокойство… – Возвращая ксиву, он осторожно поинтересовался, кивнув на Рому: – Осмелюсь поинтересоваться, Георгий Иванович, вы знакомы с этим субъектом?

– Мой кунак. Вместе на Кавказе охотились.

С этими словами Гога сунул паспортную книжку в боковой карман пальто. Роман отметил машинально, что напарник спрятал документ не во внутренний карман пиджака. При этом его рука осталась в кармане, то есть «соучастнег» взялся за пистолет. Возможно, сработала благоприобретенная нелюбовь к полицейским, но Рома не исключал, что Георгий встревожен проверкой фальшивых документов и может наделать глупостей.

Вместе с тем, отдав жандарму свой паспорт, он прикидывал в уме, как будет выхватывать в случае надобности свой арсенал. Браунинг стоял на предохранителе, поэтому для быстрейшего выстрела придется воспользоваться наганом. Причем извлекать его надлежит осторожно, чтобы мушка и курок не зацепились за подкладку. «Можно выстрелить через ткань, не выхватывая револьвер из кармана. С трех шагов не промахнусь…» – подумал Роман, зябко поежившись, засунул левую руку в карман. Со стороны могло показаться, что пьяненький сударь продрог и греет пальцы.

А ротмистр уже развернул книжку, прочитал записи на первой странице, и на жандармском лице, обрамленном рыжей эспаньолкой, заиграла сардоническая ухмылка. Прекратив изучение документа, Заходовский махнул рукой и крикнул второму полицейскому:

– Все в порядке, околоточный. Ты ступай, голубчик, я сам с ними разберусь.

Скосив глаз, Роман увидел, как околоточный козырнул и скрылся за нагромождениями металлических конструкций. Ротмистр продолжал рассматривать хронокорректоров все с той же ехидной усмешечкой. Затем, вернув документ Роману, сказал насмешливо:

– Кагебеев – странная фамилия. Наверное, древний у вас род, татарских корней. Прародителем был наверняка какой-нибудь нукер Чингисхана по имени Кагыр-бей…

– Возможно, – миролюбиво согласился Роман, убирая документ в карман. – Мы можем идти?

– Сейчас отправитесь, – весело проговорил ротмистр Заходовский, небрежно взявшись за рукоятку смит-вессона и продолжая болтать без умолку: – Можно было бы, конечно, арестовать вас за шпионское наблюдение за строительством военного корабля, но не стоит усложнять процедуру. А вы – дурни, как и все псы москальские, и ты тоже москаль, хоть и грузин. Надо же было фамилию придумать – Кагебеев! Ты бы еще Энкаведеевым назвался, скурвынсын. Два идиота – неужели не знаете, что такие частые перемещения легко запеленговать? В поезде вы чудом спаслись, а теперь не уйдете живыми…

Решение было принято интуитивно, практически без обдумывания. Лжеротмистр только начал вытаскивать револьвер из кобуры, но Роман опередил его, выстрелив из нагана сквозь ткань пальто. В ту же секунду над ухом треснул второй выстрел – это Гога спустил курок маузера. Сдвоенный удар двух кусков металла, летевших почти со звуковой скоростью, отбросил особь, знавшую про КГБ и НКВД, к краю причала. Обливаясь кровью, Заходовский упал навзничь, выронив уже извлеченный револьвер. Мгновение он лежал на краю каменного причала, затем соскользнул и рухнул в воду. Послышался громкий всплеск.

– Буль-буль и капут, – машинально сострил Гога, подобрал тяжелый револьвер калибра 10.67 мм и добавил нервно: – Куда рванем?

Он был прав: остальные полицейские наверняка слышали выстрелы, и начнется облава. Бежать назад не имело смысла – там ждал околоточный и, возможно, еще куча фараонов-архангелов.

Было страшно неудобно бегать в длинном пальто и дурацких средневековых ботах, однако хронокорректоры продемонстрировали блестящий спурт и даже, не исключено, побили мировой и олимпийский рекорды двухсотметрового спринта. По крайней мере, рекорды, существовавшие в начале ХХ столетия.

Спустя минуту они проникли в корпус «Шантары» через незакрытую дыру кингстона и затерялись в отсеках.

– Уйдем, когда стемнеет, – предложил Рома, привалившись к недокрашенной переборке, чтобы перевести дыхание. – Ты расколол эту шляхетскую сволочь?

– Я его пристрелил, – держась за бешено стучавшее сердце, похвастался Гога. – Боялся, что советская законопослушность не позволит тебе прикончить служителя правопорядка.

– При чем тут законопослушность? Он из будущего, ты же слышал – он меня Энкаведеевым обозвал. И еще разболтал, что кто-то запеленговал работу наших мультифункционалов.

Хохотнув, Гога подошел к металлической лесенке и вскарабкался на следующий ярус. Это был отсек без потолка, но с прорезанными в бортовых листах дырами для иллюминаторов. Возможно, когда пароход вступит в строй, здесь будет грузовой трюм или служебное помещение вроде боцманского склада портянок. Присев на пустой деревянный ящик, Гога спросил удивленно:

– Чего же ты стрелял, если понял, что Заходовский из будущего? Честно говоря, тех его слов я не расслышал. Я же стоял дальше от него, чем ты, а там шум был страшный, заглушал ваши голоса.

– А ты чего стрелял?

– Так он же, скотина, себя ротмистром назвал, а погоны у него были штабс-ротмистра. Ну я сразу заподозрил, что дело нечисто, вот и достал потихоньку пистолет и передернул затвор, пока вы трепались. А когда он схватился за кобуру, я уж не стал ждать и шмальнул, опередив его. Может, зря мы коллегу своего завалили?