8. Литературно-критические статьи, публицистика, речи, письма - Анатоль Франс

Завербовавшись в королевские солдаты, Фиалка уже не думает о своей красотке; Тюльпан позабыл свою невесту. Она сказала ему при прощании:

В Голландию ты попадешьИ мне корсажик привезёшь, Совсем такой, как немки носят, — Тебя твоя подружка просит.Увы! Красотка по сию пору ждет корсажика.В Голландии он долго был,Но о корсажике забыл,Подобно всем, он думал толькоЗайти в кабак да выпить горькой.

Однако он вспоминает о ней не без сожаления:

Сказал он, подавляя вздох:«Достать бы хоть один листокДа написать на нем любимой,Что не забыл о ней дружок».

Как без фиалок нет весны,И океана без волны,И без травы зеленой луга —Так без подружки нету друга.

Если Тюльпан слишком уж долго не подает о себе вести, подружка иной раз отправляется искать его во вражескую страну. Бывает, что ей оказывают очень плохой прием; доказательством тому сообщенная г-ном де Пюимегром песенка из окрестностей Меца:

Вот в Пруссии красоткаИ видит: на плацуШагает друг любезный,Как должно молодцу.

«Когда б я знал, красотка,Что ты найдешь меня,Ушел бы я за море,За море б скрылся я».

Более отважна и более предприимчива была та девушка, которая нарядилась драгуном и прицепила кокарду к шляпе. Народная муза питает слабость к девушкам, переряженным в военную форму. Такое переодевание мы часто видим в опереттах; но песни вносят в него больше романтики и фантазии. Анри Карнуа разыскал премилый вариант этой широко известной темы:

Всегда твердит отец:«Иди ты замуж, дочка». —«Нет, сердца не отдам я никому, —Ушел мой милый на войну».

Оделася онаВ мундир, как бравый рекрут,Решила волосы остричь, завить,Чтобы совсем, как милый, быть.

В гостиницу пошлаИ говорит хозяйке:«Приюта на ночь я у вас прошуИ сколько нужно заплачу».

«Входите, сударь мой,Солдат у нас не мало,А наверху есть комната для вас.Обед вам подадут сейчас».

В отведенной ей комнате красотка напевает песню. Ее возлюбленный, живущий в той же гостинице, узнает голос своей подружки. Он спрашивает хозяйку: «Кто это поет?» Ему отвечают: солдат. Он приглашает его отужинать.

Увидел он ее,Вино разлил в стаканы.«Твое здоровье, о любовь моя!Тебе навеки предан я!»

— Найдется ли у васПокой уединенныйИ ложе, все в цветах, чтоб мы вдвоемПоговорили обо всем?

— Найдется ли у васПеро и лист бумаги?Родителям я напишу домой,Что мой любимый вновь со мной.

Разве не полно задорной игривости это неожиданное узнавание за стаканом вина и просьба о ложе в цветах, где влюбленные расскажут друг другу о своих злоключениях?

Манон — та попросту выдает себя за юношу и поступает в полк, где служит ее дружок. Эта песня кончается так:

Ей было восемнадцать лет,Пошла в солдаты на семь лет.Теперь сказать бы каждый мог,Что ею выкуплен дружок.

С давних пор известно, что военным всегда везет в любовных делах. Но когда в песне говорится, что молодой барабанщик женился на королевской дочери, вполне очевидно, что это чистейшая небылица и что такие вещи случаются только в волшебных снах. В те времена в пехотных полках не было музыкантов, кроме волынщиков и барабанщиков. Последние, согласно постановлению от 29 ноября 1688 года, получали двойной оклад — и все же не верится, чтобы кто-либо из них женился на королевской дочери. Распевавшие об этом бретонцы, жители Нанта, видимо, были завзятые мечтатели.

Три юных барабанщика шли с войны,У самого младшего — розочка в зубах.Стоит у окошка королевская дочь:— Красавец барабанщик, отдай мне цветок!— Дочь короля, ты мне сердце отдай!— Красавец барабанщик, проси у отца.— Король-государь, я прошусь к вам в зятья.— Красавец барабанщик, ты ведь бедняк.— Три мои корабля на море голубом:Один — груженный золотом, другой — серебром,А третий — чтобы с милой плавать на нем.— Красавец барабанщик, бери же дочь мою.— Премного благодарен я милости твоей,Но в стране моей есть красотки милей.[179]

Юный барабанщик, владеющий тремя кораблями, и впрямь изумителен. Перелистывая превосходную книгу Жюльена Тьерсо, я невольно то и дело поглядываю на стоящую на моем письменном столе невзрачную деревянную коробочку, в которой какой-то старый рубака долго хранил нюхательный табак. Еще и сейчас стоит только ее открыть, как чувствуешь едкий запах. Я откопал ее в прошлом году у старьевщика среди всякого хлама, где были медали в память пребывания Наполеона на острове св. Елены, обрывки ветхого галуна, древние пергаменты. Коробочка — круглая, орехового дерева; на крышке намалевана сценка из военной жизни, объяснение которой дает красноречивая надпись: «Гарнизон выступает в поход». И действительно, там изображены солдаты: у городских ворот в увитой плющом беседке они распивают последнюю бутылку и трогательно прощаются со своими подружками. На головах у них — расширяющиеся кверху кивера, одеты они в длинные шинели; я полагаю, что это гвардейцы-вольтижеры. Что касается их подружек, все они в интересном положении. Один из солдат, простирая вперед руку, дает клятву никогда не забыть ни ребенка, ни мать. Но бедняжка, по-видимому, не очень-то спокойна за будущее. В этой сценке искреннее чувство любопытнейшим образом переплетается с лукавством.

Мне думается, что табакерка долго служила какому-нибудь инвалиду; по всей вероятности, изображенная на крышке сценка напоминала вояке его былые любовные похождения. Возможно, он пользовался ею под Ватерлоо; а возможно, то был подарок возлюбленной, и, беря понюшку, он всякий раз утирал слезу. Но мы очень уж отвлеклись от лихого барабанщика, шагавшего, с розой в зубах, мимо королевской дочери.

Однако, как говорит Мерлен, «иной воображает, что другого подводит, а глядишь — его самого подвели!» Воротясь в свою деревню, бравый военный видит, что позор, который он так часто навлекал на других мужей, не миновал его самого. Оказывается, в его отсутствие семья значительно увеличилась.

… Дурная жена,Я тебе оставил двоих ребят,А теперь их четверо у тебя.

А жена простодушно отвечает:

Столько я писем получала тогда,Будто в сраженье убили вас,Вот и вышла замуж во второй раз.

Иногда исход любовной игры более трагичен. Военное правосудие шутить не любит. Если правда, как поется в песне, что из Анжуйского полка дезертировали безнаказанно, —

Я рядовой полка Анжу,Плевать мне: если убегу —Лишь капитана подведу,

то в других полках дезертиров беспощадно расстреливали. В некоей «жалобе», получившей широкое распространение, злополучный солдат, подобно старому сержанту у Беранже, идя на казнь, рассказывает свою историю. Этот служака завербовался из любви к девушке. Ради нее он украл казенные деньги и бежал. В пути он неожиданно встретился со своим командиром и убил его. Солдата, как он того и заслуживал, приговорили к смертной казни. Но народ снисходителен к проступкам, подсказанным сильным чувством, и несчастье, вызванное роковым сцеплением следующих одна за другой ошибок, неизменно трогает его. Отсюда — глубокое волнение, пронизывающее жалобу, которая, по свидетельству Жюльена Тьерсо, даже вошла в репертуар Терезы[180].

Придут за мной, заберут,Поведут на Реннскую площадь,Глаза завяжут потомСолдатским синим платком:Здесь конец меня горький ждет,Но смерть без мучений придет.

Послушай, солдат-земляк:Отцу об этом — ни слова.Напиши ты ему письмо,Что я покинул Бордо,Потому что мой батальонНаправился в Авиньон.

В общем, народы не любят войну, и они совершенно правы. Подлинно народные песни нашей Франции, где, казалось бы, солдат как грибов после дождя, те песни, что вместе с жаворонком взмывают с борозды, — на стороне матерей. Разве не вершина, не жемчужина сельских песен жалоба Жана Рено, который возвращается с войны, обеими руками придерживая вываливающиеся из живота внутренности?