Алиса в Стране Чудесных Клёнов - Наталия Арчер

из приятных. Это тот вид, что вызван подсознательным страхом, наверное. Но я стараюсь об этом не думать, хватит с меня этого парня. Я разворачиваюсь и на этот раз упираюсь в Лорен.

Да блин! Пожалуйста, просто дайте мне уйти отсюда!

— Одного Дэнниса недостаточно, да? — она насмешливо приподнимает широкую, но полностью нарисованную бровь. Надеюсь, она не ожидает, что я буду отвечать на этот глупый вопрос? — Я слышала, что есть такие шлюхи, как ты, которые могут быть с несколькими парнями одновременно.

Она криво улыбается, наверное, гордясь своей глупостью.

— А я слышала, что есть такие шлюхи, как ты…

Я хочу что-то добавить, но вместо этого разражаюсь смехом.

Начала уже вполне достаточно, чтобы описать, что я имею в виду. Это нелепо. Я прохожу мимо неё, пытаясь удержаться, чтобы не засмеяться ещё сильнее. Ревность может быть такой уродливой.

О, как же я хочу вернуться домой.

Строю планы: поднимусь наверх, чтобы отнести кружки, а потом мы уйдем с моим парнем. Безо всякого “как бы”. Дэннис и я — теперь точно пара. Эта мысль окрыляет и заставляет почувствовать себя взрослее и счастливей.

Но я не могу избавиться от ощущения, что за мной постоянно наблюдают. Мне нужно уйти как можно скорее, пока у меня не появилась мания преследования в конце этого прекрасного, но психологически утомительного вечера.

К лестнице, ведущей наверх, можно пройти только через большой зал для вечеринок, где нас встречали “с фанфарами” в самом начале. Музыка там чересчур громкая, а свет очень тусклый, так что я почти ничего не вижу, кроме мигающей дискотечной подсветки. Допускаю, что это сошедшие с ума рождественские огни. Здесь их слишком много.

Надеюсь по дороге встретиться с Дэннисом и сказать ему, куда я иду, но это невозможно. Мне остаётся лишь лавировать между конвульсирующими в танце телами, пытаясь не врезаться в кого-нибудь. Ребята здесь немного пьяны. Скорее, много, правда. И единственное, что можно услышать на фоне громкой музыки — это глупый пьяный смех. Я не до конца отсмеялась после встречи с Лорен, поэтому хихикая, отлично вписываюсь в общую картину. Хоть и абсолютно трезвая.

Защищаясь скрещенными на груди руками, вооружённая двумя кружками, я поднимаюсь по лестнице и выхожу на первый этаж.

У меня звенит в ушах. В зале тихо и спокойно. Я вдыхаю полной грудью после того удушливого смрада ночного клуба и ощущаю грандиозную разницу. Тут пахнет… ничем. Запах по-настоящему качественного, чистого, скорее всего, очень дорогого и хорошего… ни-че-го. Это лучше, я полагаю, если сравнивать с тем, что на нижнем уровне, в бейсменте, но и достаточно странно вместе с этим. Разве это место не должно пахнуть чьим-нибудь домом? Мистика какая-то.

На улице давно уже стемнело, а свет на этаже отсутствует. Мне не хочется прикасаться к этим идеально белым стенам, пытаясь найти выключатель, поэтому я медленно иду в направлении большого окна, которое вижу впереди. Оно как раз расположено в кухонной зоне. Надеюсь не наступить на что-нибудь по пути туда. У себя дома я волновалась бы, поэтому осторожничаю, скорее, по привычке. Но тут шансы встретить случайно брошенную вещь настолько же малы, наверное, как наткнуться на снежного йети. Тут же причём, а не в лесу.

Мои глаза привыкают к темноте. Если бы внизу не было этих надоедливых мигалок, я бы видела также хорошо, как и днём, у меня хорошее зрение. Но мне приходится несколько раз зажмуриться, чтобы приспособиться под новое освещение, и это наконец помогает.

Размеры помещения впечатляют. Окно, которое занимает едва ли не всю ширину стены, позволяет уличному свету быть моим освещением не хуже люстры, поэтому я могу легко рассмотреть красивую кухню и столовую. Чистые, наверное, стерильные поверхности блестят как новенькие. Интересно, ест или готовит ли здесь кто-нибудь? Здесь всё, похоже, обжито только на нижнем уровне. Но и там есть что-то вроде своей кухни.

Я вздыхаю. Снова чувствуется какое-то сострадание к Себастьяну. Почему он один на Рождество? Где его родители сегодня вечером? Они вообще здесь живут?

Размышляя обо всех этих вопросах, я мою кружки в раковине, глядя в маленькое окошко перед собой. Отсюда открывается чудесный вид на широкую, аккуратно подстриженную лужайку и элегантную летнюю беседку, защищенную от любопытных соседей высокой живой изгородью. Весной здесь должно быть невероятно роскошно. Я с удовольствием мыла бы посуду в этом доме, если бы мы здесь жили. Но мы не живем в этом доме. Мой дом находится на улице Линкольн, в квартире на четвёртом этаже, и именно поэтому я до сих пор не люблю мыть посуду. Не иначе как это и есть причина. К счастью, у нас есть посудомоечная машина. И два окна с изумительным видом на горы на севере, что ничуть не хуже.

Поставив кружки на забавную по форме сушилку, надеясь, что это не драгоценная инсталляция какого-нибудь современного художника, я прислоняюсь к раковине и смотрю на яркую Луну, выходящую из-за пушистого, белого облака. Но самый замечательный трюк заключается в том, что край облака похож на вуаль, и кажется, что за Луной есть облака. Очевидно, это всего лишь оптическая иллюзия, но она так волшебна, что я не могу отвести взгляд. Это выглядит чудесно. Отлично завершая мой такой же чудесный для меня день в целом.

Я думаю о Дэне и нашем поцелуе. О поцелуях, точнее. Они все были потрясающими.

Предвкушаю, что скоро мы пойдём домой, а потом буду мечтать о завтрашнем дне. Нам так много всего надо сделать завтра и послезавтра, и так далее. Каникулы ещё не завершены. Мы можем начать вместе исследовать достопримечательности Ванкувера, ходить в кино или просто гулять в парке с его собакой… а можно просто целоваться… Ммм… я хочу поцеловать его снова. Я надеюсь, что это не какая-то зависимость. Хотя почему бы и нет? Я читала, что это полезно для здоровья. С Дэном это, видимо, похоже на пристрастие к яблокам — сладко и полезно без ограничений.

Тепло распространяется во мне от сердца ко всем частям моего тела, наполняя каждый его атом радостью. Я не могу сдержать улыбку. Хорошо, что тут никого нет, иначе это казалось бы странным увидеть со стороны — стою одна в темной, чужой