Сладкая иллюзия - Хизер Сноу

– Вот видите! – Эмма крепко схватила Дерика за руку и потащила его к соседней карте, на этот раз пестрящей красными, желтыми и оранжевыми красками. Эмме казалось естественным быть рядом с Дериком и с энтузиазмом рассказывать ему о своей работе. – Но наиболее интересно не то, кто совершает преступления, а когда они совершаются. Вот, например, на этой карте показано, что преступления против личности чаще совершаются в летние месяцы. В чем причина? В жаре? Или более долгих днях? Преступления против собственности, как правило, совершаются зимой. Что мы можем сделать для борьбы с подобным феноменом?

Эмма увлекла Дерика к следующей карте, раскрашенной зеленым, серым и золотым цветом, прежде чем отпустить его руку.

– Нельзя оставлять без внимания такие важные факторы, как «где» и «сколько». На этой карте наглядно показано, что преступления против личности, равно как и преступления против собственности, чаще совершаются в крупных городах, как мы и ожидали. В процентном соотношении число таких преступлений на душу населения в городах гораздо выше, нежели в сельской местности. Так что же такого таит в себе жизнь в городе, отчего люди становятся склонными к совершению преступлений? Возможно, дело в географическом положении? Или в моральной неустойчивости? И если это так, то можно ли это как-то изменить? Например, провести реформы в сфере образования или улучшить питание… Работы для исследователя непочатый край. А если добавить еще кое-какие факторы: незаконное рождение, возраст или…

– Все это ужасно увлекательно, Эмма, но чего вы хотите добиться с помощью всего этого?

Эмма оторвалась от карт и посмотрела на Дерика. Цифры и переменные величины – конечно, прекрасно. Эмма могла говорить о них целыми днями. Эта тема была ей близка и понятна. Но общение с людьми – совсем другое. И тут Эмма никак не могла похвастаться достижениями. Если ее работа была направлена на то, чтобы помочь человечеству, ей необходим такой человек, как Дерик, который смог бы донести ее идеи до остальных. Сделать их понятными всем.

– Большинство людей, в основном политики, полагают, что преступления совершаются бедными и необразованными людьми. Да, такие преступления имеют место, но, говоря языком статистики, такое случается потому, что бедных людей больше, нежели богатых. Если вы посмотрите на картину в целом, то увидите, что преступления совершаются представителями всех слоев населения. Различие состоит лишь в их видах. Мои исследования доказывают, что наши взгляды на преступность и способы снизить ее уровень во многом ошибочны. Необходимо перестать винить во всем недостаточно благородное происхождение и дурную кровь и внимательнее взглянуть на реальные факты.

Дерик смотрел на Эмму, сдвинув брови. Их беседа прошлым вечером свидетельствовала о том, что он может не согласиться с ее мнением. Так что если не удастся убедить его, то и другим доказать не получится.

– Я уверена, все люди рождаются «чистыми досками». А их личности формируются под воздействием определенных обстоятельств, возможностей и примеров, которые они видят перед собой. Я намерена выяснить, какие именно обстоятельства приводят к формированию у человека склонности к совершению того или иного вида преступлений, и после этого станет ясно, как с этим бороться. Тогда мы сможем изменить то, что написано на чьей-то доске. Еще до того, как человек станет преступником.

Дерик поднял руку и взял Эмму за подбородок. В то же самое мгновение ей показалось, что вокруг нее загудело энергетическое облако, лишающее способности дышать и заставляющее тело ныть в самых сокровенных местах. Дерик слегка прищурил глаза, когда на его губах заиграла завораживающая улыбка.

– Моя милая Коротышка, – тихо произнес он. – Вы собираетесь спасти мир?

– Да, – шепотом ответила Эмма, зачарованная взглядом Дерика. Она обхватила его запястье и принялась рассеянно поглаживать пальцем шелковистую кожу на его внутренней стороне. Что-то печальное и циничное промелькнуло в зеленых глазах виконта, заволакивая их болью. Совсем как вчера вечером. Как бы Эмме хотелось унять эту боль. Она знала, что хочет сделать жизнь британцев лучше. Но так же знала, что еще больше хочет помочь излечиться Дерику Эйвлину. Она поднесла другую руку к его лицу и положила ладонь на подбородок.

– Да, – произнесла Эмма громче и увереннее, чем прежде. – Я хочу спасти мир.

«И собираюсь начать с вас», – добавила она мысленно.

Эмма приподнялась на цыпочки и коснулась губ Дерика своими.

Глава 13

Нужно было отвернуться, избежать ее прикосновения. Здравый смысл требовал именно этого: развернуться и отойти в сторону. Нет, даже убежать. Но тело отказывалось повиноваться. Вместо этого каждый мускул, каждый нерв взывали к Эмме, жаждали прикосновений. Но не робких и нежных, а горячих и жадных, неистовых и невероятно чувственных объятий. Дерику хотелось, чтобы она гладила его со страстью, что пылала сейчас в янтарных глубинах ее глаз. Господи, как же он ее хотел!

Губы Дерика горели в том месте, где их коснулись губы Эммы. Внутренне сжавшись, он всеми силами пытался противостоять ее языку, требующему впустить его внутрь. Дерик не мог этого позволить. Не мог поощрять этого и разрешить ей раскрыться навстречу тому, что неизбежно разобьет ей сердце. Виконт тяжело дышал, силясь сдержать рвущееся наружу желание.

А потом Эмма выдохнула его имя:

– Дерик.

Сладкий вздох неутоленного желания… и Дерик перестал сопротивляться, а все мысли отошли на второй план перед лицом обоюдной страсти. Святые небеса, разве когда-то ему удавалось вспыхнуть так быстро и так жарко? Нет, с тех пор, как соитие стало предметом торговли, способом добывания информации, необходимой ему и Военному министерству.

Но ведь он не использовал Эмму для получения сведений, верно? Им руководило совершенно иное чувство – сладкое томление, его и ее. Это было правильно, не так ли? И Дерик позволил себе погрузиться в ее объятия. С губ Эммы сорвался стон облегчения. Она обвила руками шею Дерика и едва не вскарабкалась вверх по его телу, чтобы прижаться к нему как можно крепче.

Из горла Дерика вырвался ответный стон. Он обхватил девушку за ягодицы, приподнял, чтобы их лица оказались на одном уровне, и накрыл ее губы своими в отчаянном поцелуе. Груди Эммы прижались к Дерику, и даже через несколько слоев одежды он чувствовал их мягкость и податливость. От желания обнажить их и попробовать на вкус руки Дерика слегка дрожали.

Эмма немного раздвинула ноги, чтобы примоститься у него на бедрах. Она прервала поцелуй и ошеломленно охнула. Ее глаза на мгновение округлились, но потом веки отяжелели, а радужки превратились в расплавленное золото, когда она неуверенно и невинно двинулась вдоль возбужденной плоти Дерика.