И аз воздам - Ирина Чернова

— Не волнуйтесь, — надеюсь, что разговор вполголоса не привлек ничье внимание, потому что я то и дело прислушивалась к звукам в коридоре, — я очень хорошо понимаю, о чем вы мне говорите и готова поддержать вас. Можете смело высказывать все, что угодно, я не буду прилюдно удивляться.

Поскольку спешить было абсолютно некуда, я осталась в гостиной исключительно ради удовольствия рассмотреть роскошные фолианты, запертые за темными стеклами шкафов. Пока рассматривала, любопытство глодало все больше и больше, я же никогда в жизни не держала в руках таких книг, только в музеях видела да в нашей скупке, где каждому покупателю никто не доверит ради интереса даже потрогать эту красоту. Почему бы тут не воспользоваться случаем? Подергав несколько створок, с грустью заметила, что они закрыты на ключ и перенесла внимание на шкафы поближе к двери, где корешки книг выглядели попроще. Присмотрев себе одну инкунабулу, я уже вознамерилась выдернуть ее из ряда, как буквально рядом с ухом услышала вопль:

— Это что за безобразие?

Рука непроизвольно дернулась, книга выпала мне прямо на ногу, пребольно ударив острым углом в подъём. Уже нагибаясь за расправившим крылья раритетом, я стала бормотать извинения, упирая на желание подержать в руках такую красоту и желание приобщиться к лионийской премудрости и обещая не загибать углы страничек. А кто это меня застал-то, Летиция?

— Госпожа Летиция, можно я все-таки… — поднявшись и прижав несчастную книгу к груди, я обернулась и застыла в недоумении — гостиная была пуста, дверь закрыта и я торчала у шкафа, оправдываясь непонятно перед кем.

— Ты где это шляешься, когда тебе положено убираться в комнатах, хотела бы я знать, — знакомый голос продолжал распекать совсем рядом, разве что слышался не так четко, как если бы его хозяйка стояла рядом со мной, — еще вчера вечером ты шастала в дальний конец, я заметила, а сегодня где отиралась? Зашла, протерла пыль, пока никого в спальне нет и быстро убралась оттуда, а ты чем там столько времени занималась?

— П-пыль вы-вытирала, — всхлипнули в ответ. — Там… не было никого.

Потихоньку поставив книгу на место, я придвинулась к двери, где была наилучшая слышимость и замерла. Кого-то распекают за небрежение святыми обязанностями по уборке?

— Это я знаю и без тебя, — отрезала Летиция, — а вот меня больше интересует, где ты провела полночи? Точнее, с кем?

В ответ ей нечленораздельно завсхлипывали, зашмыгали носом и под конец пошли так тихо объясняться по интересующему вопросу, что я не разобрала ни словечка. Но это было уже неинтересно и на всякий случай я ретировалась к шкафу, ожидая окончания. Не вылезать же мне в коридор в такое неподходящее время?

— Если тебя Жером не просветил, когда принимал на службу в этот дом, то я просвещу тебя сама, — прекратил тоненькие подскуливания командирский тон Летиции, — и заруби себе на носу — никаких поползновений в ночное время по комнатам мужчин быть не должно! Если узнаю, что ты бегаешь по чужим постелям, вылетишь на улицу быстрее, чем поймешь это. Это тебе не дом свиданий, где никто ни на кого не смотрит, это дом рода Райшеров и я не собираюсь выслушивать потом жалобы ни с одной стороны. Здесь каждый спит в своей постели, запомни это!

— И после храма тоже? — пискнули в ответ.

— Прежде чем вести тебя в храм, надо известить меня, — отрезали в ответ, — а пока что до этого дело не дошло и я не уверена, что дойдет. Порядок в этом доме один — никакого блуда я не потерплю ни от кого! Поняла? Марш отсюда и займись своими обязанностями, а я еще с Жеромом поговорю, пусть сделает внушение слугам, если они об этом забыли!

Каблучки пробежали и затихли вдалеке, маменька еще пофыркала в коридоре, порицая нравственность окружающих и я облегченно выдохнула за шкафом, когда воцарилась тишина.

Собравшееся на ужин семейство сильно поредело по мужской части — на этот раз отсутствовал и сам глава семейства, не было Сайреса и Регана с Каролиной, а Мейделин отправилась на очередную встречу «засушенных старых дев», как громогласно объявил всем Герберт, хорошенько отхлебнув из подставленного под руку бокала.

— Каролина плохо себя чувствует, — пояснила Розалия, влетевшая в столовую следом за кем-то из слуг. — Бедная девочка слишком много лежит, вместо того, чтобы двигаться, а это в ее положении приносит больше вреда, чем пользы. Уф, плесни-ка мне, — поманила она пальцем Жерома, — а то я совсем запыхалась! На улице по-летнему жарко, а я еще решила пройтись пешком от самого дома моей дорогой Аделаиды… она, конечно, отговаривала меня, но я уже отпустила экипаж и настояла на своем решении. Прекрасно, — отхлебнула она, сразу зардевшись ярким румянцем, — я чувствую себя просто прекрасно!

— Дорогая, — посмотрел на нее искоса Герберт, — ты не слишком утомилась? Все-таки тебе не восемнадцать…

— Еще чего! — возмутилась почтенная дама, — живо прекрати напоминать мне о возрасте! Я уже давно не считаю нужным помнить, сколько монеток надо втыкать в мой ежегодный сладкий пирог, главное — что я сама чувствую себя на… — она задумалась, хихикнула и снова отпила из бокала, — в общем, я чувствую себя достаточно молодой, чтобы дойти быстрым шагом до своего дома! Даже когда я ходила с Мейделин, то делала это своими ногами до последнего дня. Конечно, она была очень большая, — улыбнулась она воспоминаниям, — и здорово пиналась, не то, что Раймон, но мне это даже нравилось!

— Тогда Мей была более живая, чем сейчас, — поддержал жену Герберт, — я прекрасно помню то время. Только вот танцевать ты тогда перестала очень быстро, а Морган все пытался вытащить тебя в круг, пока не распахнулась накидка! Вот он был поражен увиденным!

— А где, кстати, мой сын? — старушка огляделась, бодро встряхнув кудряшками, — он так и не появился до сих пор? Летиция, ты что-нибудь знаешь, почему он задерживается?

— Госпожа Розалия, Раймон еще с утра уехал с Бейрисом в полк и не обещал рано вернуться, — маменька была явно не в духе от поведения сына и мужа и разговор на эту тему ей не доставлял никакого удовольствия.

— Значит, Берри уже поднялся на ноги? Похвально, весьма похвально, что он решил не следовать советам этого Лейнора, — одобрила бабушка, тыча при этом в бок своего супруга, — а ты, как я вижу, этим недовольна?

— Госпожа Розалия, он же только позавчера…

— Перестань, Летиция, — отмахнулась почтенная дама от набирающей обороты невестки, — он молодой и сильный, нечего валяться в постели целых два дня подряд! На моем веку так поступали только те, кто подписал накануне брачный контракт, — хихикнула она снова, — а все остальные должны подниматься с рассветом и не наращивать бока. Дорогой, — чокнулась она бокалом с Гербертом, — за твое здоровье!