И аз воздам - Ирина Чернова

— Ничего страшного, просто я волнуюсь, — непроизвольно я потерла левую сторону и жжение как будто уменьшилось. — Спасибо вам.

— Не стоит, — девушка зябко повела плечами. — Желаю вам удачи. Идемте, только тихо.

На мой взгляд, место за квадратной полуколонной невдалеке от площадки первого этажа, откуда поднималась роскошная лестница, было не таким уж и незаметным, но обсуждать этот вопрос было уже некогда и я встала там, где было указано. Желлина решительно двинулась в холл, стуча каблучками и очень скоро я услышала ее голос, требующий незамедлительно что-то открыть. Мужской голос неубедительно посопротивлялся, но женский подпустил больше требовательности и даже послышался звук, как будто что-то стукнуло. Ну дает, это же она ногой топает, чтобы дежурный внял изложенным требованиям! Уговорами тут и не пахло, приказ, подкрепленный такой эмоциональностью, надо выполнять немедленно! Наконец послышались мужские шаги, которые очень быстро удалились в противоположном от меня направлении, а за ними поспешили каблучки. Все, время пошло!

Стараясь не топать, я преодолела три метра до выхода в холл, повернула налево по двум ступеням и ринулась к дверям, за которыми уже была видна улица, залитая солнечным светом. Где же этот засов, мать его ети? Ага, дверь надо на себя потянуть, тяжеленная она, зараза, только мужикам с ней справляться! И засов в руку толщиной, осаду выдерживать с таким можно…

Засов успел выйти со своего места только наполовину, потому что потом я замерла у косяка этой самой двери, а подлая игла вновь вворачивалась с левой стороны, насаживая меня, как бабочку, на свое холодное остриё. Снова стало нечем дышать, от безумной слабости подкосились ноги и я медленно сползла на пол, проклиная свой проклятый организм, так подло поступивший со мной в самое неподходящее для этого время. Если бы только можно было до конца выдернуть засов, я бы вывалилась на улицу, а там, за углом, были кусты… я бы отлежалась в них, переждала очередной приступ и у меня была бы фора для того, чтобы добраться хотя бы до Колодезной улицы. Попытка подняться еще раз потерпела крах и оставалось лишь надеяться, что короткие вдохи-выдохи помогут быстрее придти в себя, пока кто-нибудь не нашел меня здесь.

Вдохи-выдохи не помогли, точнее, помогли, но не так скоро, как этого бы хотелось и я только разглядела над собой сперва удивленное, а потом явно испуганное лицо черноволосого парня и его вопль, потрясший, казалось, даже стены. Топот ног отозвался внутри прямо через каменный пол, кто-то хлопал меня по щекам, ахали женские голоса, рявкал Жером над головой и под конец всего концерта меня подхватили на руки и понесли, а следом потянулись остальные, чьи голоса я слышала в некотором отдалении.

— Дверь открой, болван, у меня же руки заняты! И одеяло откиньте, кто там сзади ахал, ну-ка живо в комнату пошла!

— Сейчас, сейчас откину, господин Жером! Что это с ней приключилось, под охранное заклинание попала?

— Да какое заклинание, дура ты этакая, Верна-то уже встала давно!

— Так под дверями же лежала, значит, убежать хотела!

— Может, и хотела, да дверь-то закрыта была на засов… воды принеси да полотна! Люсьен где?

— Так ушел уже, к вечеру должен вернуться, — доложились издалека.

— Плохо, что ушел. Где он может быть?

— Не говорил, — загудели голоса, перебивая друг друга, — может и в Академию пошел, а может и по каким другим надобностям, он же не докладывает нам, что днем делает!

— Когда придет, передайте, чтоб немедля зашел сюда, посмотрел, что с ней такое. Я не разберу, а он поумней нас будет.

— Господин Жером, а не помрет она часом, пока лежит? Вон вся белая какая, что простыня, и руки-ноги ледяные, как у покойника!

— Дура ты, — сплюнули сверху, — чтоб твой язык пустой отсох! Накрой одеялом да лицо оботри, может, очнется. Хозяйке сам доложу, нечего слухи распускать, знаю я вас, болтунов! И чтоб допрежь меня к господину Раймону или господину Бейрису никто не сувался, а то скажете лишнее, а они озвереют ни за что… расхлебывай потом собственной спиной. Может, обрадуются, что сама в Небесные ворота ушла, а может и нет, что им в голову взбредет, про то неведомо. Лизетта, сидеть около нее постоянно не надо, но заходи почаще, посматривай, как она тут. Если уж совсем плоха будет, пока Люсьен не подойдет, ну тогда придется мэтра позвать… если на то будет распоряжение госпожи Летиции. Всё, пошли вон отсюда все, никогда больных, что ли, не видели?

Изрядно пошумев, все покинули комнату и некоторое время я так и лежала, наслаждаясь тишиной, пока не услышала осторожный вопрос:

— Госпожа Валерия, вы… вы слышите меня?

— Слышу, — глаза раскрывать не хотелось, да и сил для этого не было никаких. Лицо обтерли влажной тканью и стало полегче дышать.

— Что с вами приключилось, не знаете? От двери ударило?

— Нет, вот тут кольнуло, — показала я рукой, — дышать было нечем. Сейчас прошло, только слабость жуткая.

— А-а, стало быть здоровье у вас слабое, — облегченно вздохнула Лизетта, — а то все перепугались, что вас сторожкой убило, пока от входной двери отошли! Тогда ничего, никто не виноват, что вас так прихватило, иначе господа осерчают, что своих покалечило. Дома такое бывало у стариков, что сердце болит, так можно у лекаря ягоды купить, чтобы заваривать, или настойку принимать, но она подороже будет, зато помогает хорошо. Господа редко такую настойку пьют, они сразу мэтра Лейнора зовут, так тот любую хворь снимает у них. А мы тоже не пьем, никто не жаловался пока, вот она нам и без надобности.

— Спасибо, Лизетта, — я посмотрела на служанку, немного приоткрыв глаза, — ты иди, не надо со мной сидеть. Все равно ничем не поможешь, а господа гневаться будут. Только воды принеси, мало ли я пить захочу, чтобы не звать никого лишний раз. Умирать не буду, обещаю, — раз попыталась даже пошутить, значит, не все еще потеряно, — у меня еще дела тут есть, а без меня ничего не получится. Иди-иди, дальше двери мне все равно не уйти.

Последнее совсем успокоило служанку и она быстренько покинула комнату, обещая принести воду. Каблучки простучали еще раз и на столик поставили просимое, захлопнув за собой дверь. Кому охота с больными-то сидеть? Все свалили? Теперь можно и подумать…

Долго думать не получилось — после случившегося я снова задремала, слыша сквозь сон периодическое хлопанье двери. Заходила Летиция, молча посмотрела и вышла, заглянула Розалия, постояла около изголовья, спросила, не надо ли чего и тоже ушла. Забежала Желлина, рассказав, что Жером накинулся на Сандро, но она вступилась за него и привела кучу неоспоримых доказательств, по которым получалось, что его вины в происшедшем нет, а за утренние требования ее могут наказывать только отец и мать. Пожалела, что всё приключилось так невовремя и пообещала придти еще раз, когда никого не будет поблизости. Мол, когда все пройдет, то она поможет мне снова и, возможно, даже отвезет сама до городских ворот. Я покивала, соглашаясь с ее планом, от души поблагодарила за доброе отношение и с облегчением вздохнула, когда за ней закрылась дверь. Очередная неудавшаяся попытка слишком вымотала меня — с сердцем шутки плохи и два приступа подряд наводят на самые грустные размышления. Осталось лишь дождаться Люсьена, чтобы тот вынес свой вердикт. Кто будет лечить меня здесь, в совершенно чужом доме и можно ли в принципе вылечить меня? Когда-то мне было точно также плохо и я не видела выхода впереди, но появился Орвилл и только благодаря ему я теперь не инвалид. Значит ли это, что еще не все потеряно? Надо подняться только ради того, чтобы помочь ему…