Топор правосудия - Вячеслав Денисов

– Не уйдет, гад, – пообещал «браток», с вожделенной хрипотцой произнося каждое слово. – Догоните, что делать будете?

– По обстоятельствам, – уклончиво ответил прокурор, только теперь начинающий понимать, зачем монархи любят ходить в народ переодетыми. Сидя в кабинете, глас народа не услышишь. – Два джипа, говоришь… А таможенные декларации в Белоруссии кто тебе заполнял?

– Да гадом буду – все законно! – возмутился автомобилист, которого никак не могла осенить догадка. – Ну, недоплачено чуток. Что теперь – штаны снимать? Или вот так взять и Балыбину два джипа подарить?! Этот шакал только и ждет, как кусок ухватить! Гиена, мамой клянусь, гиена… И таможня эта покупная, как магазин. Хочешь тачку нормальную купить – иди в таможню. Там тебе тут же продадут все, что ты хочешь! У такого же пацана правильного, как ты, отобрали, суки, и продают! Не – магазин, отвечаю…

– Ты «Волгу»-то не обгоняй, – попросил Струге, который в боковое окно уже видел возбужденное лицо Перца. – Нам же не первыми прийти нужно.

– А, да… Увлекся я, пацаны. – «Браток», шмыгая носом и зажимая прокурорский транспорт правой стороной «Мерседеса», с любопытством посмотрел внутрь «Волги». – Что-то «медведь» этот транспортный зачуханный какой-то…

Заметив в руке «зачуханного прокурора» пистолет, владелец иномарки снова ударил по тормозам и возмущенно взвизгнул:

– Ни фига, блин, расклад! Это по какой причине у вас такие разборки, братва?!

– Дело уголовное украл, гад, – скрипя зубами, выдавил Пащенко. Помимо всего прочего, его интересовала еще и целостность вверенной ему служебной автомашины.

– Вот до чего дошли, мерзавцы… – непонятно в чей адрес бросил «браток».

Видя, как он бережет «Мерседес», Вадим крякнул, дотянулся до включателя стеклоподъемника и опустил стекло. В салон мгновенно ворвался холодный ветер.

– Иначе все равно не догоним… – пробормотал Пащенко.

Сначала он высунул в окно обе руки, в которых был зажат «ПМ», а потом и сам по пояс вылез наружу.

– Ну ты прям, как Жеглов. – Водитель выровнял «Мерседес», создавая таким образом благоприятные условия для стрельбы.

Услышав за спиной выстрелы, Перец стал вилять, как заяц. Это обстоятельство заставило Пащенко четыре раза выстрелить в пустоту. После пятого выстрела раздался хлопок. «Волгу» резко отбросило на середину дороги, и в лобовое стекло «Мерседеса» полетели ошметки колесной резины.

Чувствуя, что буквально вылетает с дороги, Перец резко вывернул руль вправо, и «Волга», потеряв управление, стала оборачиваться вокруг собственной оси. Центробежная сила, помноженная на высокую скорость, сделала свое дело. Транспорт Пащенко на огромной скорости слетел с дороги, выбил ворота одного из частных домов и скрылся в глубине двора. Когда «Мерседес» притормаживал у места аварии, отчетливо слышался грохот внутри дворика. Это разлетались в разные стороны пустые хозяйские ведра, инструмент и прочие атрибуты размеренной жизни приусадебного поместья…

– «Тринадцатая» полностью уйдет на ремонт, – констатировал Пащенко, выскакивая из машины.

– Пацаны, за меня «контрольный» сделайте! – с хохотом прокричал «браток», захлопывая дверь. Это был один из самых счастливых дней в его жизни.

Ворвавшись на территорию частного хозяйства, Струге сразу обратил внимание на то, что в «Волге» никого нет. Зато неподалеку, прикованная к будке цепью, напоминающей корабельную, рвалась и лаяла огромная кавказская овчарка.

Ситуация стала осложняться еще больше, когда из дома, в одних трусах, выскочил мужик с берданкой наперевес. Рассмотрев в столбе снега и пыли двоих незваных гостей, он поднял ружье вверх и выстрелил в небо. Заметив, что это не произвело на мужиков должного эффекта, он повторил выстрел.

– Хорош палить-то… – Прокурор убрал пистолет в кобуру. – Соседей разбудишь. Ты паренька в коричневой кожаной куртке не видел?

Потеряв дар речи от людской наглости, мужик бросил взгляд на придворные постройки и прикинул ущерб. Из находившихся на своих местах теплицы, туалета, летнего курятника и навеса, под которым он теплыми весенними вечерами любил пить чай, оставался лишь туалет. Только он был несколько видоизменен – без крыши и стен. Лишь овальная дырка бесстыдно взирала на ночные перемещения звезд…

– Паренька, говорю, не видел?! – Приводя старика в чувство, повысил голос Пащенко. – Ты не переживай. Тут делов-то… Где – подбить, где – подстучать…

– «Подстучать»?!! – Наконец-то услышали голос старика преследователи. – Да сейчас мое «очко» с проспекта Ломоносова видно!!!

Поняв, что Перца на данном этапе уже не догнать, Струге с Пащенко быстро нашли общий язык со стариком и пообещали возместить ущерб собственными силами. Вадим шепнул, что утром позвонит начальнику ИВС, чтобы тот выделил трех-четырех административно арестованных за мелкое хулиганство граждан. После того как тема была закрыта и хозяин дома уже прикидывал, на каком еще фронте работ использовать будущих работников, Пащенко осмотрел машину. «Волга» была побита основательно. Сломанная решетка радиатора, уничтоженное правое заднее колесо, вмятины на правом боку – вот далеко не полный перечень всех повреждений, что получила машина сразу после пятого выстрела прокурора.

– Тут «тринадцатой» не обойдешься, – заметил Вадим. – Накрылась премия в квартал… Нет, в два квартала.

– Не переживай, – успокоил друга Струге. – Моей одной квартальной премии хватит. Как думаешь: Перец сознательно выбрал это направление бегства или спонтанно?

– Думаю, не случайно. У него было две возможности изменить маршрут. На Маркса и на Ватутина. Однако он гнал в Тихвинский район и не думал сворачивать. Он ведь прекрасно понимал, что на прокурорской машине далеко не уедет, поэтому стремился использовать имеющийся временной отрезок с максимальной выгодой. Кстати, в Тихвинском районе и расположен Станиславский жилмассив, о котором говорил Смуглов.

Вытолкав руками «Волгу», они расселись по местам.

– Дед, завтра жди работников. Используй рационально, потому что в шестнадцать часов у тебя их изымут. Да, чуть не забыл – с тебя харчи для «мелких»…

До упомянутого разбойником Смугловым кафе «Искра» было чуть больше четырех километров. Это расстояние Струге и Пащенко преодолели в полном молчании. Один раз пришлось остановиться и отогнуть в сторону от колеса изувеченное крыло. При движении машины резина издавала такой отвратительный скрежет, что не было сомнений – оно протрется до камеры еще задолго до кафе.

К удивлению Антона Павловича, свет в окнах питейного заведения отсутствовал. Не было и привычной толпы у входа. Объяснение он нашел в объявлении, отпечатанном компьютерным способом и приклеенном к стеклу скотчем.

«Приносим свои извинения. 27 марта кафе закрыто на профилактику. Мы будем рады видеть вас завтра на празднике пива с участием стрип-шоу группы. Администрация».

– Ты думаешь, они на самом деле будут рады нас завтра видеть? – спросил Пащенко, выворачивая на дорогу.

– Если только мы на чем-нибудь другом подъедем.

Помолчав, он вдруг ударил рукой по панели.

– Не бей! – взревел Пащенко. – Иначе мы и до гаража прокуратуры не доедем! Кстати, а что это ты так взволнован?..

– А ты догадайся. Хоть маску завтра надевай…

– Какую маску??

– Я уже полгорода пересадил, Вадик. Половина из них уже отсидела и теперь шатается по кабакам, высматривая знакомые лица. Как отреагирует Лукин, если узнает, что я посетил кафе, кишащее геями, проститутками и стриптизершами в разгар праздника пива?

Глава 16

Утро встретил Антон Павлович в дурном расположении духа. Оставалось ровно три дня для того, чтобы найти Перца и вытрясти из него уголовное дело Цебы. Правда, желая быть откровенным с самим собой, Струге, даже задержав Перченкова, обнаружить дело не очень-то надеялся. Но привыкший идти до конца, он упрямо двигался вперед. Если есть хотя бы один шанс спасти положение, то он не имел право его не использовать. В любом случае, лучше указать на задержанного человека и сказать: «это сделал он», чем на вопрос: «где дело?», лишь вяло пожать плечами.

Оставался последний рабочий день недели. Потом последуют суббота и воскресенье. В понедельник все закончится. Неизвестно лишь – с какими последствиями. Уже несколько раз Перец был почти в руках Антона, но всякий раз, по причинам, не зависящим от судьи, он уходил. Казалось, это будет длиться вечно…

Впрочем, почему – вечно? В понедельник все и закончится. Часов в восемь утра, когда проверяющий от Лукина произнесет роковую фразу: «Так, все в порядке, Антон Павлович. Только я не вижу одного дела. Дела Цебы. Где оно, Антон Павлович?..»

Антон вошел в суд, поднялся на этаж и тут же встретил Алису. Она шествовала навстречу ему, держа в руках целую охапку дел. Она шла к себе в кабинет делать свою работу. Эта девочка все больше и больше нравилась Антону. Будет жаль с ней расставаться.