Мир-крепость - Джеймс Ганн

- Значит, убить его? - спросил Агент.

- Да, - прощебетал лысый. - Когда-то он был нам нужен, но теперь нет. Слишком много времени он провел на свободе и слишком много знает. Лучше пусть он умрет, чем будет помогать другим.

- Сначала его нужно найти. Если, конечно, его не перехватил кто-то другой.

- Он был сначала у одного, потом у второго, но удержать его не смогли. Вряд ли он даст схватить себя еще раз. Нужно, чтобы он умер, прежде чем захочет сам использовать это.

- Что использовать?

Лысый только пожал плечами.

- Кто-то следил за мной, - с беспокойством сказал черный.

- Кто?

- Не знаю, и это странно. Будь это кто-то из них, я бы узнал.

- Это наверняка Дэн, - решил Торговец. - Он хитрее остальных, успел уже научиться. Если тебе снова покажется, что кто-то за тобой следит, остановись и изучай всех, кто будет проходить мимо, даже таких, которых никогда бы не заподозрил. Прежде всего именно таких. Ты узнаешь его лицо - у него светлая полоса на уровне глаз.

Мне стало зябко: лысый был слишком умен. Нужно быть осторожнее, когда пойду отсюда.

Они зашептались так тихо, что я ничего не мог разобрать, но понял, что мне готовят засаду. Сейчас или потом? Лучше не рисковать.

Я бесшумно подполз к геликоптеру и стал ждать. Они, похоже, собирались шептаться вечно.

- Так и порешим, - громко сказал Торговец. - Не связывайся со мной, пока не соберешь эти сведения.

Зашелестели кусты. Лысый забрался на переднее сиденье и принялся чего-то ждать. Шли минуты, а я умирал от беспокойства.

- Никого! - крикнул снаружи Агент.

Торговец пожал плечами.

- Всегда лучше проверить. Ты знаешь, что надо делать.

Винт закрутился, машина медленно поднялась. Я подождал, пока она окажется в десятке метров над землей.

- Не поворачивайся.

Он знал меня в лицо, но мне не хотелось снова менять одежду.

Человечек подпрыгнул на сиденьи, лысина заметно побелела.

- Я легко мог бы тебя прикончить, но не стану, если не буду вынужден. Почему ты хочешь меня убить?

- Если ты был там, то слышал, - сказал он, глядя перед собой. - Ты опасен.

- А ты всегца уничтожаешь опасное? Может, я тебе еще пригожусь?

- Ты - темная лошадка, и мы не можем рисковать.

- Кто это "мы"?

Он долго молчал, потом произнес:

- Я ничего тебе не скажу. Ты не умеешь водить геликоптер.

Это было утверждение, но я все-таки ответил:

- Нет.

- Если будешь задавать мне вопросы или попробуешь нажать, я разобью машину.

- Ну, давай! - расхохотался я.

Геликоптер летел ровно.

- Поверни к городу.

Вздохнув, он повиновался.

- Чего вам нужно? - спросил я.

Он знал, что я имею в виду.

- Галактика, в которой можно свободно торговать.

- Свободная Галактика?

- Не обязательно. Свободная Галактика - это отличная идея, но нереальная. Но равновесие сил вполне возможно, и мы должны проследить, чтобы оно соблюдалось.

- А я, по-видимому, нарушаю это равновесие, - сказал я. И все-таки ты сдал меня Сабатини.

- Я не знал, кто ты. Если бы знал, помог бы тебе выбраться. Кстати, это я могу сделать и сейчас.

Я рассмеялся.

- Нет уж, спасибо, - снова рассмеялся я и добавил: - Не оглядывайся.

Его голова быстро повернулась обратно.

- Сядь здесь, на окраине.

Геликоптер начал снижаться.

- Так кто же это "мы"? - спросил я. - Торговцы?

- Да.

- Значит, у вас есть организация?

Он молчал. Машина мягко опустилась на землю.

- Дай сюда руки.

Он повиновался, и я связал его куском веревки, достаточно крепко, чтобы он не мог развязаться сразу, и вместе с тем достаточно слабо, чтобы он мог освободиться минут через десять. Хорошо бы иметь на своей стороне кого-нибудь такого, но вряд ли это возможно. Я сорвал со стены кусок ткани, свернул и завязал ему глаза.

Перед тем как уйти, я задержался на мгновение.

- Хочу тебе кое-что сказать: забудь о камешке. У меня его нет, и я не знаю, где он сейчас. Но даже если ты его найдешь, то все равно не поймешь его назначения, а если даже и поймешь, это ничего тебе не даст. Он не имеет практической ценности.

Торговец молчал, и я, не видя его глаз, не мог угадать, о чем он думает.

- Я верю тебе, - сказал он наконец.

Это была правда. Я выскочил наружу.

- Прими один совет, - добавил он. - Не прогляди очевидного.

Я быстро ушел от геликоптера и затерялся среди зданий. Меня заинтриговали его последние слова. Еще раньше я пришел к выводу, что одна из борющихся сторон все время остается в тени. Время от времени я чувствовал ее прикосновение, но не мог узнать, кто и что это. Когда-то случилось нечто такое, что должно было дать мне зацепку, но я не помнил этого. "Не прогляди очевидного", - сказал Торговец.

Пересекая город, я продолжал думать об этом, но в голову не приходило ничего путного. Разум мой был занят, чувства оставались по-прежнему обостренными, и наконец я заметил, что оказался в знакомом районе. Я поднял голову. Передо мной, вдоль стены здания, уходила вверх лестница, ведущая в квартиру Лаури.

Некое чувство шевельнулось в моей душе, хотя я думал, что оно давно умерло. Я, оказывается, еще надеялся.

Я хотел бы иметь Торговца на своей стороне, но понимал, что это невозможно, и знал, почему. С той минуты, как Фрида вошла в Собор, я искал помощи и совета, искал повсюду, но так и не нашел. Причина была проста: не было для меня ни совета, ни помощи. С самого начала я был один и мог рассчитывать только на себя. Это был непростой урок, но наконец-то я его понял.

Из этого урока следовали интересные выводы. Если ты один, никого не волнуют твои чувства, и если из двух зол ты выбираешь меньшее, это не имеет значения ни для кого, кроме тебя.

Я ступил на шаткую лестницу. Это было глупо, и я знал об этом, но мне было все равно. Пусть даже там ждала засада. Пусть даже она меня ненавидела, я все равно должен был ее увидеть. Я не мог забыть о том, что она сделала, но если бы мог ее увидеть, извиниться за то, что написал, сказать, что мне очень жаль, и попрощаться с ней, может, тогда мне удалось бы ее забыть и исчезла бы эта боль в сердце.

Дверь открылась от толчка, я вошел. На полу лежал толстый слой пыли.

- Лаури? - негромко позвал я.

Мне ответила тишина, и я прошел дальше, оставляя в пыли следы своих башмаков.

- Лаури? - повторил я, уже ни на что не надеясь.

Открыв дверь спальни, я заглянул туда. Кровать была не застелена, платья висели на месте, на ночном столике лежали пять хроноров. Закрыв дверь, я прошел в кухню и открыл холодильник. Оттуда пахнуло испорченными продуктами, и я быстро закрыл дверцу.

Потом я осмотрел стол и пол, даже присел, чтобы заглянуть под мебель, но ничего не нашел. Лаури исчезла, и не осталось ничего, что могло бы подсказать, куда, когда и почему. Но она не взяла с собой одежду, лросто вышла, забрав только камень, словно ей нужен был только он.