Тшай планета приключений. - Джек Вэнс

Внимание Рейта привлек едва слышный журчащий звук. Он взглянул наверх и вздрогнул — в тридцати метрах от него по воздуху тихо скользили аэросани. Пассажиры, синие часчи, сидели в странных головных уборах, похожих на огромные усики-антенны ночных бабочек. Сначала Рейт подумал, что его заметили, потом решил, что антенны — своего рода обонятельные усилители, что его выслеживают.

Аэросани пролетели мимо, не меняя курса. Рейт, на минуту задержавший дыхание, с облегчением вздохнул. Его выводы, по-видимому, были преждевременны. Какую роль, в таком случае, играли высокие загнутые антенны? Церемониальных принадлежностей? Украшений? «Вероятно, мне никогда не доведется это узнать», — сказал себе Рейт. Он еще раз огляделся, но других летательных аппаратов не заметил. Приподнявшись на колени, он увидел впереди, чуть слева от себя, Северный рынок, полузакрытый листвой вездесущих адараков — белые бетонные зонтичные навесы, подвешенные диски, стеклянные перегородки, движущиеся фигуры в черных, темно-голубых, темно-розовых одеждах, металлические отблески темно-синей чешуи. Свежий ветер доносил с севера сложный запах пряностей, увядшей растительности, вареного, квашеного и маринованного мяса, дрожжей и грибницы.

Справа среди садов виднелись разбросанные хижины часчменов. За ними, у самой городской стены, высилось строение, отгороженное рядом стройных черных деревьев. Рейт подумал, что с крыши этого здания можно было бы выбраться из города, и взглянул на небо. Побег лучше было отложить часа на два, до наступления сумерек.

Рейт осторожно спрыгнул на землю за складом и задумался. Синие часчи столь чувствительны к запахам — не выследят ли его, как выслеживают дичь гончие-ищейки? Такой вариант можно было допустить. Значит, нельзя было терять время.

Рейт нашел два обрезка деревянной доски, привязал их к подошвам ботинок и, внимательно осматриваясь, стал широкими шагами пробираться через сады.

Он не прошел и пятидесяти метров, как услышал сзади какие-то звуки, и тут же нашел укрытие. Выглядывая из-за кустов, Рейт убедился в том, что его опасения было не только верными, но и своевременными. У склада появились три часчмена в серо-лиловых формах, и с ними два синих часча. Один из часчей держал похожий на короткую удочку детектор, соединенный с плоской коробкой на ремне. В коробку были вставлены трубки, выходившие из маски, закрывавшей носовое отверстие часча. Водя удочкой по земле, часч без труда шел по следам Рейта. У задней стены склада он замешкался, но скоро обнаружил запах на стене — свидетельство пребывания Рейта на крыше. Следопыт и охранники отпрянули от здания — по-видимому, полагая, что беглец еще находится наверху.

Рейт, под прикрытием кустов в полусотне метров от преследователей, усмехнулся, представив себе недоумение часчей, не обнаруживших его на крыше, но неспособных найти следы, уводящие от склада. Не снимая деревянные подошвы, он продолжил путь через сады к стене города.

С великой осторожностью приближаясь к крупному зданию, он остановился за стволом высокого дерева, чтобы оценить ситуацию. Сооружение казалось темным и мрачным — скорее всего нежилым. Как и предполагал Рейт, крыша почти прилегала к верхнему краю городской стены.

Он обернулся к городу. В небе сновало множество аппаратов, по меньшей мере дюжина. Аэросани с подвешенными на проводах черными цилиндрами — наверняка обонятельными датчиками — низко пролетели над участком, только что пересеченным Рейтом. Если бы такой датчик оказался у него над головой или с подветренной стороны, часчи, несомненно, почуяли бы незнакомый, инопланетный запах Рейта. Необходимо было срочно искать укрытие. Единственным подходящим укрытием в округе казалось унылое сооружение у городской стены — если оно пустовало.

Рейт продолжал наблюдение. В здании никто не подавал признаков жизни. Прислушиваясь, Рейт не улавливал никаких шумов, но подойти никак не отваживался. За ним все ближе пролетали аэросани со следопытами — оставаться на месте было еще опаснее. Рейт сбросил деревянные подошвы и неуверенно шагнул к зданию, но тут же спрятался за ствол, услышав шум за спиной.

Раздавались мерные, гулкие удары гонга. По дороге, ведущей к зданию, приближалась процессия часчменов в серых с белым одеяниях. В хвосте процессии четверо несли похоронные дроги с телом, облаченным в белый саван. За телом следовали плачущие, причитающие часчмены, мужчины и женщины. «Здание — мавзолей или покойницкая», — подумал Рейт. Недаром оно имело столь безрадостный вид.

Удары гонга замедлились. Группа остановилась перед портиком, гонг замолчал. В полной тишине носилки с телом вынесли вперед и поставили на возвышение под портиком фасада. Носильщики, плакальщики и прочие отступили и стали ждать. В гонг ударили еще раз.

Двери медленно отворились — казалось, входной проем уходил в бесконечную тьму. Сверху на тело покойника просиял наклонный ярко-золотой луч. Слева и справа от возвышения под портиком появились два синих часча в церемониальных сбруях из ремней, лямок, петель, золоченых завитушек и кистей. Они откинули часть савана, обнажив лицо под выступающим бугром фальшивого продолжения черепа, и отступили в стороны. Опустился занавес, скрывший покойника.

Прошло несколько секунд. Золотой луч стал ослепительным. Раздался внезапный рвущийся звук, как будто лопнула струна арфы. Занавес поднялся. Тело лежало, как прежде, на носилках, но фальшивый череп и череп самого покойника были раскроены надвое. В холодном студне мозга сидел похожий на чертенка детеныш синего часча, неподвижно уставившийся вперед.

Пробили одиннадцать ликующих ударов гонга. Синие часчи провозгласили: «Восшествие свершилось! Человек преобразился — и восстал к новой, лучшей жизни! Отведайте счастья! Человек, Зугель Эдгз, переселился душой в прекрасное дитя! Возможно ли высшее блаженство? Любой, кто прилежно соблюдает утвержденные принципы, будет озарен лучом славы!» Левый часч гудел: «Первую жизнь я провел человеком-мужчиной по имени Сагаза Осо...» Правый распевал:

«Я заново родился после смерти человека-женщины, Дайсеун Фурвг». «Все мы когда-то были людьми. Возрадуйтесь же, возвращаясь в свои жилища! Зугель Эдгз, дитя, будет помазан целебным бальзамом. Безымянные останки человека вернутся в землю. Через две недели вы сможете посетить драгоценного потомка, Зугеля Эдгза!»

Часчмены, больше не казавшиеся удрученными, отправились восвояси, подгоняемые частыми веселыми ударами гонга, и скоро скрылись за деревьями. Носилки с телом и продолжавшим пучить глаза детенышем тихо скользнули в темный проем под портиком, за ними скрылись синие часчи. Двери сомкнулись.