Все хорошо, что начинается с убийства - Шарлин Харрис

Перепачканная группа начала двигаться в сторону дома Кокрофта, где, как я заметила, в спальне горел свет. Я решила, что Карлтон не один. Значит, он окажет им такой же теплый прием, как и я. Я захлопнула дверь, как можно более шумно заперла замки и быстро выключила фонарь над крыльцом, надеясь, что они упадут в лужу во внезапно наступившей темноте.

Дураки, но опасные.

Меня тошнило оттого, что я предстала перед ними полуголой. Скрестив руки на груди, я попыталась согреться, пошла в свою маленькую спальню, прошлепала мимо Джека и добралась до окна. Приоткрыв немножко жалюзи, я выглянула наружу. Да, Карлтон уже стоял у своей задней двери в очаровательном велюровом халате, надетом, похоже, на голое тело. Он был очень зол.

Я увидела, как Кокрофт захлопнул дверь и выключил свет. Я на секунду закрыла глаза, потом решила, что они привыкли к темноте, и снова всмотрелась. Мне удалось разглядеть размытые силуэты. Незваные гости пересекли мой двор и потащились вверх по крутой насыпи к железнодорожным рельсам, оставив мысль о погоне.

— Они ушли, — сказала я.

— Хорошо, — отозвался Джек.

Голос его звучал немного тверже, хотя был хриплым от боли, которую детектив старался не показать.

Я снова плотно закрыла жалюзи и так подрегулировала завязки, чтобы они удерживали планки в этом положении. Вместо того чтобы включить верхний свет, я зажгла лампу возле кровати, потом снова опустилась на колени рядом с Джеком.

При внезапно вспыхнувшем свете он закрыл глаза. Я долго и пристально смотрела на него, думая, хорошо бы мне угадать и поставить на нужную лошадку, иначе последствия будут такими крутыми, что трудно вообразить.

Потом я села на пятки.

Что ж, у Джека была единственная рана в плече. Она уже перестала кровоточить, но выглядела ужасно. У меня не было опыта в лечении подобных ранений, но, видимо, пуля прошла навылет через верхнюю часть плеча и не задела ни один из главных сосудов, поскольку кровотечение остановилось.

Итак, самой большой опасностью было заражение. Мне надо промыть рану. Если только не…

— У меня есть хоть какой-то шанс доставить вас в больницу? — спросила я.

Джек бросил на меня взгляд, говоривший, что мой вопрос совершенно никчемный, чего я и боялась.

— Я вернусь домой, — сказал он и попытался подняться, отталкиваясь от пола здоровой рукой.

— Да-да, конечно! — Я боялась заниматься его раной, поэтому мой голос прозвучал слишком резко.

— Похоже, вы слишком рискуете, — сказал он тоном, ясно дававшим понять: «Я пытаюсь быть терпеливым».

Подавив внезапное желание вздернуть этого инвалида на ноги, завернуть его здоровую руку за спину и впечатать всей фигурой в ближайшую стену, я сделала вдох, чтобы успокоиться, и выдохнула — ровно, обдуманно.

— Вы не должны рассказывать мне, чем я готова рискнуть, — сказала я.

— Я-то могу вернуться в Литтл-Рок, но вам еще здесь жить.

— Я ценю, что вы обратили на это мое внимание. Дайте руку.

Меня тоже пробирала дрожь. Оттого что я вышла в одной ночной рубашке, меня знобило до костей — во всех отношениях.

Джек подал мне здоровую правую руку, я прочно расставила ноги, крепко стиснула его ладонь и потянула.

Лицо детектива дернулось, когда он встал. Теперь Джек был выше меня, его присутствие подавляло. Я решила, что лучше он находился бы на полу. Так мне было удобнее.

— Вы замерзаете! — сказал Джек и здоровой рукой притянул меня к себе.

Мой белый халат упал с него грязной кучкой. Остатки рубашки свисали лохмотьями с его плеч.

— Мы отправимся в ванную, чтобы позаботиться о вашей ране, — сказала я, пытаясь говорить уверенно. — Вы можете идти?

Он мог и через несколько секунд уже сидел на закрытом унитазе. Я достала аптечку первой помощи, вынула дистиллированную воду, повязки с порошковым антибиотиком, тюбик крема с чем-то в этом роде. У меня имелось много бинтов и несколько скрепок для них. Госпиталь МЭШ.[30] Лили Бард для раненых детективов.

Дистиллированная вода была даже в бутылке с пульверизатором.

Я сняла с Джека остатки рубашки, пытаясь не отвлекаться на наготу, накинула на страдальца самые старые полотенца, отбросила его почти высохшие волосы на здоровое плечо. Полагаю, доктора и медсестры умеют не допускать интимных прикосновений к пациентам. Но меня этому не учили. Такие моменты ощущались как нечто очень личное.

— Промою рану, — сказала я.

— Да.

Я подняла пластиковую бутылку-пульверизатор и спросила:

— Так вы узнали тех, кто за вами гнался?

Я побрызгала стерильной водой на кровавую дыру. Джек побелел еще больше, на его худых щеках отчетливо проступила темная щетина.

— Ответьте, Джек Лидс, — резко велела я.

— Не всех, — выдохнул он.

— Само собой, там был Дарси.

Я снова попрыскала из бутылки, на сей раз со спины. Мне подумалось: сколько крошечных лоскутков рубашки и микроскопических частиц жилета могли попасть в рану. Я чувствовала, что головой отвечаю за Джека. Без шуток.

— Угу.

Его глаза закрылись. Я продолжала промывать рану.

— Кто еще, Джек?

— Парнишка, тот прыщавый, который работает на погрузке-разгрузке в магазине стройматериалов и товаров для дома.

Я промокнула рану досуха самой белой и свежей из имеющихся у меня тряпочек, а потом внимательно осмотрела ее. Она казалась чистой, но откуда мне было знать. Я не привыкла наводить порядок в таких микроскопических масштабах и в сомнении прищурилась.

— Еще парень с большим брюхом, — продолжал Джек. — У него такой вид, будто ему грозит сердечный приступ. Этого я заметил.

— Клив Рэгланд. Он работает на фабрике, где делают матрацы, — пробормотала я. — Его по меньшей мере дважды арестовывали за езду в пьяном виде, и один раз он попал в тюрьму за попытку изнасилования.

Брызнуть из бутылки, вытереть.

— Там оказался еще один тип, — выдохнул Джек. — Он ведь коп?

— Угу. Том Дэвид Миклджон в штатском. Он все время держался позади, как будто мне удастся его с кем-нибудь перепутать, — сказала я, надеясь, что рваная рана стала достаточно чистой.

Глаза Джека теперь снова были открыты, хотя он и не смотрел на меня.

— Вместе с прочими был Джим. Он работает в отделе ружей, в том же магазине, что и Дарси. Еще один сослуживец.

Я снова промокнула рану.

Она казалась сухой и чистой. Я наклонилась, чтобы ее рассмотреть, и удовлетворенно кивнула. Я надеялась, что не причинила Джеку слишком сильной боли. На его лице было какое-то странное выражение.

— Наклонитесь вперед, — велела я.

Выдавив на рану антисептический крем, я наложила на плечо стерильную подушечку, примотав ее хирургическим бинтом.