Связанные (СИ) - Ярвинен Олли

— «Его Величество не ребёнок. Он — король».

— Да хоть Бог-Император человечества! — парировала Кристина. — Вы что, ещё не поняли, с кем связались? Этот Дух, если захочет, заставит вашего короля выполнять всё, что тот ему сдуру наобещал, — всё, слышите? До последнего слова.

Её выступлению не удалось сбить враждебный настрой Мартона, но Эйдон коротко осадил его знаком и примирительно поднял руку. Он держался хладнокровно, даже позволил себе некое подобие полуулыбки; и только чуть дрогнувший голос выдавал растущее напряжение.

— Он хочет знать, можно ли заставить это существо отказаться от договора.

Кристина пожала плечами:

— Честно? Понятия не имею. Мне эта сделка вообще кажется очень странной. Чем больше думаю об этом, тем больше не сходится…

Хель поняла её с полуслова:

— Нет видимой выгоды.

— Вот именно. Ну завоюет этот Герран полмира, и что с того? Насколько я знаю, Дух мало интересуется происходящим за пределами своего холма и… — Она хотела сказать: «за пределами своего холма и Троп», но вовремя осеклась. — И окрестностей. Если только…

Кристина потёрла разом пересохшее горло, не решаясь продолжать вслух. Но Хель хватило и этого:

— Этот договор позволил тебе появиться здесь.

Выражение Кристины стало совсем мрачным. Против своей воли она стала участницей игры, правил которой совершенно не понимала, и желание этого мальчика имело в этом не последнее значение. Во всяком случае Дух почему-то хотел, чтобы Герран пожелал власти и могущества — и активно подталкивал его к этому. Непонятно только, зачем она ему здесь понадобилась? А если понадобилась, тогда почему он так запросто её отпустил?

Раздался тихий, почти деликатный шорох: так гвардейцы вежливо напомнили о своём существовании. Кристина рассеянно кивнула, позволяя Хель перевести сказанное. И судя по тяжёлому колючему взгляду исподлобья, Эйдону эти новости пришлись не по нраву. Однако прежде, чем он успел что-либо сказать, в беседу ворвался Мартон.

— «Почему ты здесь?» «Ты служишь этому существу?», — едва закончив вопрос, Хель чуть склонила голову к плечу и посмотрела на Кристину почти выжидательно, будто ей тоже было важно услышать ответ.

— Что?.. Нет, конечно! — От такой неожиданной перемены темы разговора, Кристина чуть не подскочила. О том, что ещё совсем недавно она искренне считала Духа своим другом, она решила на всякий случай умолчать. — Просто оказалась не в том месте и не в то время.

Гвардейцы недоверчиво переглянулись, обменялись парой слов, будто нарочно не сопровождая слова жестами, чтобы она не смогла догадаться, о чём идёт речь. Наконец, Эйдон снова взял слово.

— «Ты оказалась здесь не по своей воле?» — Кристина кивнула, и он продолжил: — «Что ты собираешься делать?»

Она ответила не задумываясь:

— Я собираюсь вернуться домой.

Глаза гвардейца слегка сузились, лицо смягчилось, на губах на долю секунды заиграла торжествующая улыбка. Кристина сразу же почувствовала подвох: самое время сделать предложения, от которого невозможно отказаться.

— Гвардеец считает, что твои знания об этом существе могут помочь защитить Его Величество. Он настаивает на твоей встрече с человеком по имени Кунрад, который служил советником покойного короля Аттино и много лет посвятил воспитанию короля Геррана. Возможно, этот человек сможет тебе помочь.

У Кристины заныло в груди. Эйдон нащупал — она сама ему позволила! — самое слабое место. Разумеется, ей хотелось сказать: «Да, пойдём к твоему Кунраду, пусть он мне поможет!» — кто смог бы устоять? Но уже в следующее мгновение её охватила невыразимая тревога: все её инстинкты говорили, что делать этого ни в коем случае нельзя.

Между тем, Эйдон положил на чашу весов следующий аргумент:

— В обмен на помощь Его Величество предложил своё покровительство и защиту.

Кристина заколебалась. Обернулась к Хель, последними словами ругая себя за то, что не сделала этого раньше — в конце концов она лучше понимает, как здесь всё устроено. Однако Эйдон то ли случайно, то ли намеренно истолковал этот жест превратно. Улыбка потускнела, в голосе зазвучала отчужденность.

— Гвардеец признаёт, что сила на твоей стороне, но желает напомнить, что у Его Величества есть и более способные слуги. Он спрашивает, хочешь ли ты, чтобы Его Величество видел в тебе друга или врага?

Кристину будто холодной водой окатили. Не трудно было догадаться, что последнее выступление Эйдона представляло собой набор угроз, лишь слегка прикрытых учтивостью. Она буквально физически услышала щелчок захлопывающейся мышеловки: хитрый гвардеец умело подвёл её к тому, что могло показаться выбором между кнутом и пряником, хотя на самом деле это был выбор между плохим и очень плохим. Пойти к их королю под конвоем — но не факт, что она сможет ему чем-то помочь, и что тогда с ней будет? Вдруг её вообще не отпустят? — или… или что? Убить гвардейцев? Хель наверняка уже вовсю обдумывает этот вариант. Вот только, в отличие от неё, Кристина не могла пойти на убийство. Сбежать и стать преступницей, которую будут разыскивать с собаками по всей стране?

Кристина скрипнула зубами и враждебно уставилась на Эйдона. К её удивлению, во взгляде гвардейца не было ни злорадства, ни чувства собственного превосходства — он смотрел на неё, как игрок в покер, который сделал свою ставку и теперь терпеливо ждёт ответного хода. Вот только Кристина была не готова идти ва-банк.

«Ты пожалеешь», так сказала ей тогда Хель. О, как же она была права! «Они тебе не друзья», предупреждала она — и Кристине не следовало об этом забывать.

— Я дура, да? — мрачно пробормотала она.

— Ты не умеешь вести переговоры, — не то согласилась, не то утешила её Хель. — Ты рассказала им всё, что они хотели знать, не требуя ничего взамен.

Кристина тяжело вздохнула:

— Вот в следующий раз сама и будешь с ними разговаривать.

Но Хель и не думала останавливаться:

— Ты сказала, что у тебя нет покровителя. Они предложили покровительство Его Величества, но давать таких обещаний они не могут. Им это известно, как и то, что здесь нет никого, кто мог бы опровергнуть их слова. Такое предложение — большая честь, и прямой отказ станет серьёзным оскорблением.

— И ты говоришь об этом только сейчас… — проворчала Кристина. Обижаться на Хель, тем не менее, не было смысла: никто не мешал ей спросить совета раньше. Да и в том, что случилось, не было ничего катастрофического — просто Кристину раздражало, что никого не интересовало её мнение, а это решение ей и вовсе навязали против воли.

Эйдон поднял руку и, когда ему удалось привлечь к себе внимание, заговорил снова. Кажется, он решил подсластить пилюлю:

— Они с уважением относятся к твоему нежеланию возвращаться на Сальвийский холм и предлагают сопроводить тебя в поселение Формо, что лежит в полудюжине дней пути к юго-востоку. По мнению этого гвардейца, Его Величество с большой вероятностью будет там.

Кристина повернулась к призраку:

— А что ты думаешь?

Довольно долго Хель хранила молчание, и Кристина уже решила, что рах успел выговорить недельный запас слов и теперь впал в оцепенение.

— Это хорошее предложение, — наконец заговорила Хель. — Однако тебе не следует давать им обещаний или брать на себя обязательств.

Кристина безучастно пожала плечами. Ей в любом случае пришлось бы пойти с гвардейцами, но теперь, после того как она безнадёжно провалилась на этих «переговорах», у неё почти не оставалось пространства для манёвра.

«А ты не радуйся раньше времени», — подумала она, искоса разглядывая Эйдона. Она подыграет им — хотя бы для того, чтобы встретиться с этим Кунрадом и, может быть, понять, что задумал Дух. Кроме того, нужно выучить местный язык, разжиться деньгами и знаниями о мире. И вот тогда…

Тогда встала на Тропу — и поминайте как звали!

Глава 9

Дорогой к Формо

Меньше всего Кристина рассчитывала, что однажды ей на собственном опыте предстоит убедиться в справедливости древней формулы «vae victis», которая не сулила побеждённым ничего кроме горя. Однако именно так всё и случилось: «переговоры» завершились полным разгромом, и гвардейцы перестали обращать внимание на свою пленницу — именно пленницу, уж чего-чего, а иллюзий по поводу своего положения у Кристины не было. Впрочем, она отдавала себе отчёт и в том, что несколько сгущает краски: в конце концов, о чём вообще конвоирам разговаривать с арестантом и, самое главное, как?