Фридрих Барбаросса - Василий Балакин

Миланцы сначала приняли бегство императора за военную хитрость, потому и начали преследование лишь на следующий день. Им удалось не только освободить своих людей, попавших в плен к противнику, но и самим захватить множество рыцарей из Павии, Комо, Лоди и других городов. Еще один отряд, набранный в Кремоне и Лоди, который должен был присоединиться к императору при Каркано, по трагической случайности неожиданно столкнулся с миланцами в самой неблагоприятной для себя ситуации и был разбит. Однако опасаясь, что Барбаросса придет со своей армией к их городу, миланцы не стали развивать успех, а поспешили вернуться домой. Император же, которому тогда явно не сопутствовало военное счастье, двинулся было на Пьяченцу, но ограничился лишь тем, что приказал разрушить мост через реку По. Правда, не повезло и Милану, в котором вспыхнул пожар, уничтоживший треть города и большую часть продовольственных складов.

В конце августа 1160 года Барбаросса собрал в Павии светскую и духовную знать Италии и потребовал от нее клятвенно пообещать, что к апрелю следующего года ему будут предоставлены рыцари, лучники и пращники в количестве, на первых порах достаточном для обороны от миланцев. Для наступления же были необходимы немецкие войска, поэтому император обратился к германским князьям с призывом явиться весной 1161 года со своими отрядами в Италию, чтобы продолжить борьбу за утверждение здесь имперского господства. Постарался и канцлер Райнальд Дассельский, незадолго перед тем проводивший в Эрфурте собрание немецких магнатов и добившийся от них согласия на очередной итальянский поход. Новая армия должна была собраться на следующий год у Павии во второе воскресенье после Пасхи. В том же послании Фридрих постарался опровергнуть зловредные слухи, умышленно раздувавшие истинные масштабы его поражения при Каркано.

Зимой 1160/61 года император не предпринимал никаких военных действий в Северной Италии. Миланцы тоже не тревожили его. В мае Фридрих получил ожидавшееся подкрепление с родины. Прибыли с хорошо оснащенными рыцарскими отрядами и оруженосцами герцог Фридрих Швабский, архиепископ Кельнский Райнальд, ландграф Тюрингский Людвиг, пфальцграф Рейнский Конрад и многие другие. И лишь Генрих Лев не захотел помочь своему кузену при второй осаде Милана. Еще в конце января, раньше установленного срока, он прибыл ко двору императора, но без войска, дав понять Фридриху, что не следует рассчитывать на него. Видимо, Вельф сумел убедить Барбароссу, что в Германии его присутствие нужнее. Во всяком случае, Фридрих сохранил к нему благосклонность и даже назначил его своим вторым, после герцога Фридриха Швабского, преемником, на случай, если он сам погибнет на войне с миланцами.

Подчинение Милана, распространившего свое влияние на всю Ломбардию, диктовалось не одной только политической необходимостью. Эта борьба против могущественного союзника Александра III приобретала символическое значение, перерастая в решающую битву за императорскую идею вообще, за якобы угодное Богу верховенство светской власти императора над папством. В глазах Барбароссы, ни на йоту не отступавшего от провозглашенного им однажды принципа божественного происхождения своей власти, государственным изменником становился каждый, кто осмеливался противиться его повелениям, даже если при этом и ссылался на некие древние права. По этой причине он отверг возражения миланцев, утверждавших, что они не обязаны повиноваться императору, поскольку их город процветал, был богат и могуч еще за несколько столетий до того, как немцы впервые появились из-за Альп.

Милан вел свою историю с VI века до нашей эры. Во времена Древнего Рима благодаря своей знаменитой школе он прослыл «Новыми Афинами», а численностью населения, хозяйственным и политическим значением уступал только столице государства. Когда германские племена стали тревожить своими набегами империю, римский император Галлиен нанес поражение алеманнам, продвинувшимся до самого Милана или, как тогда он назывался, Медиолана, и сделал город своей резиденцией. Император Константин Великий подолгу оставался в Милане ради возможности беседовать со святым Амвросием, прославившимся своими чудесами. В те времена Милан был общепризнанным центром христианства, далеко обогнав в этом отношении Рим. Амвросий, проповедник, учитель и поэт одновременно, считался главой и реформатором церкви. Он первым ввел в богослужение пение гимнов, получивших по его имени название амвросианских. Ему приписывается и авторство знаменитого гимна «Те Deum laudamus» («Тебя, Господи, славим»), исполняемого по торжественным случаям в качестве благодарственной молитвы. Избрание папы считалось законным лишь после пения этого гимна. Когда в конце IV века Амвросий умер, миланцы признали его своим святым покровителем, полагаясь на его небесное заступничество во всех грядущих опасностях.

Спустя полтора столетия Милан пал жертвой остготов, разрушивших его стены и перебивших людей. Однако прошло совсем немного времени, и город, благодаря чудотворному заступничеству святого Амвросия, опять стал самым большим, сильным и богатым городом на севере Италии. Таким он и оставался на протяжении веков, несмотря на вторжения лангобардов, франков и рыцарских отрядов германских императоров. Около 1000 года благодарные миланцы построили над могилой своего святого покровителя базилику Святого Амвросия, по праву считающуюся шедевром раннероманского архитектурного стиля и по сей день радующую своей красотой взоры людей.

В капелле Святого Евстахия хранились ценнейшие реликвии христианского мира — мощи Трех Святых Царей (или, как их принято называть у нас, волхвов), привлекавшие верующих со всего света. Как гласила легенда, некий знатный миланец получил эти мощи в Византии в подарок, но с условием забрать их вместе с саркофагами, в коих они покоились. Коварные греки думали, что он не сумеет сдвинуть с места тяжелые саркофаги. Однако те стали легче пуха, когда благочестивый итальянец велел поднять их. Так мощи прибыли в его родной город. Ежегодно миланцы отмечали праздник Трех Царей, разыгрывая аллегорическое представление. Три Царя появлялись верхом на конях в сопровождении большой свиты; перед ними несли золотую звезду. Так они двигались до колоннады Святого Лаврентия, где их поджидал царь Ирод в окружении книжников. Те, когда их спрашивали, где родился Иисус Христос, начинали листать книги и затем отвечали: «За пять миль от Иерусалима». Тогда процессия под предводительством золотой звезды, в сопровождении ряженых слуг, ослов и диковинных зверей, под звон литавр и звуки труб направлялась в капеллу Святого Евстахия. Здесь возле алтаря стояли ясли, а около них — бык и осел. В яслях лежал младенец Иисус. Волхвы приносили свои дары и погружались в сон. Наконец крылатый ангел будил их и сообщал, что они должны возвращаться на родину не через колоннаду Святого Лаврентия, дабы не попасть в руки Ироду, а через ворота Порта Романа.