Собрание сочинений, том 1 - Тихон Задонский

К этому еще нужно прибавить, что и в самом помазании писаний свт. Тихона постоянно слышится тон той душевной грусти, которая была так близка к душе Святителя во время всей его жизни, особенно жизни в Задонске. Почему в этом отношении его писания очень близко подходят к писаниям Ефрема Сирина, – этого проповедника покаяния и слез. Возьмем для примера одно место из писаний свт. Тихона. «Когда человек видит приближение своей кончины или смерти, – пишет Святитель, – что тогда бывает у него на душе? Какой страх, какой трепет и ужас, какой мятеж, волнение, какое отчаяние колеблет его тогда? Ах, зовет меня Царь небесный, а я не готов! Указ Его ко мне пришел, чтобы мне к Нему явиться, а я неисправен. Вижу я приближение мой кончины, а о ней я никогда не думал! Приблизилась ко мне моя смерть, о которой я никогда не помнил. Уже отворяются мне врата к вечности, о которой я никогда не помышлял! Боюсь я Судии Бога, которого прогневлял. Совесть моя, которая представляет мне мои грехи, обличает меня и мучит. Бедственная и мучительная вечность, в которую отходят нераскаянные грешники, колеблет всего меня ужасом и страхом. Зачем это я об этом страшном часе никогда не помышлял? Зачем ум мой был занят суетой? Зачем я столько собирал себе? Зачем гонялся за славой и честью мира сего? Зачем такие-то и такие грехи делал я? Зачем не внимал я слову Божию, которое предостерегало меня? Что мне теперь пользы в приобретенном мной богатстве, чести и славе? Что в пышности и житейской гордости? Что в богатом и разукрашенном доме? Что пользы в каретах, конях, многих слугах, землях и деревнях, различных именах и титулах? Что в увеселительных садах, галереях и прудах? Что пользы в друзьях, которых я часто увеселял пиршествами и различными винами, и с которыми сам веселился?

Сия суета мира сего помрачила и ослепила мой ум, и потому я не мог распознать прелести и истины, зла и добра, вреда и пользы, греха и добродетели, окаянства и истинного блаженства. Она отняла от меня память, память о смерти, к которой я ныне приблизился, и которая полагает конец всему оному мнимому утешению, – память о вечности, в которую я ныне иду. Теперь я познаю, что есть прелесть и истина, в чем состоит мое истинное добро и истинное зло. Теперь я вижу, что истинно слово Божие и истине учит. Блаженны, которые внимают ему! Окаянны те, которые не внимают! О мир, мир, суеты и прелести исполненный мир! Как обольщаешь ты бедного человека! Теперь я оставляю все твое сокровище, и вместо богатства и прекрасного дома вселяюсь в малый гроб, и вместо шелковых и дорогих одежд покроюсь черным одеянием, и вместо многих земель и вотчин зароюсь в трех-аршинной, земляной яме, и вместо богатства, чести и славы наследую мертвость и тление; и вместо роскоши, которой себя утешал, буду снедью червей. Прощайте все, прощайте жена и дети, прощайте друзья и знакомые мои, прощайте слуги и крестьяне мои, прощайте земли и вотчины мои! Я вас теперь оставляю. Прощай мир! Я и тебя оставляю ныне, и все твое оставляю тебе. Наг изыдох от чрева матери моея, наг и ныне отхожу в путь всей земли.

Теперь я вижу, что все, что я ни имел, было не мое, ибо все что имел, ныне оставляю. Как и в мир вошел ни с чем, так и от мира отхожу без всего. Царь небесный зовет меня теперь, и я иду к Нему, но трепещу праведного и страшного суда Его. Он нелицеприятен (лица не приемлет), судит по совести нашей и по делам нашим, а не по лицам. У него цари и подданные, вельможи, князья, господа и их рабы, богатые и нищие – равны».

По возможности, мы указали все особенности писаний свт. Тихона, – соединим же их воедино: раскрытие связи христианских догматов с жизнью, редкое и замечательное искусство посредством сравнений и сближений сообщать истинам веры ясность, наглядность и общедоступность, а богатством подробностей в изображении предмета и изобилием противопоставлений придавать предметам веры силу и изобразительность, – простота и безыскусственность в построении речи, искренность, сила и разнообразие чувствований, – святая и пламенная любовь к Богу и всех обнимающая любовь к ближним, отражение внутреннего успокоения в Боге с печатью тоски по небесному отечеству, – вот свойства писаний свт. Тихона. Все эти свойства ставят этого писателя в ряду высоких св. отцов и учителей Церкви и дают ему право всегда быть современным христианским учителем, и народным по преимуществу перед другими св. писателями русской Церкви.

Если еще короче изобразить особенности писаний свт. Тихона, – то мы выразим самую сущность дела, когда повторим сказанное выше, что в писаниях этого Святителя раскрывается живая и непосредственная связь догмата с жизнью, или изображается живое действие догмата на ум и сердце верующего. Соответственно таким особенностям, чтение этих писаний может иметь и имеет великое благотворное влияние на души всех благочестивых читателей, и мудрых и простецов, образованных и необразованных. Для спасения души в нашем уме необходимо запечатлеть св. христианские догматы и, памятуя о них, находить в них побуждения к преуспеванию в нравственной жизни. В этом случае чтение и изучение богословских систем, содержащих в себе по отдельности, учение о догматах веры и учение о христианской нравственности, далеко не принесут той пользы и не произведут того действия на душу, как чтение и изучение писаний этого богопросвещенного писателя свт. Тихона. Потому что в богословских системах догматы и нравственность изображаются по отдельности, связь существующая между ними, исчезает, и потому читателю самому предоставляется доискиваться, к чему обязывает верующего учение о том или другом догмате веры; а для этого нужно некоторого рода усилие ума, чтобы не только усваивать написанное, как оно представляется непосредственно читателю, но еще и проникать своим разумением глубже и глубже в смысл изложенного учения, – к чему, очевидно, способны весьма не многие, тогда как в писаниях свт. Тихона эта связь раскрыта непосредственно самим писателем. В них не отвлеченно, как в системах, но прямо, в живых мыслях и чувствованиях самого писателя раскрыто, – к каким нравственным действиям обязывает христианина исповедание того или другого догмата, какими чувствами он должен исполняться при размышлении о каком-либо предмете веры и какие действия должны соответствовать этим чувствам. Поэтому читателю остается только усваивать написанное, проникаться мыслями и чувствами самого писателя и утверждать их в своем уме и сердце. Словом сказать, в писаниях свт. Тихона духовная пища предлагается верующему в размягченном и совершенно приспособленном для него виде. Если же мы при этом припомним, что свт. Тихон любил упражняться в размышлении преимущественно о некоторых догматах, как-то вездеприсутствии Божием, о благости и промышлении Его о нас, об искуплении нашем во Христе, о нашей богоподобной природе, о крещении, о евхаристии, и о четырех последних, и мысли об этих догматах чаще всего излагал в своих сочинениях, то нам будет еще понятнее их сильное действие на душу читателя. Через частое повторение мыслей и чувствований об одном и том же догмате, через разностороннее раскрытие его – учение о нем действительно глубже запечатлеется в памяти, яснее будет для ума, ближе к сердцу, побудительнее для воли; так что благочестивый читатель мало помалу при помощи сочинений свт. Тихона и сам может доходить до того состояния богомыслия, в котором так преуспел Святитель. Может доходить до того, что мысли о тех или других истинах веры, постоянно содержащиеся в живой памяти, сделаются для него руководителями в его действиях и вместе с тем источником сладостнейших созерцаний.

В особенности же чтение этих писаний полезно принимающим на себя пастырское служение и трудную обязанность просвещать поселян истинами веры, и внушать правила истинно-христианской жизни людям, обремененным житейскими нуждами и по самому состоянию своему как бы привязанным к земле, которую они возделывают. Пастырь в духе свт. Тихона увидит ту широту отеческой любви, которая объемлет собой всех, не различая ни разности состояний и ни степеней образованности, – ту ревность, которая не ослабляется ни грубостью невежества, ни нравственными недостатками в слабых членах христианской Церкви, – увидит и ту кротость, которая снисходит ко всем, всех готова вести к свету Иисуса Христа, возлюбившего всех и предавшего Себя за всех. Кроме того, ревностный пастырь найдет в свт. Тихоне руководителя в самом преподавании христианских истин. Усваивая искусство духовно рассуждать о земных вещах и через сравнения приближать св. истины к разумению простых людей, он научится указывать поселянам Бога в природе, всеблагой промысел Божий во всех случаях жизни, – научится указывать в Нем источник истинного утешения во всех скорбях, надежду вечного покоя от всех земных трудов и вечного блаженства, дарованного Иисусом Христом верующим в Него, и с простотой детского сердца возлюбившим Его сыновней любовью.