Медленная смерть - Стюарт Хоум

— Именно! — влезла девушка скинхеда. — Если ты не хочешь участвовать в мазохистских забавах, я прослежу, чтобы ты оставался строго моногамным!

— Ох, — хныкнул Джонни, подумав о W1-адресе и о том, что он не хочет его терять, — думаю, оно того стоит!

Худой с матерью остались у родственников в Вест-Хэме. Их собственную квартиру сожгли во время беспорядков в Попларе, в которых погибла младшая сестра Питера, перепугавшаяся настолько, что не сумела убежать от разгневанной толпы, требующей крови Худого. Рабочий класс, составляющий большинство жителей Поплара, плохо воспринял тот факт, что Питер предавался садомазохизму с пятнадцатилетней школьницей. Хотя большая часть разъярившихся парней отдала бы правую руку за возможность понюхать трусики нимфетки, прилюдно никто из них в этом не признался бы.

— Можно добавки? — спросил Худой, проглотив яичницу на тосте.

— Нет, Питер, — ответила тётушка Дорис. — Тебе придётся отрастить волосы и сбросить вес, чтобы тебя не узнали на улице. Когда похудеешь килограмм на двадцать, я пошлю Майкла, он купит тебе нормальную модную одежду!

— Но мне нравится быть скинхедом! — возразил Уотсон.

— Не спорь, — рявкнула Дорис. — Твоя мать не умела строго с тобой обращаться, пока ты был маленьким, и в итоге ты вырос жирным неряхой. Вряд ли ты согласишься стать мёртвым скинхедом. Так что, пока не сменишь внешность, ты не сможешь уйти из этого дома, а я не хочу, чтобы ты постоянно путался под ногами.

— Хуя себе! — матюгнулся Худой.

— И в своём доме я не позволю тебе использовать грубые слова, молодой человек! — прошипела тётя Питера, ухватив его за ухо. — Проси прощения или я выкину тебя на улицу!

Прежде, чем скинхед успел выразить своё сожаление по поводу плохого воспитания, звук ударов во входную дверь заставил его метнуться в заднюю часть дома.

— Никому не двигаться, — объявил в мегафон властный голос. — Это полиция. Дом окружён снайперами. В каждого, кто попробует убежать, будут стрелять!

Худой не мог в это поверить! Он не сделал ничего плохого, так какого хрена его припёрлись арестовывать с такой помпой? Мысли метались в его мозгу. Может быть, чопорная внешность его тёти прикрывала торговлю оружием, наркотиками и детским порно? Может, копы ошиблись и приехали не по тому адресу. Бутбой не боялся полиции, может, они приехали, чтобы защитить его от банды обезумевших виджиланте[67]. Ни к чему делать ноги, если на улице вооружённые копы, так что Питер уселся и принялся ждать, как всё обернётся. Через пару секунд его уложили мордой вниз на полу, и дуло пистолета прижалось к затылку. Коп в форме сковал ему руки за спиной, одновременно информируя его о правах.

— Питер Уотсон, вы арестованы за сексуальную связь с несовершеннолетней девочкой и подстрекательство к бунту посредством публичной трансляции съёмки противозаконных половых актов. Вы имеете право на молчание, и я должен предупредить вас, что любые ваши слова будут записаны и могут быть использованы против вас в суде.

Джонни Махач в прекрасном настроении стоял перед входом на Банхилл-Филдз со стороны Сити-Роуд. Городские власти Лондона открыли для публики бывшее кладбище диссентеров[68], занимающее четыре акра к северу от «Квадратной Мили»[69]. Внутри в беспорядке разбросаны могилы, в том числе Уильяма Блейка, Джона Беньяна и Даниэля Дефо. Активистам Фронта Семиотического Освобождения было приказано вломиться на кладбище через ворота со стороны Банхилл-Роу, потому что на этой тихой улочке ночью им бы никто не помешал.

Еле слышный шум движения по кольцу на Олд-Стрит был поглощен грохотом болторезных станков, которыми ФСО вскрыл замки на западных воротах. До ушей скинхеда донёсся шёпот, сообщивший, что жаждущие признания художники идут по кладбищу к монументам, возведённым в честь Блейка, Беньяна и Дефо. Бутбой мрачно улыбнулся, услышав, как звенит кирка по мостовой, окружающей эти памятники. Удовлетворённый тем, что преступление совершается, Ходжес пошёл к телефонной будке на Олд-Стрит.

— Добрый вечер, — промурлыкал голос в трубке.

— Здравствуйте, — ответил Джонни. — Это полиция?

— Это штаб-квартира полиции Лондонского Сити, — ответил голос.

— Я хочу передать сообщение об осквернении могилы Уильяма Блейка на кладбище Банхилл!

— Да? — голос напрягся.

— Группа художников выкапывает останки поэта прямо в этот момент! Они считают это действие своеобразным хеппенингом. Я так понимаю, их сильно разозлило освещение в прессе вчерашних беспорядков в Попларе.

Ходжес повесил трубку. Он сказал достаточно, чтобы через несколько минут множество полицейских машин тихо подъехало по Сити-Роуд. Достаточно, чтобы заставить копов перекрыть Банхилл-Роу, а потом с автоматчиками арестовать ФСО. Достаточно, чтобы обеспечить Дональду Пембертону и Пенелопе Эпплгейт пару лет за решёткой. Больше они никогда не будут доставать соседей безвкусными подборками джазовых мелодий. Джонни отправился в круглосуточную кондитерскую в Брик-Лейн. Ему захотелось поужинать, прежде чем вернуться на автобусе в центр города.

Не найдя костей под монументом Блейка, Спартак приказал своим войскам выкопать тела на других участках. Ни останков Дефо, ни останков Беньяна они не нашли. Перелопатив землю в куче обычных могил, ФСО отрыл пару черепов. Спартак стянул штаны и надрочил на добычу. Скоро он покажет своим последователям, на что способна магия в стиле Кроули, и это будет куда веселее, чем блейковская версия реформированного друидства.

— Хотел бы я отрыть труп какой-нибудь сучки, — ругнулся Спартак. — Уж я бы исполнил над телом греческий обряд. Но тут ничего нет, могилы слишком старые. Последнее захоронение здесь было в 1860-ом!

Лидер Ложи и его последователи так углубились в фантазии, что не слышали, как копы окружают кладбище. Вооружённые констебли расположились через интервалы в шесть ярдов вокруг ограды, и выбраться стало невозможно. Только когда полицейские прожектора осветили территорию, члены ФСО осознали, что они здесь уже не одни.

— Вы окружены вооружёнными стрелками, пожалуйста, пройдите к восточным воротам, руки за голову, — объявил через мегафон голос.

— Что нам делать? — спросила Пенни Эпплгейт.

— Раздеться и наброситься на ублюдков, — взбеленился Спартак.

— Ты охуел! — возразил Дон Пембертон. — Нас всех перестреляют!

— Дон прав! — пропели в унисон остальные члены ФСО. — Придётся сдаться.

— Эти цвета не линяют! — крикнул Спартак, бросаясь к Сити-Роуд. — Магия Кроули защитит меня!

Раздался автоматный треск. Пули вонзились в вождя Ложи, и он обрушился на землю в лужу крови. Другой полицейский расстрелял остальных членов ФСО. Безумное нападение Стивена Смита дало копам оправдание для массового расстрела. Хотя либеральные правозащитники из-за гибели всех членов этой преступной группировки теперь будут несколько дней строчить отчёты, в долгосрочном периоде простые налогоплательщики сэкономят на стоимости судебного разбирательства.

Эпилог

«ПИТОМНИК» ПЕРЕЕХАЛ С исходного места в Сохо на глухую улочку у станции «Юстон». Карен Элиот в клубе наслаждалась вечером ностальгии по девяностым. Она бухала со своим издателем, Фионой Бут. Танцпол заполонили рейверы, бросившиеся отрываться под «Leonard Nimoy» Freaky Realistic. Карен до сих пор оставалась на арт-сцене величиной большой и постоянной, но после публикации её первой книги, «Класс Как Театр», о ней заговорили и в мире букв. Фиона отправилась в дамскую комнату, а Элиот прокручивала в голове серию колкостей, которые собиралась отпустить во время телевизионного интервью вечером в воскресенье.

— Привет! — рявкнул Джонни Махач, хлопая арт-звезду по плечу. — Давно не виделись!

— О, Джонни, привет, — пробормотала Карен, оборачиваясь. — Какими судьбами?

— Мы с тобой познакомились в этом клубе, — проорал Джонни. — Тогда он ещё был в Сохо, помнишь? Я постоянно сюда хожу, по крайней мере ходил, пока не женился, это Атима, моя хозяйка.

— Привет, — сказала Атима Ходжес, протягивая руку.

— Привет, — отозвалась Карен, когда они обменялись крепким рукопожатием.

— Я вас знаю? — спросила Атима.

— Не думаю, — ответила Элиот, качая головой.

— Знаю! — объявила жена скинхеда. — Я читала вашу книгу «Класс Как Театр». Я полностью согласна с вашими тезисами, можно получить большое удовольствие, ниспровергая гиперболизированную моду и обычаи, связанные с разными классами. Как вы указывали, класс — понятие текучее. Посмотрите на Джонни, он одет как скинхед, и кажется, что он из рабочего класса. На самом деле моя семья отдала под его начало магазин, и экономически он относится к мелкой буржуазии. У меня университетское образование, а сейчас я помогаю Джонни в магазине — но я хотела бы устроиться работать в издательский бизнес, чтобы одновременно сыграть и на своей бесклассовости, и на принадлежности к среднему классу!