Цирк - Анастасия Антоновна Носова

– Почему я? И с чего бы им бочку во дворе не спрятать? – огрызнулся Влад.

– Потому что она в частном доме, дурень.

Влад не стерпел «дурня», бросил свой пост, подлетел к Азату, перепрыгивая через сугробы и проваливаясь в легкий пушистый снег. Он толкнул друга и выхватил у него шланг. Азат недоуменно посмотрел на Влада. «Обязательно поймают, а потом выпорют», – думал Влад о своей незавидной доле. Зарабатывать деньги оказалось сложнее, чем клянчить их у отца. Но если уж так, то получит он не за то, что просто рядом гулял. «Жигули» блестели боками, залитыми дождем и снегом. На зеркалах заднего вида дрожали от ветра капли воды, а капот венчал легкий снежный налет. Влад кинул шланг в снег и согнулся над крышкой бензобака. Та была надежно закрыта – на первый взгляд.

– Я сам, – буркнул он и отпихнул локтем Азата. – Не тупи, иди на шухер!

Азат покачал головой и протянул другу лом. Влад взял в руки холодный металл и, замахнувшись, сбил замок с крышки бензобака. Зазвенело в воздухе и в ушах у Влада, зазвенело на всю улицу. Звон разбудил какие-то темные силы их района, потянул за собой другой звук и разлился по Заводскому жалобным воем: где-то вдалеке залаяла цепная собака, видимо решив, что воруют у нее. Влад еле разогнул окоченевшие пальцы, вспотевшие от страха и почти примерзшие к лому. Лом упал в снег и скрылся в сугробе, оставив на нем длинный черный шрам.

Влад открутил крышку канистры, один конец шланга бросил в канистровое тонкое горло, а другой поднес ко рту и втянул в себя воздух. Горький, резиновый, застоявшийся душок наполнил гортань и легкие, надолго поселился на языке. Влад икнул и кинул конец шланга в бензобак «жигулей». Забулькало и зафырчало у «жигулей» в животе. Шланг задышал, глотая бензин. Канистра заходила ходуном.

Свет фар танцевал на стенах домов, приближался, гнал ребят прочь. В этот раз повезло. Машина свернула в соседний двор, не доехала до них, и в воздухе замер скрип шин о промерзший асфальт. Закаркал мотор, затрещали покрышки, и все стихло. Влад с Азатом пробирались к частному сектору через палисадник, под ботинками все скользило и хлюпало: мокрая жухлая трава и грязь вперемешку со снегом. Влад переставлял ноги осторожно, боясь поскользнуться и упасть.

– Пошли! Пошли! – прокричал Влад замершему у калитки другу.

Мимо них, разбрасывая в разные стороны комья снега, пронеслась машина и обрызгала Азата. Влад обогнал друга, цапнув за рукав куртки, чтобы поторапливался. Времени было мало. Дело близилось к десяти вечера, и Влад всерьез опасался, что их станут искать. Мальчишки перебежали дорогу, перепрыгнули бордюр, влезли в сад через низкий забор деревенского домика и укрылись кустах. Там, в самом дальнем углу участка, прямо на снегу стояла широкая бочка – в похожих дачники отстаивали воду. Края у бочки были запаяны неряшливо и кустарно. Открытым оставался только самодельный клапан – в него-то Влад и сливал бензин из канистры. Это была первая машина за сегодня.

– Слышь, – Азат подергал Влада за рукав куртки. – Лом где?

– Чего? – не понял Влад.

– Того! – Азат стукнул кулаком по бочке с размаху, послышался долгий и протяжный железный стон. – Ты замок зубами взламывал, дебил? Пальчики-то твои на ломе хорошо сохранятся.

Влад бросился было назад, но Азат остановил друга, преградив ему путь:

– Я заберу!

И Азат зашагал к калитке. Он распахнул калитку настежь и, быстро семеня, скрылся на другой стороне дороги за домом. Влад поспешил за Азатом. На перекрестке снова затормозила машина, но Влад не обратил на нее внимания. На улице будто бы включили большой вентилятор и сыпали в него снег – началась метель.

Пока Азат мокрыми и замерзшими пальцами ковырялся в снегу, Влад топтался рядом, пытаясь разглядеть в буране хотя бы очертания подъездов. Водитель «жигулей» точно жил в одном из них и мог в любую минуту выглянуть в окно. А может, уже выглянул. Азат закряхтел и вытащил из снега лом, и тут же по ним будто выстрелили из световой пушки: свет фар ударил по глазам, и Владу невольно вспомнилось, что так же больно и обидно бывает, когда отец шлепает по рукам своей рабочей ручищей за мелкую пакость. Свет не отступал. В нем возникла высокая фигура. Фигура куталась в бушлат, прятала руки в карманы и живенько двигалась к мальчишкам.

– Бежим? – пробормотал Влад.

– Поздно, – шепнул Азат и уронил лом на снег.

На белом тонком полотне мелькнуло сине-желтое пятно. Влад прищурился, чтобы получше его разглядеть: просто большая клякса, клякса на его личном деле. «Наверно, пролил, пока шланг вытаскивал», – догадался он. Моргнул и всмотрелся получше: клякса больше всего походила на тигра в прыжке – тигр парил над невидимой пропастью, тянулся передними лапами к обрыву. И Влад решился. Он оттолкнул Азата и, перескочив через шланг, ринулся в сторону дороги. Бежал, представляя, что у него не ноги, а лапы, что у него их не две, а четыре, и только сбитое неровное дыхание напоминало Владу о том, что он человек.

Глава 23

Непутевые дети

20 ноября 1994 года

Саратов, улица Азина, 55

Толик услышал смех Артёмки и причитания Лидии Ивановны и Лены еще в подъезде. Ладони, плечи и даже лопатки сделались тяжелыми за день работы, и Толик шел согнувшись, медленно переставлял ноги… Он отворил дверь в квартиру, и тут же прихожую разрезал напополам еще один звук – трель телефона. Толик взглянул на часы. Все в доме замолкло, только не мог угомонить свой смех (переходящий в кашель) Артёмка и продолжал звонить телефон.

– Алло? – Никто в квартире не спешил брать трубку, и Толик поднял ее своими негнущимися от возни с углем пальцами. – Что? Где он? Понял. Мы выезжаем.

Спокойствие далось Толику непросто: он распахнул дверь ванной так, что щеколда оторвалась от стены, и вся стена, казалось, затрещала, готовая обвалиться на Куркиных. Толик уставился на жену, свою мать и на младшего сына. Они уставились на него в ответ, замолкли. Лидия Ивановна первая открыла рот, чтобы задать очевидный для всех вопрос:

– Сы…

– Влад в отделении, – перебил Толик мать, произнося слова неразборчиво и заикаясь. – Влад в отделении, – повторил он четче. – Надо ехать.

Артёмку было решено оставить с бабушкой. Лена полезла на свои полки с книгами в поисках «Капитала» Маркса. Она машинально отодвигала книгу за книгой и очнулась, лишь когда дошла до последней в ряду. Перепроверила полку ниже и полку выше и даже