Недиалог - Надя Алексеева

друг, кто теперь разберет. Ромочка без отца растет, ушами мается. Которое лето в шапке ходит.

Серега. Сейчас модно.

Старуха. Ишь он!

Старуха (натягивая на руку колготок, просматривая, что нету дыр). Мой говорит, на храм бы отдал, ежели бы выиграл. Ну и машину бы купил на сдачу. (Вздыхает.) Я бы на юга махнула.

Серега. Куда это?

Старуха. А где можно с голыми ногами, без колготок, ходить.

Серега уходит.

В гардеробе бассейна Студент не реагирует на Серегу – спит, облокотившись на стойку. Студент кучеряв, лохмат, очкаст. Вздрагивает и роняет учебник на пол. В мраморном фойе звук расходится волнами.

Серега (поднимает учебник, читает). Ионин. Чего хоть учишь-то?

Студент. Экономтеорию. Да ну ее, усыпила. Я слышал кто-то тридцать лямов поднял. Это у нас или за мостом?

Серега. Спроси отца Никодима.

Студент. Отец Никодим переехал. (Это городская присказка, которую лепят к месту и не к месту.)

Серега. Учись давай, будешь нам город восстанавливать.

Студент. Хрен тут восстановишь. Муть какая-то. Десять страниц осилил, думал, он Ио Нин, автор учебника, типа с китайского перевод, а он из Люберец. Ща буду шпоры лепить.

Серега. Удачи.

Студент. Ксюша придет?

Серега. А тебе что?

Студент. Вот вы бы чего на тридцать лямов сделали?

Серега. Вождя бы за реку перевез, пусть у них там двоится. На оставшиеся – тебя бы в парикмахерскую сводил.

Студент. Ну, а я бы на пенсию вышел.

Серега. Ты же еще не работал.

Студент. А зачем? Я бы их инвестировал под двадцать процентов годовых, хотя это рисково, ну, ладно, под пятнадцать, и жил бы на эти деньги с Юлькой. В Швейцарии.

Серега. Московская?

Студент грустно кивает.

Серега (сует ему тысячу рублей). На тебе, в кино ее своди.

Студент отводит патлы со лба, удивленно смотрит ему вслед, опять роняет Ионина.

3. Шлепанец

Серега с Ксюшей полуодетые сидят и курят на бортике бассейна. Бассейн светится на солнце, и у них на лицах пляшут лазурные блики.

Ксюша. Ты какой-то не такой.

Серега. Побрился.

Ксюша. Завел кого?

Серега. Да, рыбок. (Показывает на воду, сталкивает туда ее шлепанец.) Карась поплыл.

Ксюша (устраивается головой у Сереги на коленях). Говорят, так до вечера и не пришел этот чувак за выигрышем. Как думаешь, кто выиграл?

Серега пожимает плечами.

Ксюша. Точно из бездетных кто-то, так бы Ромка из школы принес, рассказал. У него хоть и уши, а всегда в курсе.

Серега. Мож, нам его закалять?

Ксюша. Нам?

Молчат.

Ксюша. Как Лешки… Как отца не стало короче, так у него и началось. То уши, то ангина. Мыться не любит, как монгол. А ты говоришь, закалять. Река эта еще, проклятая, прям под окном течет. Он каждый раз спрашивает, видно ли то место…

Серега. Видно. Его отовсюду видно. Это же не водоворот какой был, просто судорога и воды хлебнул.

Ксюша (приподнимаясь, глядя Сереге в глаза). Он что, хуже тебя плавал?

Серега. Лучше. Я открытой воды вообще боюсь. Дна не видно, не знаешь, что там водится, какая глубина, кто оттуда выскочит, как тяпнет. Тут вон шлепанец плывет, все на виду.

Ксюша. Я не понимаю, я просто не понимаю. Не могу. Зачем он полез туда.

Серега молчит.

Ксюша. Ты что, его спасти не мог?

Серега. Я не успел.

Серега ежится, он вспоминает ил, корягу, мост, ему мерещится жалящее стекло на дне, змеи, какие-то старые лески и сети, в которых путаются ноги. Белое Лехино тело тонет, как батон, брошенный рыбам, Леха с открытыми глазами и надутыми щеками идет ко дну, а он не может его подцепить за вихор. Пальцы не сжать.

Ксюша. «Конкуренция». Ромка из школы притащил слово. Говорит, у отца с дядь Сережей конкуренция была. Я его шлепнула полотенцем, теперь думаю, он прав. Устами младенца.

Серега цокает языком, вздыхает, собирается с мыслями.

Ксюша. Нет, не за меня конкуренция, что я, дура? Что я не вижу, ты меня не любишь. Так по привычке хожу…

Серега. Ксюш.

Ксюша. Он такой же, как ты, был, в городишко этот влюбленный. Два пловца-молодца. А на фига вы тут вдвоем сдались.

Серега. Бред какой-то. Что работы, что ли, мало. Вот я хочу еще тренеров искать…

Ксюша. Для кого? К тебе хожу я и две третьеклашки.

Серега. Хочу школу плавания открыть. Нормальную, людей подтянуть, детей тренировать нормально. Как раньше, как нас тренировали. Ты посмотри, сколько места. Я таких крутых басиков в Европе не видел. В Швейцарии, куда студент рвется, все мелкое, двадцать пять по стандарту, а это же фигня, не разогреться даже.

Ксюша. Погоди. На какие шиши?

Серега тянется к джинсам, достает выигрышный лотерейный билет.

Ксюша (утерев руки о сброшенный халат, рассматривает крестики). Это ты?

Серега кивает.

Ксюша. А может…

Серега радостно убирает в карман билет.

Ксюша. Может, в другом городе откроешь школу?

Серега не отвечает.

Ксюша. Мы бы с Ромкой с тобой поехали.

К ноге Ксюши прибивает уплывший шлепанец. Ксюша и Серега смотрят друг на друга и понимают, что это начало конца. Такое понимание бывает. Редко. Но бывает.

4. Пузиков. Телевидение

Кабинет Пузикова. Вроде городской администрации. Обстановка богатая, Пузиков, нервный, за столом, Серега, взволнованный, в дверях.

Пузиков. Серега, давай по-быстрому только, что у тебя?

Серега (мнется, он не привык решать такие дела). Пал Иваныч, я бы хотел… Короче, сколько наш бассейн стоит?

Пузиков. Это смотря, что почем. Если снести его к лешему и построить тут жилые дома нормальные, то немного. Земля дороже выйдет. А что? Кто купить хочет?

Серега. А если его не под снос?

Пузиков. Хм.

Серега. Ну, отремонтировать, школу плавания открыть нормальную. Для наших и для заречных.

Пузиков. Вон ты о чем. На какие шиши ремонтировать? В бюджете дыры, пенсионеры мне всю плешь проели. Старуха эта до тебя была, как ее, колготками торгует.

Серега. Ну, а если есть шиши.

Пузиков (не слушая). Чуть не по столу кулаком стучала, благо дед поадекватнее оттащил ее. Что? Не смеши меня, у кого есть шиши, главное, откуда, я бы спросил.

Серега. В лотерею выиграл.

Пузиков. Да это утка какая-то рекламная. Не поверю, чтобы в нашей дыре хоть кому-то повезло. Я вон сам, гляди – все ботинки в разводах, слизь химозная по улицам тащится. Даром, что на машине езжу.

У Пузикова звонит телефон.

Пузиков (в трубку). Чего?