Отель одиноких сердец - Хезер О’Нил

– Ну и что мы теперь будем делать?

– Заниматься нашими делами, как будто ничего не произошло. Пойдем купим тебе презервативы. Хотя погоди минуточку.

Поппи прошла к сараю из рифленого железа в конце двора. Когда она открыла дверь, Роза увидела внутри смастеренную из проволочной сетки клетку, в которой сидела курица.

– Я здесь прячу свои деньги. А еще у меня тут заныканы ролики! И для тебя пара найдется. Примерь-ка их.

Поппи вручила роликовые коньки Розе. Они привязали коньки к ботинкам. Ведь как-никак девушки были еще так молоды. Им исполнилось всего по двадцать лет. Им никто не запрещал смеяться даже несмотря на так называемую Великую депрессию. Поппи каталась на роликовых коньках гораздо лучше Розы. Несколько раз та даже хватала новую подругу за руку, чтобы не упасть. Они выехали из переулка и покатили дальше по улице.

Поппи кружила среди людей, многим тем самым действуя на нервы. Прохожие отмахивались от нее, как от самой назойливой в мире мухи. Чтобы удержаться на ногах, Роза хваталась за фонарные столбы, но она чувствовала себя все увереннее. Быстрота, с которой они с Поппи двигались на роликовых коньках, делала их бесстрашными. Им казалось, что они мчатся со скоростью света. Пока кто-нибудь мог сообразить, что произошло, их уже и след простывал.

Они проехали мимо полной женщины в зеленой бархатной курточке, которая играла на аккордеоне; она сидела на стуле, а перед ней лежала шляпа. Женщина исполняла «Вальс для аккордеона», доигрывала аккорды последних тактов. Девушки стали танцевать друг с другом. Поппи особенно постаралась: она уперла руки в бока и принялась попеременно подкидывать в воздух ноги, изображая своего рода канкан. Роза попыталась ей подражать, но упала на пятую точку. Они обе весело рассмеялись.

Потом они попытались кружиться, взявшись за руки, но обе упали вниз лицом, сильно ободрав колени. Теперь Роза поняла, откуда у Поппи на ногах болячки и ссадины – они появились не от экзотических сексуальных занятий, а от падений при катании на роликовых коньках. Поппи дохнула на худенькое колено Розы. От этого той стало очень холодно. Возникло такое ощущение, будто Поппи внезапно сдула с нее всю одежду.

Ее тело было как из сахара. Если бы она постояла под дождем, оно бы растаяло.

Поппи сказала ей подождать около небольшой аптеки, а сама побежала покупать презервативы. Она вскочила на крыльцо и скользнула в помещение. Вышла она из аптеки уже с бумажным пакетиком в руках.

– Хочешь сходить в кино? Если тебе захочется посмотреть кино, лучше всего пойти в кинотеатр «Савой», – сказала Поппи. – Там играет лучший пианист в городе. Он такой красавчик, что у меня просто мурашки бегут по коже. Хотя, может, ты что-то имеешь против мурашек?

Обратно они возвращались другой дорогой. Девушки проехали мимо длинной очереди, в которой люди стояли, чтобы получить миску бесплатной похлебки. Потом миновали публичный дом с заколоченной досками дверью. Поппи не хотела туда возвращаться. Если мадам все еще была там, то Поппи получила бы на орехи.

– Мне за это еще пропишут по первое число. Это меня там должны были арестовать. Со мной это уже много раз случалось. Через пару часов все равно отпустили бы. Кому до меня есть дело?

От отчаяния и безысходности Поппи обеими руками так потянула себя за волосы, что ее завитушки распрямились.

– Тогда пошли вместе со мной, – предложила Роза.

– Ты что, с дуба рухнула? Неужто думаешь, что Макмагон позволит такой девице, как я, хоть на пушечный выстрел приблизиться к его личной жизни? Значит, ты совсем не знаешь мужика, с которым спишь. Ладно, не бери в голову. Пусть тебя это не заботит.

– Куда же ты тогда собираешься идти?

– Может, мы сходим вместе в китайский квартал? – оживилась Поппи. – Мы там сможем оттопыриться, вместе кайф словить. За мой счет. Я там обо всех своих печалях забываю.

– Нет, не хочу с этим связываться.

– А я герычем с четырнадцати лет балуюсь. Но я на него не подсела. Так, время от времени торчу, когда приспичит.

Поппи задрала юбку, чтобы показать Розе следы от уколов на бедрах.

– Большинство девушек сидят на наркотиках?

Поппи прищурила глаз, делая вид, что обдумывает ответ.

– Да. У Тюлип в прошлом месяце случилась передозировка. Она была очень красивая. В нашем доме терпимости работала всего три месяца. Совсем обдолбалась, бедняжка. Она голая выходила на улицу, вставала на углу и всем рассылала воздушные поцелуи! Как-то утром она не проснулась, уже успела посинеть. Но такой конец все равно лучше, чем у Магнолии. Та все время рыдала. А потом сиганула с крыши. Кому-то может показаться, что наша работа легче, чем в прачечной, потому что в воскресенье вечером можно выйти в город, почитать журналы, но на самом деле это не так. Заработать тут невозможно. Сэкономить нельзя, потому что все сжирает плата за комнату и их дрянную еду. Дурят нас здесь, как лохушек разводят. А некоторых девиц вообще мордуют по полной.

Вот так Макмагон сделал все свои деньги, подумала Роза. Этими самыми деньгами он платил за свой дом, роскошные трапезы, за свои машины и клубы. Вот так выглядела оборотная сторона его гламурного мира.

– Ты хочешь оттуда выбраться? – спросила Роза.

– Они вышвырнут меня вон, и я не знаю, что мне тогда делать. Я встретила Макмагона, когда мне было пятнадцать. Тогда я была симпатичнее. И если я делаю меньше денег, чем другие девушки, это не значит, что я ничего не стою, понимаешь?

Они обе работали на Макмагона. Поэтому Роза и решила к ней пойти. Ее интересовали не только противозачаточные средства – Розе хотелось понять, кем она была на самом деле и кем станет, когда ее акции на рынке сексуальных услуг начнут падать. Она отвязала роликовые коньки и вернула их хозяйке.

– Ты вернешься, чтобы я тебе погадала? – спросила Поппи.

– Да, обещаю.

Роза прошла несколько шагов, потом повернулась, подошла к Поппи, сжала ей голову руками и крепко поцеловала в губы. И убежала прочь.

– Презервативы! Ты забыла презервативы! – прокричала вслед Розе девушка с рыжими завитушками.

24. Поппи поет песнь любви

За тот день, проведенный с Розой, Поппи вышвырнули из борделя. Когда через несколько дней на углу улицы она поджидала клиента, ее ограбили и изнасиловали. И когда она снова случайно наткнулась на Пьеро, под глазами ее темнели два синяка, а переносица была заклеена кусочком пластыря. Он спал в парке, в волосах его застряли две веточки, но