История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III - Алексей Михайлович Величко

class="p1">Когда Дезидерий в очередной раз начал угрожать Риму, папа Адриан опять направил Карлу письмо, в котором напрямую заявил, что терпит беды от лангобардов только потому, что отстаивает интересы франков. В этом было много правды, поскольку Дезидерий требовал от понтифика венчать на царство сыновей Карла, как только те будут рождены от Лангобардской принцессы. Нет сомнений, это неизбежно порождало внутренний конфликт во Франкском королевстве, где без большого пиетета относились к лангобардам.

Ситуацию усугубляло то обстоятельство, что в 771 г. Карл был не единственным наследным королем из числа сыновей Пипина. Помимо него, на единовластие претендовал Карломан, его младший сводный брат, на которого папа мог сделать ставку. Первоначально Пипин разделил королевскую власть между своими сыновьями: Карл получил в удел бывшие исконные владения своего отца, а Карломан — земли своего тезки, дяди Карломана, некогда принявшего монашеский постриг, а затем погибшего. 9 октября 768 г., сразу после смерти отца, последовавшей 24 сентября того же года, братья приняли королевские инсигнии. Когда у Карломана родился сын, понтифик демонстративно поздравил счастливого отца с этим радостным событием. Разумеется, Карл не остался в неведении этого намечавшегося союза. Три года продолжался неустойчивый союз, который едва не был прерван междоусобной войной, но, по счастью для франков, Карломан скончался. Его вдова тут же отправилась в Италию, где получила защиту и покровительство у Лангобардского короля[220].

Поняв, что сам того не желая сформировал против себя мощную оппозицию, Карл Великий развелся с Дезире и отправил ее обратно к отцу. Там она вскоре скончалась при родах. Разумеется, это вызвало скорую войну, которой Карл не желал, но принял со всей серьезностью опытного воина[221].

Желая обезопасить себя от группировки франкской знати, выступавшей за союз с лангобардами, Карл дважды обращался к своему противнику с мирными инициативами, прекрасно зная, что тот их отвергнет. И тогда сильная франкская армия, которую король собирал с марта прошлого года, направилась к Альпам, чтобы по тайным тропам перейти их. Опасаясь окружения своего войска, занятого блокировкой горных перевалов, Дезидерий отвел их к Павии. Но уже в феврале 774 г. франк осадил и захватил в Павии короля Дезидерия, после чего Лангобардское королевство перестало существовать. В Вероне Карл захватил и семью Карломана, после чего соперников у него уже не оставалось[222].

Сумел сохранить свою свободу лишь Адальгиз, сын короля Дезидерия — он отплыл в Константинополь, где получил сан патриция. Победив врага, Карл отправился в Вечный город, чтобы принять титул римского патриция и возобновить договор с Римским епископом. Он был принят там со всеми почестями, какие ранее оказывались Равеннскому экзарху, то есть почти как самому Римскому императору. У храма Св. Петра его встретил понтифик, и при пении «Благословен грядый во имя Господне» они вместе приложились к мощам великого Апостола[223].

После этого на некоторое время Карл Великий утратил интерес к Италии, вынужденный вести почти 30-летнюю войну в Саксонии. Это было нелегким занятием ввиду многочисленности врага и его крайнего упорства в нежелании принять христианство — саксы являлись язычниками. Одна ветвь саксонского племени, ангары, располагалась вдоль реки Везер, а вдоль Эльбы, по обеим ее сторонам, проживали соответственно эстфальцы и вестфальцы. Не признающие над собой никакой централизованной политической власти, саксы тем не менее легко объединялись для отпора врагу, посягнувшему на их быт и религию. Военный поход Карла мало отличался от карательной экспедиции, но в тот год франкам удалось глубоко вторгнуться в саксонские владения, и даже уничтожить священный для язычников Ирминсуль — гигантский древесный столп, на который, по саксонскому преданию, опирался небосвод. Но стоило Карлу вернуться назад, как саксы легко разделывались с франкскими гарнизонами. Борьба разгорелась особенно после того, как во главе саксов встал вождь Видукинд.

В течение 10 лет шла тяжелая и кровавая война, наконец, в 782 г. Карл расположил свою временную столицу в центре Германии, созвав саксонских вождей для принятия присяги. Явились почти все — за исключением Видукинда и его близких соратников, которые в это время разгромили на юго-востоке Саксонии крупный франкский отряд; среди погибших было два близких друга Франкского короля. В ответ Карл приказал умертвить 4,5 тыс. пленных саксов. В конце концов Видукинд сдался и даже принял Крещение. Саксония была покорена, но огни сопротивления вспыхивали с новой силой при первых дуновениях ветерка, приносившего весточку об отдельных неудачах Карла Великого или слабостях Франкского государства[224].

Подчинив себе саксов, в конце 780 г. король повернул на юг, встретил Рождество в Павии, а весной следующего года уже оказался в Риме. На Пасху, 17 апреля 781 г., папа по просьбе Карла крестил его 4-летнего сына Пипина и сразу же венчал королевской короной, после чего счастливый отец торжественно объявил, что поручил новому монарху управление Италией. Конечно же, ребенок лишь номинально исполнял свои функции — у него был целый штат советников. Во Фриуполе и Сполето были посажены герцоги, в остальных областях графы. Основными резиденциями Пипина стали Верона и Павия. Такая довольно мягкая система управления завоеванной Италией должна была успокоить лангобардов, не утрачивая, однако, контроля над ними[225].

Несмотря на вектор воинских походов Карла, сам факт обладания им почти всей территорией Италии и многими землями Восточной Европы с железной неизбежностью привел к двум очень важным стратегическим последствиям. Во-первых, Запад все более и более отделялся от Византийской империи, начиная вести собственную политическую жизнь, духовное окормление которой осуществляли Римские епископы. Во-вторых, могущество Франкского короля и объединение под его рукой почти всех бывших имперских владений на Западе с железной неизбежностью приводило к необходимости определить его статус[226].

В это время папа Адриан впервые почувствовал, что его «духовное чадо» вовсе не намерено ограничивать свою власть в угоду Римской кафедре. Хотя, соблюдая договоренности, Карл передал понтифику просимые им земли и города, но папа с неудовольствием обнаружил, что вместе с ключами и грамотами франкские графы «забыли» передать ему главное — власть над населением. Он попытался было апеллировать к королю, но тот недвусмысленно заявил, что считает себя полновластным владыкой Италии по праву преемника Лангобардских королей и вовсе не собирается ограничиваться титулом «защитник Церкви», как его отец.

«Наше дело — защищать святую Церковь Христову извне, — писал король папе, — от нападений язычников и грабежей неверных, и укреплять ее внутри, распространяя кафолическую веру. Ваше дело, святейший отец, состоит в том, чтобы споспешествовать успеху нашего оружия, воздевая вместе с Моисеем руки к Господу и моля Его даровать христианскому народу