Ланцет и Мейстер. Дело № 1: Ведьмин кот - Дана Арнаутова

— Я не буду больше указывать на вашу неосторожность, — сказал он по-прежнему сухо, но уже без той подступающей к горлу злости, от которой смог странным образом отрешиться, поняв чувства Ясенецкого. — Однако прошу запомнить, что глупость вы сделали чрезвычайно опасную. В первую очередь, разумеется, опасную для вас самого, для вашей жизни и души. Извольте затвердить как святые заповеди, что покидать пределы капитула без должного сопровождения вам нельзя. Даже если ваша барышня покажется за воротами и будет просить вас выйти! Даже если ваша бабушка явится и станет вас умолять! Наставник, лучший друг, покойные родители! Это наваждение, ясно вам?! Любой, кто призывает вас оказаться снаружи, вам злейший враг. И да, не вздумайте, что сможете сами с ним справиться!

— Выманить, значит… — отозвался Ясенецкий так холодно и отстраненно, словно горячая речь Видо прошла мимо него совершенно впустую. — Ну что ж, не прокатило…

— Что? — удивленно уточнил Видо. — Что вы имеете в виду?

— Да так, просто выражение. — Ведьмак вдруг усмехнулся и посмотрел ему в лицо. Видо показалось, что плюшевый медвежонок потянулся, рыкнул глухо и яростно, как живой зверь, а из мягких лапок выскочили когти, которых не зря опасаются самые опытные охотники. — Знаете, герр патермейстер, все это с самого начала было тем еще дерьмом. Но теперь совсем перебор… Вам не кажется, что пора поговорить начистоту? При всем уважении к вашим служебным тайнам они слишком близко касаются моей шкуры. Ну и души, что вас наверняка заботит гораздо сильнее. Хоть что-то вы мне можете рассказать? Хотя бы для того, чтобы я не натворил глупостей в следующий раз. Уверяю, что бы вы обо мне сейчас ни думали, я веду себя гораздо умнее и осторожнее, когда понимаю, что происходит.

— Мне гораздо проще закрыть вас в камере, — бросил Видо и, не глядя на Фильца, услышал тихий, едва заметный смешок. — И никаких проблем больше не будет!

— Проще, — невозмутимо согласился ведьмак. — Но почему-то вы этого не сделали сразу. И сейчас только уговариваете себя, что такая возможность никуда не делась. Что-то происходит вокруг меня такое, что вам очень не нравится, да и я от этого вряд ли буду в восторге. Но знаете, как бы вы ни старались, ваши… противники, которым я так нужен, оказались гораздо убедительнее.

— Что? — уронил Видо, едва слыша свой голос. — В каком… смысле?

— В прямом, — сообщил Ясенецкий. — Они замечательно убедили меня в том, что не стоит иметь дело с такими мудаками. Я, знаете ли, не одобряю попыток меня обманывать, шантажировать, использовать и вообще нагибать… Так что сейчас я очень на них зол. Отличный момент, чтобы представить мне вашу точку зрения на происходящее.

Со стороны Фильца снова послышалось теперь уже отчетливое хмыканье. Видо, старательно удерживаясь, чтобы не покоситься туда, откинулся на спинку стула и сплел перед собой пальцы, подбирая слова…

И тут в дверь постучали. Не дожидаясь ответа, показалась лохматая голова Йохана Малого, и рейтар жизнерадостно сообщил:

— Герр патермейстер, извольте посмотреть, что мы тут нашли!

Глава 11. Кофе с крысой для герра котермейстера

За головой в дверях показался весь Йохан.

В одной руке он торжественно держал белую чашку с тонкой золоченой полосой по краю, в другой почти столь же торжественно сжимал хвост крысы, висевшей слишком смирно, чтобы не быть дохлой. От чашки одуряюще пахло самым настоящим кофе! От крысы тоже пахло, причем не менее одуряюще.

Две волны запаха плыли по комнате, смешиваясь во что-то совершенно чудовищное!

Кажется, от позорного истерического ржания со всхлипываниями и подвываниями Стаса уберегла только заботливо подкатившая к горлу тошнота.

Он судорожно сглотнул, старательно отведя взгляд от Йохана, посмотрел на герра патермейстера и так удивился, что даже тошнота вроде бы отступила.

Инквизитор сохранял великолепный покерфейс, но смотрел на крысу напряженно и так подозрительно, как… как даже на самого Стаса не смотрел!

— Это… животное… нашлось на территории капитула? — поинтересовался он сдержанно, и Йохан радостно закивал:

— Так точно, герр патермейстер! И ведь прямо в главном дворе, шагов десять от ворот. А чего там крысе делать? Ни испортить чего, ни сожрать, зато пришибить кто хошь может. Ей бы в конюшне сидеть, я так думаю, или там у фрау Марты в кладовой…

— Действительно, что делать крысе во дворе? — как-то деревянно согласился инквизитор. — Вот что, Йохан, оставь все, что принес… Только, ради Господа, положи эту тварь… — Быстро оглядевшись, он взял лист чистой бумаги и застелил стол перед собой. — Положи сюда и отправляйся искать дальше. Осмотрите оба двора, и передний, и задний. И если найдете что-нибудь еще, чему там совершенно нечего делать, немедленно неси сюда. Да не трогай голыми руками, рукавицей возьми!

— Так точно, герр патермейстер! — браво рявкнул Йохан, положил крысу на бумагу, а чашку заботливо поставил рядом.

Стас аж дыхание затаил в ожидании, выпьет ли патермейстер кофе? С одной стороны, дохлая крыса воняла так, что вышибало слезу. С другой, некоторые врачи, говорят, в морге пирожки лопают, и ничего…

Хм, кстати, а почему крыса так воняет? Издохла она недавно, и часа не прошло — Стас убирал во дворе на совесть, и никакой крысы там не было! Да и пахнет она не тухлятиной, а чем-то вроде сортира, кажется. И, главное…

— Это животное вызвало ваш интерес, герр Ясенецкий? — поинтересовался инквизитор совершенно инквизиторским голосом.

— Я этот передний двор подметал, — сообщил Стас. — Потом мыл. Не мог я ее не заметить! А еще, герр котермейстер…

И осекся, сообразив, что все-таки оговорился. Долбаные ассоциации! Думал о крысах, потом о котах, вот и… Моргенштерн и так-то явно зол, а теперь и вовсе… Стыд и позор тебе, Станек, а еще психолог!

— Простите, — неуклюже попытался оправдаться он. — Это все кошачий день… Понимаете, я смотрел, как вы проверяете котов, и случайно…

— Не стоит извиняться, — прервал его инквизитор. — Если это шутка, она не оскорбительна, а если оговорка — вполне понятна. Но вы сказали, есть что-то еще?

— В детстве я держал декорашек, — объяснил Стас и, не дожидаясь вопроса, пояснил: — Декоративных крыс. Породистых то есть. Они, конечно, совсем не то, что дикие, но и диких я тоже видел, однажды у нас