Стать счастливой - Джейн Лувако

из пленников особо привлёк моё внимание. Изучающе вгляделся и вспомнил его, в памяти даже всплыло имя: Ландрос Прайт. Чувство удовлетворения промелькнуло в душе. Это хорошо, что он попался. Не нужно, чтобы враг оставался за спиной моей девочки. “Я сделаю все, чтобы он больше её не потревожил”, — промелькнула кровожадная мысль.

— Ландрос Прайт, — подтвердил мой вывод брат и мы красноречиво переглянулись с ним, понимая друг друга без слов.

Здесь интересного для меня больше ничего не было. Это работа Департамента Эдхара. Всё, что нам нужно знать они вытрясут из пленников и отчёт будет у меня на столе.

Но не это занимало все мои мысли. Постоянно поглядывая в сторону алтаря задавался вопросом, что там обнаружил лекарь. Видимо, не выдержав того, что я постоянно отвлекаюсь, Эдхар решительно потянул меня к жертвеннику. Валионор, скорее всего, отслеживал мои перемещения, потому что, как только мы подошли, он, не отрываясь от сканирования, пробурчал:

— Пока всё хорошо. Не мешайте! — а брат целенаправленно потянул меня дальше за алтарь.

На полу, укрытый от посторонних глаз жертвенным камнем, лежал магистр Борфинор. Мы настороженно переглянулись с Эдхаром и он присев на корточки проверил пульс. Сильнейший маг нашего времени оказался мёртв.

— Кто или что могло убить его? — брат задумчиво озвучил не заданный мной вопрос и мы одновременно посмотрели в сторону коридора, выходящего из пещеры.

Его охраняли моряки, значит появись угроза оттуда, неожиданной она для нас не станет.

— Кто построил мне портал, который до сих пор открыт? — и мы сосредоточенно оглянулись на дыру в пространстве, сквозь которую была видна часть моей гостиной во дворце.

Ответов у нас не было. Но было подозрение и оно очень не понравилось нам обоим. Озвучивать его мы не стали. Но прекрасно помнили чья душа находилась в теле принцессы Алиниэль. Неужели таиры нашли её? Тогда почему спасли? Ответов на эти вопросы у нас не имелось.

К Эдхару быстро приблизился Ворт Войс и что-то зашептал на ухо. Брат бросил быстрый взгляд на меня и сдержанно кивнул своему заместителю, отпуская его.

— Дар, у нас тут ещё один сюрприз, — буднично оповестил меня брат, а у меня от такого начала даже глаз дёрнулся.

Задаваясь вопросом, что это за “сюрприз”, о котором можно говорить таким тоном, я споро лавировал между людьми за Эдхаром. Который вёл меня к дальней стене.

Около неё что-то валялось неопрятной кучей. Её я заприметил уже давно, но всё не было возможности подойти к ней. Да и стоило ли? Если бы там было что-то важное, нам бы доложили. Впрочем, так и случилось.

Я смотрел на мёртвое тело, сломанной игрушкой лежащее передо мной и ни одной эмоции не испытывал. Милиндари… Пожелавшая сесть на трон, опоив меня приворотным зельем, отвергшая свою пару, не давшая миру ребёнка, освободившая самого страшного маньяка нашего времени, похитившая мою пару… Мне было всё равно какие мотивы толкали её на все эти поступки, нет — преступления. С этим теперь будет разбираться Департамент. Я жалел только об одном: что дал ей ещё один шанс в жизни. Именно эта слабость стала тем камешком, который сдвинул лавину событий.

На ум пришли слова тара Рагнози: “Хороший враг — мёртвый враг”. Как же был он прав! Хороший был, правильный, умный и мудрый. Мира и покоя его душе, и лёгкого ветра под крылья! И сына он таким же воспитал. Нафис будет теперь нам хорошей опорой.

— Тар Даррен! — отрывистый окрик Валионора застал меня врасплох и я резко повернулся к нему.

Всё же слабость от пережитого у меня оставалась, в глазах резко потемнело и я пошатнулся. Эдхар успел поддержать, с тревогой заглядывая в лицо. Уверенно освободившись от его помощи, лишь вымученно улыбнулся ему и поспешил на зов лекаря, в эту минуту жарко спорившего о чем-то с магистром Гиппом. Когда я приблизился, Валионор резко бросил ему: “Потом”, — и с задумчивым лицом повернулся ко мне. У меня дрогнуло сердце и вмиг захотелось промочить горло, ожидая самого плохого.

— По первому беглому осмотру могу сказать, что она абсолютно здорова и сейчас просто крепко спит, — от его слов у меня словно камень с души упал и задрожали руки. Эдхар, обнимающий меня за плечо, легко сжал его в молчаливой поддержке, а лекарь продолжал. — Если бы я не видел вашу связь и, практически, твою смерть — решил бы, что с ней ничего не произошло. Но! — он многозначительно поднял указательный палец правой руки. — Я пока ни в чем не уверен. Надо провести полное обследование и понаблюдать!

Раздавшийся вокруг вздох облегчения заставил меня оторвать взгляд от Валионора и быстро обернуться. Не подходя к нам, все участвующие в освобождении Алины с напряженным вниманием следили за нашим разговором. Я непонимающе нахмурился и люди насторожились. Но догадавшись, что они переживали за неё, благодарно улыбнулся им и успокаиваясь сам, произнёс:

— Всем спасибо! Я не забуду о вашей помощи! — все отмерли, на лицах появились светлые, счастливые улыбки и со всех сторон раздалось:

— Да мы не за награду!

— Девочку уж больно жалко было!

— Спасибо Ушедшим, что всё хорошо закончилось!

Я стоял и как дурак улыбался им всем. Но вновь услышав возмущённый шёпот магистров, решительно повернулся к ним. Они, словно двое мальчишек застигнутых врасплох, отпрянули друг от друга.

— В чем дело? — нахмурился я, не понимая такого их поведения. — Надеюсь, я могу забрать Алину и перенести её в лекарское отделение?

— Нет!

— Да! — раздалось одновременно и магистры возмущённо посмотрели друг на друга.

От такого единодушия у меня левая бровь самопроизвольно дёрнулась вверх. А они, видимо подумали, что я спрашиваю в чем причина их разногласия. Хотя, они недалеко ушли от истины. Зачастив и перебивая друг друга, каждый пытался донести свою правду до меня.

— Алина здорова, поэтому я считаю её можно перенести…

— Она лежит на артефакте, я даже без своих приборов могу это понять. Нельзя её просто так брать…

— Девочка не может лежать здесь, её надо перенести…

Я напряженно прислушался к себе, вернее, к своей паре, и больше не слушая пререканий магистров, заботливо подхватил Алину на руки. Вздох удивления прошелестел по пещере и наступила тишина. Так и замерев со своей девочкой на руках и боясь даже дышать, я вопрошающе глянул на брата и встретился с его круглыми,