Осколки разума - Сергей Владимирович Аникин

больше не приходит, он исчезает, как призрак.

— Ну, вот вы говорите, существуют галлюцинации субъективные и объективные. Вот те видения, которые относятся к дьяволу, это какие?

— Объективные.

— Вот что значит субъективные и объективные, в чём разница?

— Разница в гранитной крошке.

— Поясните?

— Ну, субъективные — это гранитные крошки, а объективные — это стеклянные банки.

— Я не понимаю, что это значит?

— Ну, стеклянные банки иногда двигаются, иногда нет.

— Где они двигаются? О чём вы говорите?

— Всё происходит через Библию, — сделав глубокий вдох, а после выдох, заявила пациентка.

Затем она схватилась за виски, её глазные яблоки расширились и стали похожи на огромные медные монеты.

— Голова что-то раскалывается.

— Может, вам таблетку от головы?

Затем она сделала два глубоких вдоха и, выдохнув, убрала пальцы от висков.

— Да нет, всё прошло, — заявила она.

— Что ещё вас беспокоит? Или вы всё перечислили? Помню, вы говорили про голоса?

— Ну, иногда голос появляется в голове и начинает диктовать.

— Голос обращается к вам именно?

— Да, ко мне.

— А что за голос, вы можете сказать?

— Мужской, по тембру резкий, я его слышала, как у нас с вами идёт беседа.

— И откуда исходил этот голос?

— Из моей головы, прямо изнутри.

— Окружающие могли его слышать?

— Нет, только я.

— Те фразы, которые говорили вам голоса, они были положительные или негативные?

— Советы были безумные, они мне говорили, что нужно кого-то убить.

— И как вы на это реагировали?

— Ну, я открывала Библию и начинала читать, затем голоса прекращались, понимаете, мир наш построен на Библии.

— Ну и каким же образом мир наш соотносится с Библией?

— Но прямая связь совершенная, от того, как я читала Библию, от этого зависит тайна нашего мира.

— Ну а вы как-то можете влиять на этот мир?

— Могу.

— Каким образом? Какие у вас есть способности?

Тут пациентка схватилась за голову и, прикрыв глаза, начала что-то невразумительное шептать себе под нос, точно шаман готовил какой-то ритуал.

— Вот, доктор, снова голоса, вы их слышите? Он снова говорит, — произнесла она.

— Какие голоса? Я ничего не слышу. Кто говорит?

— Дьявол! Вот он, смотрите! — сорвалась она на крик.

Затем она показала указательным пальцем правой руки за спину врача.

— Вот он, за вашей спиной.

Он встал и повернулся.

— За моей спиной никого нет.

Пациентка открыла глаза, и её взору явился дьявол. Она вскочила на ноги, отодвинула стул и расширила глаза.

— Что вы видите? Опишите мне.

— Сзади дьявол, он в огненном плаще на чёрном вороном коне.

Затем она повернула голову налево, направо.

— Я слышу ржание коня — это наяву, вы разве не слышите? Чёрный вороной конь встал на дыбы.

— Что происходит дальше?

— Он хочет меня убить! — крикнула она. — Его голова.

— Что его голова? Что с ней? С ней что-то происходит?

— Да, она начала трансформироваться, вытянулась, стала похожа на треугольное лицо, она продолжает вытягиваться, и сейчас она похожа на морду птеродактиля.

— Что ещё вы видите?

— «Ты должна убить себя! На тебя была возложена миссия, ты с ней не справилась». Вот что он говорит. И копыта коня стучат то по полу, то внутри моей черепной коробки.

— Это дурные мысли, выкиньте их из головы, себя убивать не нужно, — строго предупредил психиатр.

— Его голова снова начала видоизменяться, она втянулась, на морде появились какие-то пупырышки, на голове появились маленькие рожки, глаза приобрели песочный оттенок. Голова покрылась тёмно-зелёным цветом.

— Что там?

— Его голова покрылась зелёным цветом и превратилась в огнедышащего дракона.

Глаза её точно налились кровью, раскрылся рот, обнажив надгробие белоснежных зубов, словно на психиатра, стоя на дыбах, надвигался с дикой яростью медведь.

— Он мне сказал, чтобы я тебя убила, или ты умрёшь, или я! — заявила яростно пациентка, будто в неё кто-то вселился.

Из её рта на пол начала капать слюна, точно у запыхавшегося после пробежки бульдога. Она развернулась и резко ударила кулаком в овальное зеркало, висевшее в дальнем углу и слегка покрытое паутиной. По стеклу поползли трещины, и куски серебристых осколков посыпались на линолеумный пол, словно упавший после ветра с крон сосновых деревьев иней. Она схватила треугольный осколок и вспорола себе вену на правой руке.

— Я хочу умереть! — крикнула она своему искажённому в зеркале отражению.

Брызнул кровяной фонтан в стены и запачкал зеркало. Кровь заливала стол, стул и пол, била гейзером.

— Стой, нет! Врача! — закричал психиатр.

Забежали врачи, мгновенно положили её на каталку и повезли по длинному коридору. Она лежала на кушетке, на её глазах навернулись слёзы, затуманивая её взор. После потолок начал перед ней расплываться, и затем всё потухло, она потеряла сознание.

Глава 17

День выдался очень холодным. Бушевала метель, ветер разносил пушистые хлопья снега, поднимая их из воздуха и срывая с крыш и крон деревьев, превращая всё в снежный водоворот. Выла, как хищный зверь, вьюга. Из подъезда двенадцатиэтажного дома вышел в чёрных брюках, ярко-синей рубахе и сверху нараспашку надетой дублёнке Владимир Коноплёв. Он поёжился от морозного холода, потому что снежинки впивались в щёки, точно кошачьи когти. По его спине вдоль позвоночника пробежал холодок от мороза. Он подошёл к своей цвета мокрого асфальта «Тойоте-Лендкрузер», усыпанной словно снежный кокон. Открыл водительскую дверцу и достал из подлокотника щётку, начал тщательно работать ею, убирая снег с крыши и лобового стекла, после он сел за руль, запустил двигатель и поехал. Щётки еле справлялись со снежной метелью, которая атаковала, как торнадо, лобовое стекло.

Он выехал из двора и, влившись в поток машин, поехал по дороге. Пришлось остановиться, потому что дорога была перекрыта и огромные автопогрузчики орудовали ковшами, убирая снежные комья и замёрзшие глыбы.

— Твою мать, — ударил по покрытой натуральной кожей баранке рулевого колеса и выругался он.

Затем притормозил и повернул направо в объезд. Снова остановился, попал в пробку. Нажал на кнопку и на дисплее высветилось «Дорожное радио», по радио пела каким-то прокуренным и слегка с хрипотцой голосом женщина. Пробка потихоньку начала двигаться, он приоткрыл боковое окно. Холодный ветер ворвался в салон. Он взял с панели пачку сигарет «Лаки Страйк», вставил сигарету, щёлкнул зажигалкой, затянулся, выпуская дым. Густое облако прозрачно-пепельного цвета распространилось по всему салону. Он затянулся снова и начал потихоньку двигаться, пробка начала рассасываться. Наконец он выкинул бычок в окно и поехал, проехал прямо два перекрёстка, свернул налево, там, проехав три квартала, он подъехал к стальным чёрным воротам и остановился около них. Двери начали открываться в разные стороны, он проехал вперёд и припарковал автомобиль. Перед ним стояло