Потому что я – отец - Михаил Калинин

и дремлю рядом пятнадцать минут. Или вместо того чтобы чем-то с ним заниматься, подсовываю планшет и бегу варить себе кофе в старой турке. И только надышавшись крепким ароматом и проглотив горечь, возвращаюсь в игру.

Жена с работы приходит поздно, после отбоя. Но если повезло и она вернулась около семи, в те двадцать минут, которые она проведёт с мелким после ужина, я успеваю перезарядить батарейки – душ, крепкий чай, сто отжиманий. Можем продолжать, но недолго – скоро спать. Иногда супруга забирает парня, они увлечённо рисуют несколько часов, и тогда я выхожу из дома и бесцельно слоняюсь. Ходьба очищает. Говорят, история развивается по спирали. Сына я таскал долгими ночами, чтобы дать ему отдохнуть. Теперь вечерами я брожу один теми же маршрутами, чтобы восстановить силы.

Супруга всё ещё злится на англичан. Тяжёлая работа только усугубляет недовольство. Я понимаю её. Она бы никогда не пошла на поводу у иммигрантской авантюры. «Семья неделима» – золотые слова.

На выходных она много времени проводит с мелким. Пытается отправить меня на рыбалку или футбол. Я нахожу предлоги для отказа – ей надо восстановиться после насыщенной недели, один на один с колясками, пирамидками, музыкальными книжками и их владельцем отдохнуть невозможно. Да и давно уже прошли годы, когда без футбола, рыбалки я не представлял жизнь.

Я приложил руку к воспитанию двух поколений. Звучит красиво и гордо. В этом и заключается смысл моего существования.

Мужчину красят победы, даже если они одержаны по расписанию. Я аплодировал первым шагам, прыгал по квартире, наконец-то услышав первое слово. Конечно, он сказал: «Деда»… Что ж, я вернулся в лучшие годы моей жизни, когда отцы и дети – это идиллия, безграничная любовь, а не соперничество.

В «Вотсапе» невестка создала чат, я исправно отправляю новые видео и раздражаюсь незаметно, когда молодёжь называет их видосиками. Вот первый самостоятельный подъём на крутую горку. А это первое произнесённое предложение. Невестка всегда благодарит, сопровождая слова смайлами. Молодой отец отвечает реже, но с гордостью. Моя жена не очень активна. И каждую её нейтральную или заряжённую позитивом реплику я встречаю с радостью.

Общаемся по видеосвязи. Юный талант быстро освоился в виртуальном пространстве и сам звонит родителям. Его больше привлекает процесс звонка и появление знакомого лица, тяги к общению с родителями я не чувствую. Похоже, невестку это расстраивает.

Однажды я сорвался на сына, резко среагировав на советы по воспитанию. Он предложил меньше в разговорах с ребёнком называть его мужиком. «Ты закладываешь в мальчика излишние гендерные заморочки», – так он выразился. Я не выдержал: «Вот когда заберёшь его, сам воспитывай как душе угодно. Можешь хоть куклу дать вместо машинки. Ты своё решение принял, не мешай мне принимать мои». Мы орали друг на друга минут тридцать. Неделю мне хотелось взять два билета в Лондон, чтобы со словами «пост сдал» погрузить танцора в волшебный мир отцовства. Удержался. Не разговаривали месяц. Звонила иногда невестка, спрашивала, как у нас дела.

На одиннадцатый месяц моей вахты англичане попросили продлить её ещё на полгода. Жена психанула, а я согласился без обсуждений. Не только потому, что хотел помочь. Я успел прикипеть к этому шалопаю и ушёл с головой в полезное дело, придавшее смысл моей жизни, ещё недавно катившейся под откос.

Сложно признаваться в низменных мотивах, но я не стеснялся их никогда. И не пытаюсь их избегать в разговоре с самим собой. Настанет день, мы останемся вдвоём с женой… Она одна содержит нашу семью. Полностью посвящает себя работе, и явно ей увлечена. За последние полгода мы занимались сексом пару раз, не чаще…

Я уверен в её уважении. Не сомневаюсь в её благодарности за помощь в воспитании, готовность пожертвовать свободой… Но зачем я ей сейчас? Последняя причина оставаться рядом друг с другом тихо посапывает в своей кроватке.

Только одно обстоятельство успокаивает мою совесть: когда сын попросил о помощи, я не думал о себе. Мне хотелось поддержать парнишку. Нравилось встречать каждое утро рядом с внуком. Как много лет назад я всего себя посвятил на благо нового поколения. А уже потом постиг свою выгоду. Наверное, это верх цинизма использовать детей для решения личных проблем, но я никогда не рассматривал жизнь как нечто сказочное, пропитанное романтизмом и выстроенное на сваях наивных идеалов.

Я ничего плохого не делаю, отдаю все силы новому человеку и помогаю достичь целей самому близкому. И если благодаря этому получаю определённую пользу, значит, есть в этом отголосок справедливости. Когда в меня полетит камень осуждения, я без труда найду, чем метнуть в ответ.

Глава X. Поздняя любовь

* * *

Возвращение спустя много лет на детскую площадку далось непросто. Когда возился с сыном в окружении других родителей, чувствовал себя органично в этом мирке. Видимо, возраст напоминает о себе – меньше энтузиазма, больше скепсиса. На этот раз я старше большинства отцов, младше всех дедушек и бабушек. Между нами стена, построенная из моей отчуждённости. Мимо ушей пролетают обсуждения памперсов, соплей, игрушек. Собеседники поневоле эксплуатируют тему детей, их ничего больше не объединяет. Предсказуемые слова, кастрированные предложения, приближающиеся к междометиям, необременённые смыслом сентенции. Другая крайность – затянутые монологи, которые важно проговорить, не считаясь с желаниями собеседника. «А мы…», «А наш…» – первые признаки надвигающей тирады на полчаса. Стараюсь такие разговоры не поддерживать. Мне плевать, к какому садику вы прикреплены и как проходит адаптация. Ещё больше плевать на то, как он ест и быстро ли засыпает. Меня раздражают натужные беседы, когда человеку рядом неудобно из-за тишины и он считает необходимым что-то сказать, чтобы потом так же неловко поддерживать пустой разговор о цвете и консистенции говна своего ребёнка.

Она не такая: держалась в стороне, не замечая других мамаш. Не суетилась вокруг своего мальчика, не была отстранённой, не копалась в телефоне, а, ласково улыбаясь, проживала с ним очередной день. Весь окружающий её мир служил лишь куцей декорацией. Величавая белая ворона в окружении мельтешащих серых воробьёв. Именно этим она обратила на себя внимание, а не миленьким личиком, в котором поначалу я ничего не разглядел.

Внук играл с её сыном, мой чуть помладше. Она помогала ковыряться совками в песочнице. Наконец я услышал знакомый призыв «Деда!» – моя помощь тоже требуется. Вчетвером мы ушли с головой в изготовление куличиков.

Я не хотел заводить беседу, но с первых же слов этот обмен репликами не походил на бездушный диалог взрослых на детской площадке.

Молодая женщина смотрела