Кулинарная битва - Карин Джей Дель’Антониа

Так что мне все равно туда ехать. Перед «Мими» тоже парковка есть. Чем ты хуже подростков? Скажи ему, что пиво с собой везешь.

Мари-Лаура достала из холодильника две бутылки «Шлафли Саммер» и поставила их на прилавок.

– Получай. Ты теперь во всеоружии.

Аманда положила телефон в карман. Они на нее, конечно, давят. Но что плохого, если она слегка развлечется, даже если Мэй с матерью этого не одобрят? Они с Энди только на стоянке в машине посидят, что такого? А внутрь она не пойдет. Да и нет между ними ничего – подумаешь, эсэмэски. Она ему даже писать не собирается. Просто с Сабриной прокатиться поедет.

– Ничего я ему писать не буду. – Нечего себя дурочкой выставлять. – Не буду, и все. Если он там – хорошо. А нет – я при двух бутылках пива останусь.

Мэй

Для второго вечера съемок Мэй надеялась хорошенько вычистить «Мими», но боялась, что мать начнет сражаться за каждую драную бумажную салфетку. А вышло все совсем по-другому. Воссоединение бабушки с Мэдисон и Райдером прошло много теплее, чем Мэй опасалась после разговора с матерью. Теперь ее беспокойство сосредоточилось на стремлении Барбары съехать вместе с Райдером с горки. Эти страхи тоже оказались напрасными. На горке мать продемонстрировала поразительное проворство. А теперь Мэй стоит в крошечном обеденном зале «Мими», наблюдая, как эта странная женщина (разве может она быть ее матерью?) командует Энди и велит ему выбрасывать из-под прилавка все без разбору, а что там, Мэй не успевает увидеть даже мельком. Перед ними наготове краска и аппарат-распылитель, и, главное, перед ними стоит цель.

– Давай-давай, выноси! – руководит Барбара. – Я потом, пока ты красишь, посмотрю, что можно оставить.

Встав на колени, она уже взялась открывать банку с краской. Мэй, осторожно снимавшая со стен картинки, бросилась к матери:

– Мама, подожди. Надо сначала все вымыть, протереть и стекла закрыть. Нельзя же поверх грязи красить.

Барбара пожала плечами.

– Я думала, мы торопимся, – но краску все-таки оставила и выпрямилась. – Ладно, делай, как знаешь.

Вот это заявление! Не может быть, чтобы Барбара уступила. Мэй словно на тонкой проволоке в воздухе балансировала, да еще не зная, что там внизу. Пока мать вроде бы всей душой и безоговорочно соглашается с ее планом быстрых и радикальных перемен. Красить стены и внешнюю сторону прилавка – пожалуйста, вынести все из обеденного зала – пожалуйста, вымыть там – на здоровье, даже выбросить всякую годами копившуюся дрянь – и то пожалуйста.

Когда Мэй предложила освежить двор, Барбара позвала свою подружку Патти и попросила ее взять на себя все цветочные хлопоты. Патти работала в садовом отделе «Волмарта» и теперь с деловым видом насыпала во все горшки свежую землю. Тетушка Эйда, вдоволь наобнимавшись с Мэй и избегая испачкать руки, Патти руководила. Она то туда, то сюда яростно тыкала костылем и драматически демонстрировала всем свою сломанную ногу, которую ей каким-то образом удалось превратить в аксессуар высокой моды.

– Мы с тобой попозже пошушукаемся, polpetta, – сказала Эйда.

От слова «polpetta» Мэй чуть не расплакалась и отвернулась, чтобы скрыть слезы. Так, фрикаделькой, ее когда-то называли бабушка Мими и бабушка Мэри-Кэт. Эйда все время пыталась поддерживать с ней связь, расспрашивала про ее книгу, про «Блестящий дом»; вспоминая свои прошлые успехи на телевидении, давала советы. По большей части советы были невпопад, но, случалось, и в яблочко попадали. Эйда даже эсэмэски ей посылала, и Мэй подозревала, что двоюродная бабка купила телефон специально, чтобы с ней общаться. Почему только она Эйде чаще не отвечала? Ничего, теперь все будет иначе.

Правда, сейчас энтузиазм Эйды и поразительная готовность Барбары к совместным действиям создали непредвиденные осложнения. Мэй надеялась мать куда-нибудь отослать, взять дело в свои руки и быстренько со всем расправиться без подсказок с задних рядов. А тут на нее все семь нянек свалились. И проку от них, как в пословице, никакого.

Сольный номер из ее генеральной уборки не получился. Явился Энди, а следом за ним Зевс.

– Милые дамы, может, лучше мы тут покрасим, а вы пока во дворе вещички разберете?

Мэй взглянула на мать и заметила, что воинственная гримаса, мгновенно сверкнувшая на ее лице, столь же мгновенно испарилась. Если Энди будет красить как следует, это, скорее всего, к лучшему. Мэй протянула ему тряпки и рулон малярной ленты:

– Сначала ленту поклей.

Пусть обижается на ее указания – ей результат важнее.

Энди забрал у нее рулон:

– Вообще-то я собирался размазать краску по стеклам, а подоконники поверх дохлых мух красить, но если ты настаиваешь – так и быть.

Терпение Мэй подходило к концу. Она уставилась ему в глаза и потянула на себя рулон.

– Я не шучу. Хочешь делать тяп-ляп – не надо. А если берешься, делай сразу на совесть.

– Мэй, он все как следует сделает, – обрезала ее Барбара, и Энди, ухмыльнувшись, забрал у нее ленту и смягчился.

– Конечно, сделаю, не беспокойся, – пообещал он и понизил голос, чтобы Барбара его не услышала. – А ты помоги пока матери с ее хламом разобраться, ладно?

Когда они вышли во двор, мать не стала возиться с тем, что туда вытащили из «Мими». Оставив барахло на Мэй, она слонялась по двору: то Патти поможет, то с каким-то вопросом сунет голову к Энди; то подойдет, то отойдет, то Эйду за собой куда-то потянет. Мэй не возражала, хотя все это казалось ей странноватым. Она вовсю пользовалась свободой, наполняя мешки для мусора. Сунула туда бумажные тарелки, предназначенные для детских праздников – они, в принципе, еще могли бы сгодиться, но только в принципе. Свобода свободой, но почему-то она нервничала. Трудно, что ли, матери чем-нибудь заняться или пойти куда-то? Может, за кофе ее послать? Хотя кофе Барбаре сейчас как раз меньше всего нужен.

В конце концов мать подошла, встала рядом и, вертя в руках пластиковую собачью голову-копилку для сбора пожертвований в пользу Гуманистического общества, тихо спросила:

– Думаешь, мы сможем выиграть?

Только не это! Зачем она спрашивает? Нет, ни о каком выигрыше и речи нет. Мэй об этом даже не помышляет. «Фрэнни» – большой ресторан. Там большое меню, а не пять одинаково вредных для здоровья блюд плюс пышки по утрам в субботу. Там бар и много персонала. Там всегда весь день открыто – не то что в «Мими», где все – и часы работы, и выбор пирогов – зависит от настроения Барбары. Конечно, известная привлекательность у «Мими» есть. Но она на любителя. В