Призванье варяга (von Benckendorff) (части 3 и 4) - Александр Башкуев

Когда наступила Отечественная, мы все ушли на фронт и... Мы с Колей получили генеральские звания с разницей в месяц. Вместе держали Курганную Высоту (он - Пушками, я - в траншеях перед этими самыми Пушками), - он прикрыл огнем мою задницу, а я - не пустил к нему кавалеристов противника...

После одного такого сражения полагается потом всю жизнь друга - водкой поить. Мы и - поили...

После Войны все смеялись, - вы как ниточка за иголочкой: "Где Бенкендорф, там и - Раевский, где Раевский, там - Бенкендорф!" И это при том, что Коля - поляк, а я - немец...

Это - серьезный вопрос. Его дед воевал с моим дедом. На руках Бенкендорфов (вне сомнений) есть Кровь Раевских, а Раевские в свое время кончили не одного Бенкендорфа. По всем понятиям мы должны ненавидеть друг друга. Но...

Возможно, - нам повезло и мы успели получить хорошее образование и поглядеть мир до нашей встречи. Не исключаю, - здесь сработало правило: "Враг моего врага - мой друг!" У поляка Раевского и остзейца Бенкендорфа пред глазами был столь явный враг, что старое отошло на второй план. (Под сим врагом я имею в виду - ... не только лишь якобинцев.) А кроме того...

В октябре 1812 года старый Николай Раевский готовился встречать лягушатников хлебом-солью, когда к нему прибыл его старший сын - генерал Раевский.

Раевский-младший спросил у отца:

- "Почему вы еще не уехали? Француз входит в Москву, а вы - даже не собраны!"

Раевский-старший отвечал сыну:

- "Мы ждем спасителей и освободителей... А ты...?"

Мой друг долго смотрел на отца, а потом тихо вымолвил:

- "Моя жена - русская. К Дому ее - пришла Беда. А Дом ее ныне - мои отпрыски. Такие же шляхтичи, как их Отец. И - Дед... Когда настанет их час, они по всем шляхетским обычаям пойдут защищать родимую матушку, беря пример с их родителя - шляхтича. Ты же сам меня выучил шляхетскому Гонору!"

Отец ничего не ответил. А сын собрал жену и детей и увез их от наступающего противника.

Согласно преданию, старый Раевский долго смотрел вслед старшему сыну, а потом кликнул младшего из своих сыновей (кстати - Анджей Раевский был видным членом якобинской Ложи иллюминатов) и сказал ему:

- "Собирай женщин. Мы уезжаем. К родне - в Нижний Новгород. Пока я жив - Раевские не пойдут брат на брата..."

Старый поляк умер в 1820 году в объятиях двух своих сыновей - генерала от артиллерии (будущего сенатора) и профессора Московского Университета (вольнодумца и якобинца). Дети его были по разные стороны баррикад, но так и не пошли "брат на брата".

Я всегда поражался, как до хрипоты спорили братья Раевские практически обо всем, как ругались они и даже - хватали друг друга за грудки... А потом шли вместе пить чай и воспитывать детей и племянников. Они говорили между собой:

- "Пусть дети слушают и рассудят - кто прав. Мы - оба за Правду и желаем, как - лучше!"

Да... Это - не все. Попытки использовать "хлорный" порох пусть и не по прямому его назначению продолжались и после Победы. Под мои "патронатом" в Дерпте стала работать "Комиссия по порохам", в кою вошли весьма многие - от старшего Гесса со старшим Тотлебеном, до шведа Гадолина, немца Вольфрама (этот - эпистолярно) и ваших покорных слуг - Бенкендорфа с Раевским.

В ту пору казалось, что с нашей Победой мы пришли в Новый Мир - без Крови и Войн... Уже через пару лет из Комиссии выделилась "группа редких металлов", коя в годы Войны создала рецепт "хлорной бронзы". Некое время они работали тайно и с этим связаны проблемы авторства: тот же Вольфрам открыл свой металл раньше Тангстена, но по согласию меж русским и прусским штабами не публиковался об этом. На двадцать лет задержались публикации великого Гадолина...

Мне кажется, что мы вступаем в странную пору, - когда о все более великих открытиях будет узнавать все меньше людей... Иной раз - позавидуешь ученым Средневековья, - они же все знали! А тут - иной раз выдумываешь что-то этакое, что уже сто раз придумано... А такие, как я - еще и руки-ноги повыдергают, чтоб ты этого не придумал, да не сравнялся в том - с их Империей!

Второй группой стало "отделение порохов". Его возглавил Ваня Тотлебен. Выяснилось, что даже "черный порох" горит иной раз по-разному, - в зависимости от типа селитры. Стали заниматься селитрой и вскоре началось производство "селитры нового типа" - на основе аммония.

"Аммонийные" пороха (в отличье от черных) дают гораздо большую дробящую силу и Ваня предложил их использовать в качестве начинки для ядер. (В ходе подавления Восстания в Польше нами впервые были применены "осколочные фугасы" - на базе аммонийной селитры.) Впрочем, для такой цели "аммонийные пороха" слишком капризны и требуют много "восстановителя" - например, той же нефти. Во время одного из таких испытаний заряд сработал не вовремя и...

Я принес в дом Тотлебенов одну лишь фуражку... Ванина жена так и осела, увидев ее, а сын его и Наследник молча взял фуражку отца и хрипло сказал:

- "Я говорил, я просил его... Шутки с порохом, - те ж игры с Нечистым. Добром они не кончаются..."

Я еще тогда рассмеялся и удивился:

- "Но ты ж ведь и сам - хотел стать таким, как отец! Ты же этому учишься!" - а юный Эдик Тотлебен с горечью отвечал:

- "Нас учат взрывать мосты, дамбы и пирсы. Я сам только что сдал все экзамены по мостостроению и доподлинно знаю, - где "сердце любого моста". А теперь представьте себе, что давеча я пришел на учебный мосток, стал вязать там заряды и чувствую - он, как - живой... У него и вправду есть Сердце. У него и вправду - Душа! А я - все равно, что - Палач...

Пришел домой, рассказал все отцу... Он еще рассмеялся, задумался и сказал, - "Вот приеду с очередных испытаний, тогда и обсудим. Может быть тебе не стоит быть взрывником..." Обсудили... Это все равно что - Перст Божий!"

Меня будто холодом обдало. Не верю я в этакое... Точнее, - Верю всем Сердцем, что этакое - неспроста!

Может и вправду: мосты с крепостями - живые? Может и они испытывают такую же боль, как и мы? И им (как и нам!) сводит Сердце, когда они видят людей с пороховыми зарядами?!

Может быть, - Господь через Эдика пытался достучаться до Ваниного сознания... Предупредить его. Остеречь. Не знаю...

Только я сразу же перевел Эдика из взрывников на курс инженерной фортификации. Господь дважды - на повторяет!

Я вышел из лазарета Ларре в ноябре 1807 года и нам в посольстве выделили комнату в "секретарском гареме".

В первый же вечер к нам постучали и на пороге появился молодой человек смазливой наружности и весьма томного вида:

- "Владимиг Нессельгоде - к вашим услугам", - и уставился на меня с таким видом, будто я задолжал десять рублей и уж сто лет, как не отдал.

Я мог бы многое рассказать о милом Несселе, но это уж сделано Грибоедовым. Нужно лишь догадаться, что описано общество не московское, но столичное - и все сразу становится на места. Нессель выведен, как Молчалин, и этим - все сказано.

Но при первом знакомстве с сей гремучей смесью лакейского хамства и не менее рабской угодливости, я был так потрясен, что даже не мог в первую минуту прийти в себя. Я так растерялся, что предложил ему выпить. На это он, не моргнув глазом, ответил:

- "Я человек - взглядов самых умегенных и потому - не пью".

Через пару лет чертов Нессель, став полномочным послом, издаст свой знаменитый циркуляр, осуждающий пьянство и "предосудительное". Как-то, "незаконные половые связи с местными обывателями, азартные игры на деньги и нарушение пристойности и благочиния в пределах посольства", - я постарался соблюсти дух сего документа и словесные обороты. Общий же восторг в сем циркуляре вызывали слова, - "отныне девизами дипломатии должны стать Умеренность и Аккуратность".

Сегодня уже не понятна причина столь бурного веселья дипкорпуса после прочтения сей бумажки, так что - объясняю.

К той поре на Руси появилось невиданное число вдов "благородных Кровей", коим очень хотелось - сами знаете что.

Так вот, - по матушкину наущению, сих "веселых вдовиц" срочно переженили гражданскими браками на пажах-содомитах из Корпуса и отослали в страны, завоеванные якобинцами. Прекрасные дамочки вели себя, как от них ожидалось, и жандармы быстро махнули на все рукой, осознавая, что среди голодных дурех скрывались "девочки Абвера". Но как их выловить в сем потоке клубнички?

Иностранные дипломаты догадывались, что атмосфера повального бардака была нарочно создана нашей разведкой и после Несселевой бумаги, его стали почитать - либо редкостным идиотом, либо...

Впрочем, ему не смогли ничего приписать и объявить "персоной нон грата". А "не пойман - не вор!"

Но он с тех пор всегда нервничает и заводится, когда в его присутствии поминают "Умеренность и Аккуратностью".

Кстати, мне тоже досталось от Саши. Догадайтесь - кем я выведен в этой фарсе?

Я, когда впервые услыхал эту вещичку - смеялся до слез. Все - правда. Каюсь, были и "дистанция огромного размера", и "собрать бы книги все - да сжечь", и даже как - "в траншею мы засели с братом"! Все это было, было...