Последний бросок на запад - Егор Овчаренков

А при случае она пообещала «не забыть о существовании простого солдата».

Несколько мгновений охранник боролся с собой; с одной стороны — воинская дисциплина, приказ начальства, а с другой — когда тебя, скромного крестьянина, просит молодая девушка, да еще жена капитана Новака…

Махнув рукой, конвоир предложил ей подойти через полчаса к зданию бывшего склада.

В полуподвальном помещении, совсем недалеко от камеры русского пленника, оказалась свободная комнатушка со столом и стульями, в которой конвоир и оставил наемника и жену капитана побеседовать, не забыв проверить крепость металлических решеток на окне.

Первым желанием Димы было броситься к девушке, крепко-крепко прижать к себе, целовать, гладить красивые длинные волосы…

Но он стоял на месте и, глупо улыбаясь, просто смотрел на нее.

— Ты ничего не говори, ты слушай, — быстро прошептала Злата, подозревая, что охранник подслушивает за дверью. — Тебе нельзя здесь больше оставаться. Тебя обязательно убьют. Даже если ты согласишься перейти на нашу сторону. Я не выдумываю, я слышала разговор Мирослава с его начальством. Ты должен верить мне, слышишь?

— Почему?

— Я у тебя в долгу, — очень серьезно сказала Злата. — Да, я у тебя в долгу и поэтому должна тебе помочь… Ты веришь мне?

— Да, — только и смог ответить Емельянов.

— Я попытаюсь помочь тебе… Сделаю, что смогу.

Наконец наемник пришел в себя.

— Ты что, с ума сошла! Это же очень опасно!

— Я сказала, что помогу, значит — помогу.

— Но как?

— Увидишь.

— Нет, — отрезал Дима.

Сейчас его эмоции уступили место рассудку.

— Я не могу подвергать тебя никакому риску, — сказал он и, немного помолчав, добавил: — И сейчас нам лучше прекратить этот разговор — если узнает твой муж…

— Узнает. Но будет поздно, — она что-то обдумала, а потом решительно сказала: — Да, для него будет поздно.

— Почему?

— Потому что я убегу вместе с тобой.

Емельянов непонимающе смотрел на Злату.

«Может, это подвох? — подумал он, но тут же отогнал от себя эти мысли. — Незачем Новаку прибегать к таким ухищрениям, чтобы только получить повод расстрелять меня»…

— Почему ты хочешь бежать со мной? — спросил он.

— Потому что я просто хочу бежать с тобой, — ласково ушла от ответа девушка.

Она приблизилась к изумленному Диме и провела рукой по его волосам.

Тот не шелохнулся. Он, как завороженный, смотрел в карие глаза — блестящие, ласковые, глубокие…

Все еще не веря, что это происходит наяву, Дима осторожно погладил длинные черные волосы девушки. Она замерла, а потом подалась вперед. Забыв про все на свете, Дима привлек Злату к себе и жарко принялся целовать ее губы, шею, плечи; она не сопротивлялась. Он обнял ее, чувствуя, как гулко колотится его сердце и в такт ему бьется сердце девушки.

Резкий скрежет ключа в замке нарушил идиллию.

Отпрянув друг от друга, пленник и жена контрразведчика оказались на прежних местах. Она — сидя на стуле, он — стоя в двух метрах от нее.

Первой пришла в себя Злата. Дверь еще не успела открыться до конца, как она поправила прическу и абсолютно спокойным голосом спросила:

— Вы читали «Песни западных славян» хотя бы в пересказе Пушкина?

Емельянов не мог еще прийти в себя и сообразить, что ответить.

— А как вы относитесь к творчеству Кнута Гамсуна? — задала другой вопрос Злата.

— Хорошо, — с готовностью кивнул Емельянов, понятия не имея, кто такой Кнут Гамсун.

Голос отказывался повиноваться, голова не работала и он боялся сморозить какую-нибудь глупость.

В комнатке появился охранник; он подозрительно посмотрел на Емельянова, потом сказал Злате, что ее искал муж, и та без промедления направилась к выходу. Похотливый взгляд хорвата проводил ее до самой двери, и Емельянов еле удержался, чтобы не броситься на него и не вцепиться в горло.

Как только дверь за Златой закрылась, хорват обернулся к Емельянову и жестко сказал:

— Пошли. Пора в камеру.

Емельянов не стал перечить.

Впереди был еще целый день. Это, наверное, все-таки был счастливый день, потому что в любой момент могла придти Злата, и Емельянов нетерпеливо расхаживал по комнате, ловя каждый шорох за дверью.

Принесли обед — кашу с тушенкой.

Впервые за все время плена пообедав с аппетитом, он постучал пустой тарелкой по двери и попросил у охранника воды. Тот через полчаса принес стакан чая.

Итак, оставалось почти двое суток до вызова к капитану.

А сколько до прихода Златы? И придет ли она сюда?

Мысли метались, как звери в клетке.

«А если она просто разыграла меня? Нет, такая девушка не может обмануть. Она поможет мне, и мы вместе с ней убежим. Куда угодно, только бы подальше от этой войны,» — успокаивал он себя, но в глубине души не верил, что такое возможно.

Наконец, ближе к вечеру, за дверью послышались шаги и тихие голоса. Разговор велся негромко, но Емельянов определил, что один голос принадлежит Злате, а другой — охраннику. Сердце его учащенно забилось, и он, чтобы успокоиться, присел на матрас. Всегда крепкий организм неожиданно ослабел, ноги отказывались держать крепкое, мускулистое тело.

Дверь тихонько заскрипела, и Емельянов с надеждой смотрел в ее сторону…

На пороге появилась Злата. Она улыбнулась Диме и быстро закрыла за собой дверь. Немного постояла, прислушиваясь к удаляющимся шагам охранника, а потом стремительно подбежала к Диме и порывисто обняла его, сев с ним рядом.

«Неужели возможно такое счастье? — думал Дима, влюбленно глядя в глаза Златы. — Неужели это я здесь вместе с этой самой прекрасной на свете женщиной?»

После нескольких поцелуев Злата решительно отстранила от себя Диму и приложила палец к его горячим губам. Дима жадно схватил этот палец губами, но хорватка отняла его и помахала им в воздухе, нахмурившись. Потом она рассмеялась и достала из кармана какую-то бумагу.

На небольшом листке был нарисован более-менее подробный план этого комплекса зданий и менее подробно — план, как выбраться из самого города Фочи.

— Завтра утром я приеду на машине — это будет голубой «опель» — и остановлюсь напротив окна твоей камеры, как будто у меня заглох мотор. Это будет сигналом. Ты вызываешь охранника, обезвреживаешь его и переодеваешься в его форму. Выходишь, садишься — и мы уезжаем. Возьми.

Она протянула ему пистолет.

— У мужа их несколько. До завтра он не заметит.

Это был хороший немецкий «Вальтер», вполне добротное оружие. Дима выдвинул обойму и с удовольствием убедился, что в нем полный боекомплект, семь патронов.

— А теперь мне надо идти. Часовой — мой земляк, он разрешил мне быть здесь сколько угодно, но муж мое отсутствие может заметить, а этого допустить нельзя. Верь мне, — она проникновенно взглянула на него своими глубокими, не могущими лгать глазами. — Я действительно должна тебе и очень хочу тебе помочь… Потому что я люблю тебя, Дмитрий…

Дима крепко обнял ее, так что у девушки даже перехватило дыхание.

— Надо идти, — коротко сказала она и, освободившись от жарких объятий русского наемника, выскользнула за тяжелую дверь.

Сразу же за мелкими, спешащими шагами Златы послышались тяжелые шаги часового и загремели тяжелые засовы.

Дима не знал ни одной молитвы и до этого дня не верил в Бога, но теперь принялся просить Господа, чтобы Злате удалось все подготовить.

Емельянов радовался, что Злата пойдет вместе с ним, но это же и внушало ему опасение, так как он, подготовленный солдат, смог бы с пистолетом выбраться из здания, а там будь что будет, но вот со Златой…

Проснулся он ночью. Часы, которые он привез еще из России, разбились в одном из боев, а эти, трофейные, уже второй день показывали без десяти шесть.

За окном еще было совсем темно, но он боялся проспать утро, когда за окном появится голубой автомобиль Златы.

Она снилась ему всю ночь, и он проснулся со счастливой улыбкой на лице. Но как только остатки сна рассеялись, суровая действительность снова навалилась на него — сегодня, когда рассветет, все должно решиться. Сегодня появится Злата, чтобы вместе с ним бежать неизвестно куда.

Емельянов достал импровизированную карту, которую тщательно изучил еще вечером. Потом достал из кармана последнюю, сберегаемую на крайний случай, спичку, чиркнул ею об стену и поднес дрожащий от сквозняка огонек к бумаге. Та неохотно вспыхнула и медленно сгорела.

Но больше надеяться предстояло на удачу и на собственные силы и смекалку. Что ж, однажды он сбежал из вагон-зака. И теперь ему обещана помощь, значит, с надеждой расставаться не следует.

Прошел завтрак. Он не отходил от окна, ожидая, когда же появится Злата. Шли минута за минутой, час за часом, но «опеля» не было. Он не знал, что делать. У него было оружие и можно было попробовать вызвать охранника, обзавестись еще и автоматом и бежать…