Риша решает! - Алекс Хилл

мне и так неплохо. Не могу сказать, что очень уж горю идеей серьезных отношений. Валя там тоже не под замком в слезах сидит. Когда-нибудь нас обоих отпустит, и мы будем счастливы. Да, не вместе, но, если хорошо подумать, это не так уж и страшно.

С трудом верится, что передо мной тот самый милый бельчонок, которого я так хорошо знаю. Леша особо не отличается умом и сообразительностью, в этом мы с ним схожи. Нами обычно движут эмоции, подталкивающие к импульсивным решениям, но сейчас он донельзя серьезен.

– Слушай, – с толикой восхищения говорю я. – Это отличный план. Очень разумный.

– Ты правда так думаешь?!

– Да! – уверенно заявляю я. – Вокруг какой-то культ преодоления. Ты не заметил? Сломай систему! Сломай себя! Собери из осколков слово – «осознанность»! Только вот получается все равно «жопа». Мы жертвуем личным комфортом ради навязанного комфорта. Будь терпеливым. Будь сдержанным, удобным, тихим! Работай над собой! Не выделяйся и не высовывайся. Никому не докучай. Не отвечай злом на зло. Радуйся малому, и когда-нибудь тебе воздастся. Ага, сейчас! Уже разбежались! Тебе должно быть по кайфу жить свою жизнь, и только ты сам знаешь – в чем этот кайф!

– Во-о-от! – вопит Леша, тыча в меня пальцем. – Ну хоть ты меня понимаешь! Я не хочу ничем жертвовать, не хочу выворачиваться наизнанку. Не хочу играть в поддавки с природой! Я мелкий? Ладно. Хорошо! Но это не значит, что я должен каждый день огребать за это. А Валя – напоминание, подтверждение. Она не виновата, но факт остается фактом. Если мы начнем встречаться, я буду злиться на себя и на нее заодно. В чем тогда смысл?!

– В жопу Валю! В жопу любовь, если она причиняет столько страданий!

– Именно! – Леша хлопает по столу и роняет голову, надувая щеки на протяжном выдохе. – Фух! Как же хорошо. Риша, я тебя обожаю.

– Страшилка и карлик – друзья на века. – Я приподнимаю стакан, и Леша салютует мне своим.

Делаем по паре глотков, и друг пытливо щурится.

– Ты не страшная. Просто… на любителя.

– А ты не карлик. Просто ноги короткие.

– Ладно, сдаюсь. Ты страшная.

– А ты карлик.

Смотрим друг на друга, не отрываясь, и одновременно заливаемся громким хохотом. Комплексы уже давно стали частью наших личностей. Нам пока не удалось искоренить их, а вот принять – да. Но это не значит, что добровольные испытания имеют место быть. Постоянные сражения и борьба выматывают, как ни крути, поэтому нет ничего зазорного в том, чтобы беречь свой островок безопасности. Если не ты, то кто?

– Яр убил бы нас за такие разговоры, – говорит Леша.

– Наверняка, – киваю я и подражаю тону Ярослава: – Ребята, нужно любить себя, и тогда будет вам счастье! А люди уже подтянутся!

– С этим у меня нет проблем, – хмурится Леша. – Просто рядом с Валей не получается любить себя на все сто процентов. А людей мы будем только веселить и создавать забавные темы для обсуждений.

– А вот это уже проблема самовосприятия и уверенности в себе.

– Прекрати говорить, как он!

– Прости-прости. Я столько раз слышала эти речи, что выучила их наизусть.

– И как? Помогло?

– Трудно сказать. Чем больше я люблю себя, тем больше ненавижу окружающих.

– Ха! Ты просто хочешь, чтобы они тоже тебя любили, и злишься, что этого не происходит.

– Нет! Я хочу…

Леша выразительно приподнимает брови, и я понимаю, что прижата к ментальной стенке правды.

– Ладно! – выплевываю я. – Но ты такой же!

– Кто ж спорит? – отвечает он, поднимая руки с раскрытыми ладонями. – Я мечтаю быть народным любимцем, но моя аудитория – школьницы и мамочки, сходящие с ума от розовощеких пупсов.

– А кто тогда моя аудитория?

– Извращенцы!

Бросаю в Лешу апельсиновой кожурой, он ловко уворачивается и наполняет опустевшие стаканы. Закатываю глаза и откидываюсь на спинку стула, на губах играет легкая улыбка. Если окружить себя правильными людьми, то даже недостатки превращаются в особенности, над которыми можно хорошенько посмеяться. Такие моменты нужны как напоминание, что жизнь, может, и несправедливая штука, но интересная. А еще в подходящей компании сцеживать яд – даже полезно. Люди-вонючки не должны оставаться безнаказанными. Мы с Лешей, конечно, не можем помочь друг другу по-настоящему, придумать идеальный выход, избавиться от гнетущих проблем парой заумных пафосных фраз, для этого у нас явно маловато жизненного опыта, но мы убиваем командира армии пессимистичности – одиночество. В этом и есть сила банды. Сила настоящей дружбы.

– Твоя очередь. – Леша толкает ко мне стакан.

– Кроме драки с одногруппницей, у меня ничего интересного.

– А как прошли танцы?

– Нормально.

– И все?

– Если расскажу, это пошатнет нашу чудесную теорию о том, что мы живем в мире злобных троллей. Я сама еще к такому не готова.

– Ничего не понял, – морщится Леша.

– Я не удивлена.

– Но мне интересно! Говори, иначе позвоню Ярославу! Скажу ему, что ты снова подралась в универе!

– Жаловаться будешь?!

– Шантаж – мой конек, – самодовольно отвечает он, складывая руки на груди.

Поджимаю губы, Леша кладет телефон на стол, показывая, насколько он серьезен.

– Стас, – нехотя произношу я, – то есть, второй близнец сегодня на репетиции выбрал одну девчонку себе в партнерши для новогоднего номера. И прикинь, все остальные были за нее рады.

– Реально?! Я думал, у вас там битва за внимание близнецов.

– Я тоже, но, – понижаю голос до шепота, – они даже меня на кофе позвали.

Леша вскакивает на ноги и принимается наматывать круги возле стола, схватившись за голову:

– Кошмар! Ужас! Сбой в «Матрице»! Нужно звонить копам! В службу спасения! В ФСБ!

– Сядь уже! – смеюсь я. – Не видать тебе «Оскара»!

Он плюхается на стул и упирается локтями в столешницу. Встряхивает волосами, смахивая челку со лба, и мило улыбается. Ну все, начинается гипноз, у которого есть один страшный побочный эффект – разжижающее мозг умиление.

– Значит, все были за тебя рады?

– Не за меня.

– Что? Как это?

– Стас выбрал не меня, – уточняю я, а у самой зубы сводит.

– Почему?! Он что, дебил?!

Опускаю подбородок, правая нога под столом начинает дергаться.

– Я сама отказалась.

Пару мгновений звенит напряженная тишина, и я вскидываю голову, опередив Лешу на долю секунды:

– Скажешь, что дебилка я… убью!

Леша хлопает себя по губам и отклоняется, но через секунду вновь тянется ближе, вглядываясь мне в глаза, и молчит. Это нечестно! Кот в сапогах наверняка украл эту фишку у нашего бельчонка, потому что у него она получается куда круче.

– Ну что ты хочешь, Леш? Я думала, так будет лучше. – Ненадолго снимаю каменную