Риша решает! - Алекс Хилл

– Фу, – брезгливо морщусь я. – Лучше умереть от потери крови.

Он приглушенно смеется, а я закатываю глаза.

– Садись уже, спасатель-нервомотатель, – говорю я и отворачиваюсь к раковине, чтобы вымыть руки и обработать рану.

Трещит закипающий чайник, шумит вода в кране, мыльная пена кружится в воронке слива, а я все не могу избавиться от зудящего ощущения между лопаток. А точно ли идея пригласить Стаса домой была хорошей? В конце концов, я его почти не знаю. Наливаю на ватный диск немного обеззараживающего средства и прижимаю к губе. Звучит тихий щелчок, и я протягиваю руку к дверце шкафчика, за которой прячутся чашки. Дергаю на себя и вдруг натыкаюсь на преграду.

– Ай! – вскрикивает Стас. – Ну почему ты все время меня бьешь?!

– А ты зачем подкрадываешься?!

– Я помочь хотел, – бубнит он, снимая с полки пару чашек, одну из которых тут же прижимает ко лбу. – Ты должна мне абонемент к травматологу.

– Давай поцелую, и все пройдет.

Стас медленно убирает руку от лица. Тянусь к нему ближе и в последний момент отвешиваю легкий щелбан:

– Мечтай!

– Каждую ночь, Риша Мариновна, – ухмыляется Стас и относит на стол чашки и чайник. – Каждую ночь, – с придыханием повторяет он.

Ловкач. Ничем его не проймешь. Цокаю языком и, прихватив коробочку с черным чаем, разворачиваюсь. Трудно поверить, но, кажется, у меня начинает вырабатываться иммунитет к шуткам Стаса, потому что, на удивление, бить его по-настоящему пока совсем не хочется. Вскрываю бумажные упаковки и опускаю в чашки фильтр-пакетики, а Стас наливает кипяток.

– Смотри, какая мы слаженная команда, – весело говорит он.

– Ага. Можем чайную открывать.

– Я серьезно.

– Я тоже.

Наступает очередь Стаса закатывать глаза, и я понимаю, что на этот раз победа за мной. Он забирает себе темно-зеленую чашку, а мне оставляет белую. Садимся друг напротив друга, между нами круглый деревянный стол, ароматный пар и почти физически ощутимое противостояние.

– Ты станцуешь со мной? – задает свой любимый вопрос Стас.

– Нет, – отвечаю с улыбкой.

– Ну Риша!

– Ну что?! – уже в открытую смеюсь я.

– Чего ты хочешь?

– Конкретики.

– Ладно, – с готовностью кивает он. – Что именно тебя интересует?

– Сколько у тебя пломб?

– Че-го?

– Стас, не тупи. Меня интересует, что за новогодний концерт. Где он будет проходить? Что за номер? Почему именно парный? Почему не попросишь Лесю или еще кого-нибудь, раз уж ты весь такой супер-пупер-профессионал? И почему ты прицепился именно ко мне?

– Ого… – вздыхает он.

– Иго-го! Давай, телевидение, просвещай! Если не хочешь рассказывать, то дохлебывай и…

– Я понял. – Уголок губ Стаса дергается, но это не ехидство, а скорее нервный тик.

Насыпаю в чай сахар и бесшумно помешиваю, наблюдая, как кружится темная жидкость. Стас должен понимать, с кем связывается. Легко со мной точно не будет, я не из тех, кто слепо и учтиво следует чьим-то просьбам только потому, что они были озвучены. И мы не настолько близки, чтобы я безвозмездно помогала, даже не зная, зачем он сам все это затеял.

– Концерт будет в актовом зале центра, где-то в двадцатых числах декабря. Это ежегодное мероприятие, все кружки принимают участие, – неторопливо говорит Стас.

– И ты ходишь на кружок по доставаниям? Я – твоя выпускная работа?

– Тогда я точно провалился бы, – криво ухмыляется он. – Риша, моя… то есть наша с Владом мама – директор центра.

– Ого…

– Иго-го, – мягко парирует он, украв мой ответ. – В общем, мы недавно вернулись в город, всего пару месяцев назад, а последние два года провели за бугром. Пытались выйти на большую сцену, заполучить крупные контракты, наладить связи, но… ничего не вышло. Сейчас у нас небольшие, а, если честно, то большие финансовые трудности, поэтому мама взяла нас троих на работу. По блату, но с условием – каждый подготовит номер к новогоднему концерту. И не просто номер, а конкретно такой, какой она скажет.

Стас поднимает чашку к лицу, дует и делает пару глотков. Его отстраненное умиротворение кажется необычным, атмосфера разговора становится более серьезной и откровенной. Я не ожидала такой честности, но не стану лукавить – приятно, что Стас делает это для меня, не пытаясь спрятаться за шутками.

– Мне нужно поставить лирический танец, а партнершу выбрать из группы Леси, – продолжает он. – Если ты спросишь, на фига столько сложностей, то я и сам не знаю. Но вызов брошен, поэтому я здесь.

– Леся тоже из группы Леси, – говорю я, легонько постукивая пальцами по чашке.

– Девушка должна быть новичком, а мы с Лесей танцуем уже больше десяти лет.

– Читы, Стас. Меня тоже нельзя назвать в полной мере новичком.

– Когда ты бросила бальные танцы?

– Шесть лет назад.

– Это ведь был просто кружок, а не спортивная секция?

– Да. А что?

– По сравнению со мной ты новичок. Просто с чуть лучшей подготовкой, чем остальные.

– Раз так, то…

– Тише, мисс Морковкина. Ты – лучший профессионал из всех новичков. Годится?

– Как ты меня назвал? – глухо спрашиваю я, наклоняясь вперед.

– Та девчонка во дворе так сказала. Я подумал, это твоя фамилия, – взволнованно оправдывается Стас.

– Моя фамилия Марковская. И если ты попробуешь пошутить на этот счет, то на своих двоих из этой квартиры не выйдешь и танцевать сможешь только на руках. Ясно?

– Кристально, Риша Мариновна. Никаких шуток про фамилию.

Недоверчиво хмурюсь. Где подвох? Чего это он такой послушный?

– Правда, Риша, – серьезно говорит Стас. – Я все понял. Исправлюсь.

– Верится с трудом.

– Дай мне шанс. Ты не пожалеешь.

Он смотрит на меня не моргая, затягивая в темную бездну лукавых глаз, и не спеша протягивает руку через стол. Длинные пальцы не дрожат, коротко вдыхаю, и моя ладонь утопает в его. Момент затягивается. Улыбка Стаса становится все шире, а удары моего сердца глуше. Номер. Номер на сцене. С ним. Когда я занималась бальными танцами, мы выступали только в местном дворце культуры и раз в полгода ездили в соседний город на районный конкурс. Все это было несерьезно, по-детски, а теперь есть шанс поработать с настоящим танцором. И неважно, оценит кто-то или нет, главное, чтобы я оценила. Хочу попробовать. Очень хочу.

– Значит, ты согласна? – радостно спрашивает Стас.

Выдергиваю руку и упираюсь локтями в стол, устраивая подбородок на сложенных лодочкой пальцах. Конечно, я согласна, еще вчера с этим определилась, но мучить его так весело, что трудно остановиться.

– Мне нужно подумать.

– Что?! Подумать?!

– Не может же девушка соглашаться на всякого рода сомнительные предложения так быстро.

– Быстро?! Я уже колени стер!

– На коленях, кстати, ты еще не просил, – подмечаю я.

Стас воинственно подбирается, и